Отец и сын с «Безупречного»

ГЕРОИ ОСТРОВА НАРГЕН

Живет в Ленинграде старый балтийский матрос Иван Иосифович Михальков. В 1918 году довелось ему служить машинистом на эсминце «Спартак».

Дело было в декабре. Всю ночь шел «Спартак» полным ходом.

Уже миновали остров Нарген, и до Ревеля было совсем недалеко. Наступило утро, и в тумане моряки увидели пять английских миноносцев и два крейсера. «Спартак» принял неравный бой.

В машинном отделении машинисты могли только слышать грохот залпов и разрывов. Потом раздался скрежет: «Спартак», потеряв управление, наскочил на камни.

Отчаянно сражались моряки. До последнего снаряда, до последнего патрона. В живых осталось немного. Их взяли с полузатонувшего, безмолвного эсминца в плен…

Среди пленных был и Михальков.

Пустынен низкий остров Нарген. Сосны шумят на нем, глубокий снег засыпает зимой кустики брусники и гранитные валуны.

Посреди острова, на вырубке, белогвардейцы сколотили дощатые бараки и обнесли их колючей проволокой. К проволоке не подойдешь — охрана стреляет без оклика.

И били здесь, и голодом морили. Белогвардейцы пытались узнать, есть ли среди пленных коммунисты. Но коммунистов никто не выдал.

В январе — морозы тогда стояли сильные — охрана стала выгонять пленных из бараков. Построили в ряд. Вышел комендант лагеря Кох. Оглядел всех. Скомандовал: «Коммунисты! Два шага вперед! Если коммунисты не выйдут — расстреляем всех подряд!» Минута настала страшная. Моряки — полураздетые, окровавленные, но не сломленные — молчали.

И тогда шагнул вперед комиссар эсминца Павлов. Шаг и другой… И шагнули вместе с ним еще тридцать шесть коммунистов. Охрана окружила их и повела в барак смертников.

Коммунисты написали перед казнью письмо: «Товарищи! Братья! Скоро мы станем перед палачами. Но мы умрем как большевики-ленинцы за Советскую власть! Нас много. Победа за нами… Прощайте навеки».

…Расстреляли их третьего февраля 1919 года.

Ивану Михалькову позднее удалось бежать из плена, и он снова служил в советском флоте.

Шел 1918 год. Белые, отступая от Самары и Казани, погрузили на баржу семьсот пленных красноармейцев, матросов и рабочих. И угнали баржу вниз по Каме. Каждую минуту пленных могла ожидать смерть.

Красные моряки с кораблей Волжской флотилии решили во что бы то ни стало спасти пленных. Они узнали, что баржа стоит на Каме у села Гольяны…

В полной тайне красные готовились к дерзкой операции. Ведь стоило белым узнать о ней, и они могли потопить баржу с пленными.

Красные переодели экипажи трех миноносцев — «Прыткого», «Прочного» и «Ретивого» — в белогвардейскую форму. На миноносцах подняли Андреевские флаги царского флота…

Вышли. Наконец и село Гольяны показалось за поворотом реки. А посреди реки — баржа. На ней — охрана. С берега на баржу наведены пушки и пулеметы. Подошли наши миноносцы к барже, развернулись. Часовые с баржи их окликают: «Кто плывет?» С миноносцев — приказ: «Барже поднять якоря! Приготовиться к буксировке!»

Вот ведь на какой риск пошли красные, чтобы своих спасти. Начальник караула белых с баржи спрашивает: «Чей приказ?» С миноносца отвечают: «Приказ его превосходительства адмирала Старка!»

Белые присмотрелись, вроде свои миноносцы: на плечах у офицеров — золотые погоны, матросы в форме. Да и приказ от грозного адмирала Старка. Старка боялись, он шутить не любил…

Начали поднимать якоря.

А на берегу народу повысыпало! Офицеры, солдаты… Смотрят белые, как миноносцы баржу уводят, и никому из них в голову не придет, что красные-то их дурачат!

Пошла баржа на буксире. Ветер под гафелями у миноносцев Андреевские флаги развевает, по мостику вахтенные офицеры прохаживаются, боцман старорежимный на корме матроса распекает. Белые на барже совсем успокоились.

Отошли от Гольян подальше, где берега совсем пустынны, и тут разоружили быстро белую охрану, сбили замки на барже, выпустили пленных.

Те уж и не верили в избавление…

В городе Пушкине в одной из школ познакомили меня с девочкой-пятиклассницей Мариной Капустиной. Познакомили вот почему: Марина разыскала матроса со старинного эсминца «Азард».

Матросу — звали его Павел Иванович Жемов — шел восемьдесят пятый год. Это был человек с интересной судьбой, жизнь прожил трудную, воевал в разных войнах. О многом матрос по просьбе Марины написал в обыкновенную школьную тетрадку старческим корявым почерком — свои воспоминания…

Марина передала эту тетрадку мне.

Разные там были записи. Меня заинтересовали строчки, где Павел Иванович рассказывал о том, как эсминец «Азард» во время гражданской войны потопил английскую подлодку «Л-55»…

Поправлять в рассказе было нечего: все написанное было бесхитростно и точно, как мог сделать только человек знающий, подлинный участник событий.

Я лишь сократил несколько строк.

«…Служить на флот меня взяли в 1914 году. Шла первая мировая война. Через два года послали в экипаж эсминца «Азард». Очень хороший был эсминец — новейший, быстроходный…

В революцию подняли мы на эсминце красный флаг, и «Азард» стал защищать на Балтике Советскую Россию.

Началась гражданская война. Однажды «Азард» вместе с эсминцем «Гавриил» в Копорском заливе — неподалеку от Кронштадта — были окружены английскими военными кораблями и приняли бой…

Я в те минуты находился на верхней палубе рядом с комендором носового орудия Степаном Боговым. Степан был моим другом, вместе с ним мы пришли на эсминец и воевали вместе. Я был у орудия заряжающим.