Отец по ошибке
Шрифт:
— Прекрасно, — шиплю я и изо всех сил ударяю ладонями по рулю. Глубоко дышу, пытаясь подавить злость, и решаю подождать, когда немного утихнет метель, а потом, если не получится вытолкать машину, дойду до дома пешком. Сколько тут осталось-то? Километра два?
Я пытаюсь занять себя чём-то, чтобы прекратить думать о Свете, о нашем браке, о том, можно ли было его спасти. Я слишком много разрешал ей, вот и результат. Разбаловал, ни в чем не ограничивал. Она считала, что я полностью в ее власти и никуда не денусь, но даже не предполагала, что мне просто нравилось угождать ей, смотреть, как радостно сияют ее глаза, чувствовать ее поцелуи, испытывать благодарность. Нравилось, что она принадлежит лишь мне, нравилась мысль, что мне есть для кого стараться, стремиться к большему. А все оказалось лишь обманом моего зрения. Большего разочарования в жизни не испытывал.
Я слушаю музыку, копаюсь в телефоне, а ближе к трём не выдерживаю и всё-таки решаюсь выйти наружу. Хорошо, что тепло оделся.
Хватаю с заднего сиденья перчатки, застегиваю доверху куртку, надеваю даже шапку, глушу мотор и открываю дверцу. В салон сразу же надувает снег, я выхожу и ёжусь под пронизывающим ветром: он с силой ударяет меня, ноги утопают в снегу. Несколько мгновений я все же медлю, решая, стоит ли вообще хотя бы пробовать добраться до дома сегодня, психую, но уперто шагаю вперёд в надежде, что телефон не разрядится на морозе и я смогу сориентироваться в переплетении улиц.
Уже через несколько минут лицо начинает щипать от холода и ветра, идти становится тяжело. Глупо же я встрял. Ругаю себя на чем свет стоит, ворчу что-то под нос и чувствую, как медленно начинаю замерзать. Снег то и дело попадает прямо в глаза, вызывая дискомфорт. Единственное, что хорошо, — минут через пятнадцать я поворачиваю налево и ветер теперь дует мне прямо в спину. Идти становится немного легче, но холод не отступает. А ещё через несколько минут садится батарейка на телефоне и я разочарованно стону. Прекрасно. Приплыли.
Глава 20
Ирина
У меня в голове не укладывается мысль, что Максим был женат. Сначала приняла девушку за его невесту и решила, что из-за меня у мужчины могут быть проблемы, но благодаря коротким фразам, подслушанным мной, не специально конечно, я поняла, что развод был далек от мирного и что Света эта вовсе не так просто явилась сюда в метель.
Она вообще с виду не вызывает никакой симпатии, и я безумно удивлена выбором Максима. Он спокоен, решителен, прямолинеен, надежен — по крайней мере, таким я его успела узнать, — она же наглая, капризная и высокомерная. Эти двое никак не сочетаются, разве что внешне. Да, со стороны они смотрятся хорошо и абсолютно подходят друг другу. Стройная, миниатюрная и стильная женщина — именно такая и должна быть женой Дмитриева. Под стать его квартире, дорогому автомобилю и ему самому.
Не буду отрицать, что мужчина симпатичен мне, он и в самом деле хорошо сложен, привлекателен, от него веет силой и странным гипнотизмом, а еще мне почему-то невероятно хочется разглядеть черты его лица, которые скрывает черная густая борода. Наверное, если бы у меня не было ребенка, если бы мое сердце все еще не тосковало по другому мужчине, если бы мы познакомились при других обстоятельствах, я бы обязательно не упустила шанса познакомиться с ним поближе, сходить на несколько свиданий, попробовать очаровать его, ведь такие мужчины на вес золота.
Из-за снега на улице в комнате невероятно светло, я все не могу уснуть, понимаю, что, скорее всего, застряну здесь еще на день, так как вряд ли получится выехать завтра в город. Смотрю на время, которое тянется безумно медленно, перевожу взгляд в сторону окна, и почему-то становится тревожно за Максима. В такую погоду опасно садиться за руль, зачем так рисковать? Или же здесь замешано что-то иное? Его так долго нет из-за непогоды или же он решил заглянуть к бывшей «на чай»? По непонятной причине последнее предположение меня почему-то расстраивает.
Я переворачиваюсь на спину и прислушиваюсь к звукам в квартире. Жаль, что не успела купить мягкий диванчик в детскую, чтобы оставаться на ночь рядом с малышом, но на самом деле я планировала, что как минимум год он будет в нашей с Максимом спальне, а получилось как получилось.
Максим. Это имя не дает мне покоя. Я все еще не верю, что он мог так со мной поступить. С нами. Это ведь его ребенок, неужели человек может так просто отречься от собственного сына? Я понимаю, что в этой истории что-то не так, чувствую это, но и в то же время боюсь правды. Боюсь узнать, что ошиблась в нем, в человеке, который казался мне таким искренним.
Я не знаю номера телефона его родителей, но могу отыскать в социальной сети парочку его друзей. Решаю не откладывать это, захожу на его страницу, нахожу Алексея и, пока не передумала, все же пишу сообщение:
«Привет. Слушай, а с Максом все в порядке? Ты общался с ним?»
Задерживаю дыхание и долго смотрю в экран, но в два ночи все нормальные люди спят. В отличие от меня. Несмотря на усталость сон не идёт. На душе тревожно. Несколько раз я заглядываю к Тимуру, но тот сладко спит. Я как раз выхожу из детской комнаты, когда слышу звук открывающейся двери и тяжелые шаги мужчины. Замираю на месте. Чувствую, как меня отпускает волнение. Мышкой прокрадываюсь в спальню, забираюсь под одеяло и прислушиваюсь к шуму в квартире.
Максим проходит мимо спальни, хлопает дверью ванной комнаты. Я слышу звуки льющейся воды и чувствую, как быстро бьется мое сердце от осознания того, что нас разделяет всего лишь тонкая стена. Мужчина слишком долго находится в душе, а потом вдруг в квартире становится оглушительно тихо. Эту тишину прерывают тяжёлые шаги, приближающиеся к спальне. Я задерживаю дыхание, когда открывается дверь, и закрываю глаза, притворяясь спящей. Уверена, что Максим решил проверить, как я, поэтому удивляюсь, когда он приближается к кровати, а потом под его весом прогибается матрас.
Он резко заваливается на кровать, дергает одеяло и забирается под него — непозволительно близко ко мне. Так, что его влажная обнаженная кожа касается моей, отчего я вздрагиваю и испуганно отодвигаюсь к краю.
— Что за черт? — хрипит он, нащупывает выключатель на ночнике, и я щурюсь от яркого света. — А, это ты, совсем забыл, что ты здесь, — тяжело вздыхает он и устало откидывается на подушку.
Молчит.
Я же с удивлением рассматриваю его раскрасневшееся лицо и обнаженную накачанную грудь.