Отец сводной сестры
Шрифт:
Ругать можно себя бесконечно, главное сделать выводы и больше не пить вино, держать язык за зубами. Недовольная собой, захожу в номер. Крепкий сон сейчас очень кстати.
***
Прикладываю бутылку к разгоряченному лбу, прикрываю глаза. Ух денек выдался, точнее его утро. Я только сейчас сумела перевести дыхание после долгих переговоров. Можно сейчас подняться к себе в номер и чуток отдохнуть.
— Устали? – подпрыгиваю от неожиданности, оборачиваюсь.
Позади меня стоит Роман Андреевич. Стоит неподалеку. Обе руки держит в карманах брюк, пиджак расстегнут, под ним белоснежная
— Есть немного, но я не жалуюсь.
— Вы отлично держались. Молодец. Пообедаете со мной? Из-за того, что переговоры затянулись, пропустили ланч.
— А это удобно?
— А кому неудобно? Не стоит придумывать проблему, там где ее нет. Нам нужно поесть, чтобы мозг хорошо работал. Тут неподалеку есть неплохое кафе, чтобы перекусить, - судя по тону, по тому, что улыбается мне и не думает отчитывать за некоторые косяки во время работы, настроение у начальника отличное.
Я кусаю губу, раздумывая над предложение. Пообедать нужно, но вот стоит ли мне принимать предложение Романа Андреевича- не знаю. Каждый раз, когда мы оказываемся в неформальной обстановке, границы начальник-подчиненная размываются. Мне потом приходится очень долго приходить в себя, отчитывать себя за слова, за поведение.
— Вы задумались. Что-то не так? – темная бровь вопросительно изгибается, прищуривается. От его взгляда у меня привычно подгибаются ноги и появляется дрожь во всем теле. Интересно, наступит ли момент, когда я смогу смотреть на него и не падать мысленно в обморок от переизбытка чувств?
— Сегодня и в будущем я плачу за свой обед сама.
— Вам может показаться странным, но я в некоторых вещах весьма старомоден. Мне нравится угощать за свой счет красивых девушек, - слова «красивых девушек» заставляют меня жадно втянуть в себя воздух и прикусить изнутри щеку. Это просто слова, никакого смысла они не несут.
— А мне не нравится чувствовать себя потом чем-то обязанной вам.
— Ох, уж эта современная молодежь, - улыбается одними уголками губ, склоняет голову на бок. Взгляд вспыхивает, обжигает мое лицо. – Девушка должна быть слабой, побуждать желание защищать и заботиться о ней.
— Глупости! Сейчас девушка вполне может быть самостоятельной, независимой личностью. Очень раздражает, когда попрекают тем, что находишься на содержании.
— Вы не очень похожи на содержанку.
— А вы словно знаете, как выглядят содержанки!
— Конечно. Это девушки, которые готовы продаться за деньги. Им хочется сытой, красивой жизни в обмен на свое юное тело, покладистость характера. Они подобно дорогой вещи, которую порой невозможно купить.
— С вашими деньгами, Роман Андреевич,.. вряд ли есть что-то, чего вы не могли бы купить.
— Значит, я могу купить и вас? – от этих слов меня бросает в дрожь, как хладнокровно он это сказал.
— Вы уже купили меня. Я работаю на вас, - выдавливаю
— Что же мне делать, если я хочу большего? – внезапно подступает он ближе.
— Вы шутите? – тут же делаю шаг назад. Он помолвлен с моей мачехой, а его дочь моя лучшая подруга... Зачем он это говорит? Зачем заставляет задуматься о запретном?
— Ты мне нравишься, Дина, - смотрит в глаза, и мне хочется крикнуть ему в лицо «да». Сказать, что не первый день мечтаю о нем, как о мужчине, но не могу... Мы не должны быть вместе.
— Ты смущена моими словами, - еще шаг в мою сторону, и я задыхаюсь в его запахе. Мята и морская свежесть с головой меня окутывают, дурманит. Я с большими глазами смотрю в голубые омуты, не знаю, что делать: тонуть или пробовать спастись. Как же все неправильно.
— Роман Андреевич...
– голос сипит, словно простыла, глаза, что так близко, прищуриваются. Сердце готово выпрыгнуть из груди, лицо горит, вместе с ним полыхает мое тело. Облизываю пересохшие губы, ощущая себя в западне, пойманной птицей. Непроизвольно приподнимаю голову, чувствуя горячее дыхание у себя на подбородке, на губах. Он так близко, совсем рядом. И...
— Пап! – громко раздается в пару метров от нас. Мы вдвоем вздрагиваем. Роман Андреевич резко отстраняется от меня, быстро берет себя в руки и оборачивается на голос дочери. Откуда она только тут взялась? Но хорошо, что Регина внезапно появилась. Ее появление не дало мне морально упасть ниже плинтуса.
— А что вы тут делаете, как голубки? Со стороны выглядело так, словно вот-вот поцелуетесь, - Регина хитро улыбается, ее взгляд мечется между мной и отцом. От ее замечания я опускаю голову, успеваю заметить, как напрягся ее Роман Андреевич.
— Дине что-то в глаз попало, вот я смотрел, что именно, - невозмутимо и ровным голосом отвечает Роман Андреевич. Хорошая отмазка. Вполне правдоподобна. – Ты каким чудом оказалась в Испании?
— У меня тут образовалась рабочая поездка на три дня. Так что я смогу с вами сейчас пообедать.
— Отлично! Мы как раз собирались перекусить. Дина, ты как? – вскидывает руку, неожиданно прикасается к моему предплечью. Я испуганно поднимаю на мужчину глаза, часто моргаю.
— Все хорошо, - сейчас я бы с удовольствием оказалась в своем номере, еще раз пережив столь интимный для себя момент, который был вот пару минут назад между мной и Романом Андреевич. Ведь если бы не Регина, мы бы...Мы бы поцеловались. Я не сомневаюсь в этом. Просто этому все предвещало: учащенное сердцебиение, горячее дыхание, запах, который проникал в легкие и сумасшедший адреналин в крови, который подталкивал на безумие.
— Тогда пойдемте, - Роман Андреевич улыбается мне ободряющей улыбкой, Регина тут же меня подхватывает под локоть.
— Пойдем, сестренка. Я безумно по тебе соскучилась. И очень рада, что папа взял именно тебя в командировку, а не Анну. Но вы вдвоем выглядели довольно мило, - Регина не чувствует или не понимает, когда нужно свое мнение держать при себе. Ее отец награждает дочурку тяжелым взглядом, внимательно смотрит на меня, не отвечает на замечание. Я тоже молчу, не зная, что, вообще, можно сказать.