Отец. "Тайна" смерти И.В. Сталина и неизвестные документы об известных событиях
Шрифт:
Я не сомневаюсь, что вышесказанное - правда. Конечно, у меня не было возможности спросить Сталина, было ли это именно так. Но у меня не имелось никаких поводов и не верить этому, потому что я видел Сталина как раз перед началом войны. А тут, собственно говоря, лишь продолжение. Он находился в состоянии шока». (Хрущёв Н.С. Воспоминания. Время. Люди. Власть. М., 1999).
Обратите внимание, что рассказ придуман и продуман весьма искусно. Он идёт якобы не от Хрущёва, а вложен в уста Берии, который давно убит, и подтвердить эти слова, естественно, не может.
В интервью «Независимой газете» Хрущёву вторит директор Государственного архива РФ С.В. Мироненко:
— Это случилось на начальном этапе войны. Сталин несколько дней не появлялся в Кремле. Вы понимаете - когда управление строго иерархическое, оно дает сбои: ведь все зависит от одного человека, а этого человека нет, то как же всем жить? Члены Политбюро собрались и решили, что поедут на дачу к Сталину. Это было не принято. Без вызова туда никто не попадал, но время было очень тяжелое, и они решили все-таки поехать. Приехали и видят: Сталин, как описывают очевидцы, похудевший, бледный. Он решил, что они приехали его арестовывать! Он переживал, у него был, по-видимому, тяжелый кризис. Его стали убеждать: Ленин оставил нам великую империю, а мы её, извините, прос... Такое довольно грубое прозвучало выражение. Встал Ворошилов, стал говорить: «Коба, ты что... Как же мы будем без тебя? Ты должен нас возглавить!» И Сталин дал себя уговорить. Немножко ожил. Все пошло дальше.
Обратимся к журналам записей лиц, принятых Сталиным. Они свидетельствуют о том, что перед самым началом и в первую неделю войны с 21 по 28 июня в кабинете у Сталина в Кремле побывали:
21 июня 1941 года с 18.27 до 23.00. Молотов, Ворошилов, Берия, Вознесенский, Маленков, Кузнецов, Тимошенко, Сафонов, Жуков, Будённый и Мехлис.
22 июня с 5.45 до 16.45 Молотов, Берия, Тимошенко, Мехлис, Жуков, Маленков, Микоян, Каганович Л.М., Ворошилов, Вышинский, Кузнецов, Димитров, Мануильский, Вышинский, Шапошников, Ватутин, Кулик.
23 июня с 3.20 до 6.25 и с 18.45 до 1.45. Молотов, Жигарев, Тимошенко, Меркулов, Ворошилов, Воскресенский, Мехлис, Каганович Л., Ватутин, Кузнецов, Берия, Власик.
24 июня с 16.20 до 21.30 принято 20 человек.
25 июня с 1.00 до 5.20 и с 19.40 до 1.00 принято 29 человек.
26 июня с 12.10 до 23.20 принято 28 человек.
27 июня с 16.30 до 2.40 принято 30 человек.
28 июня с 19.35 до 00.50 принят 21 человек.
О каком состоянии прострации И.В.Сталина идёт речь? Из этого общедоступного документа следует, что утверждение Хрущёва - наглая ложь. Если таких элементарных вещей не знает директор Государственного архива Российской Федерации господин Мироненко, то нужно ли удивляться тому, что руководство страны и Государственная Дума убеждены в том, что украинцев в 1932-1933 годах голодом морил Сталин, а поляков под Катынью расстрелял НКВД? Кстати, документы об этих событиях хранятся не где-то, а в архиве, которым руководит тот же С.В. Мироненко.
Много документов свидетельствует о том, что Сталин и руководство страны ожидали скорого начала войны, но информация, поступавшая из многих источников, была очень противоречивой, а, зачастую, и взаимоисключающей. Объявление мобилизации в таких обстоятельствах было бы истолковано Германией объявлением войны. (Именно так было спровоцировано начало Первой мировой войны).
Благодаря изысканиям серьёзного историка и скрупулёзного исследователя Сергея Кремлёва им установлено и документально подтверждено, что о начале войны Сталину «сообщил»... сам Гитлер:
«Сталин получает сообщения о близящейся войне от нелегалов и легальных закордонных резидентур Меркулова из НКГБ, от нелегалов генерала Голикова из ГРУ Генштаба, от военных атташе и по дипломатическим каналам. Но всё это может быть стратегической провокацией Запада, видящего в столкновении СССР и Германии собственное спасение. Однако есть созданная Берия разведка погранвойск, и вот её-то информации верить не только можно, но и нужно. Это интегральная информация от такой разветвлённой периферийной разведывательной сети, что она может быть лишь достоверной. И эта информация доказывает близость войны. Но как проверить всё окончательно?
Идеальный вариант - спросить самого Гитлера о его же подлинных намерениях. Не окружение фюрера, а его самого, потому что фюрер не раз неожиданно даже для окружения менял сроки реализации собственных приказов! Сроки наступления на Западном фронте в 1940 году изменялись Гитлером более 20 раз!
И Сталин 18 июня 1941 года обращается к Гитлеру о срочном направлении в Берлин Молотова для взаимных консультаций. Это не гипотеза, а факт, отмеченный в дневнике начальника Генштаба сухопутных войск рейха Франца Гальдера. Нормативный для любого серьезного историка войны источник был издан Военным издательством Министерства обороны СССР в 1968-1971 годах, и на странице 579-й 2-го тома среди других записей 20 июня 1941 года находим:
«Молотов хотел 18.06 говорить с фюрером».
Одна фраза... Хотел, но почему-то не поговорил! Не захотел.
И эта фраза, достоверно фиксирующая факт предложения Сталина Гитлеру о срочном визите Молотова в Берлин, полностью переворачивает всю картину последних предвоенных дней!
Полностью!
Однако зряшный труд - искать этот факт в любой официальной истории войны. Ведь этот факт рушит всю устоявшуюся - как у нас, так и на Западе -схему! Ведь реально все было иначе!
Сталин предложил - возможно, еще 17 июня 1941 года... Гитлер отказал ему не позднее 18 июня. Пойти на встречу с заместителем Сталина фюрер не
Даже если бы Гитлер начал тянуть с ответом, это было бы для Сталина доказательством близости войны. Но Гитлер вообще отказал. Сразу!
И Сталин понял: это война.
Поняв, что Гитлер решился-таки на войну с Россией, Сталин немедленно (не позднее вечера 18 июня) начал отдавать соответствующие распоряжения руководству Наркомата обороны. Руководство НКВД, то есть Берия с его пограничниками, предупреждать не было нужды - они сами предупредили Сталина. Вовремя!
.... Советская разведка буквально за день до войны «выудила» еще одну сенсационную информацию. Это подтверждается в записке Сталину, Молотову и Берия, направленной наркомом ГБ Меркуловым 21 июня 1941 года, с текстом беседы двух московских иностранных дипломатов, состоявшейся 20 июня.
« - Когда приехал ваш генерал-лейтенант?...
— Вчера. Он видел Тимошенко и Жукова.
— Вы с ним были?
— Но он ничего не спрашивал? Тимошенко знал, что он от вашего генерала подходящего ответа не получит... А здесь все беспокоятся - война, война.
— Да, русские узнали...»
Да, русские узнали!
И узнали заблаговременно потому, что усилия множества крупных и мелких разведчиков, предпринимаемые в последние месяцы, увенчал личный зондаж Сталина! Это был класс разведки в полном смысле слова на высшем уровне!