Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры
Шрифт:
Андрей вдруг понял, что не ударит ее. Во-первых, он никогда не бил женщин. И что более важно, если он ударит, то она сделает это куда больнее.
Грамматиков рывком перевернул стол и полужидкая дрянь плеснула с него на пол.
Грамматиков прыгнул так, как прыгают в бассейн. Упал, заскользил, по дороге повернулся вокруг оси.
Потом толкнулся и оказался в оконном проеме. Щеколда легко поддалась и ставни разошлись в стороны.
Ниже окна была только гладкая стена, опускающаяся отвесно вниз в «лагуну». С рекламных облаков светилась надпись: «Не оглядывайся.
Грамматиков всхлипнул, не совладав с дыханием, и прыгнул назад, с подоконника в комнату.
Он увидел, как практически убитый уже Боря обхватил Веру, а она бьется как муха в паутине, машет вымазанными в чужой крови руками. Приклеил он ее, что ли? Кровавые руки Веры выглядели какими-то пресмыкающимися благодаря невидимости остального ее тела. Из рассеченного живота Дворкина валятся кишки, а изо рта выдвигается что-то. Более длинное, чем язык, с мигающими индикаторами...
Уже не отступая от виртуальной нити, Грамматиков влетел прямо в стену под грохот взрыва, который едва успел хлестнуть его горячим потоком.
Грамматиков не разбил себе голову. Стена оказалась слоем жужащих фоглетов [6] , прокатившихся по его телу, как морская волна, однако не оставивших ни одной капли.
Грамматиков вовремя взмахнул руками. Под ногами практически ничего не было, кроме узкой балки. Через пять метров она пересекалась с другой балкой, причем не совсем перпендикулярно. Изнанка Дома Медичи показалась бы интересной любителю абстрактной живописи. Самопроизводящийся нанопластик не играл в прямоугольники. Здесь были разные углы и даже криволинейные элементы. Очевидно, хаос превращался в расчетную прочность уже в масштабах большого набора элементов.
6
«Туманные» наноботы, сцепленные с помощью вандерваальсовых сил. – Примеч. автора.
Помимо каркаса из балок во внутренностях небоскреба просматривалось хитросплетение труб. В мрачном мерцании светодиодов было видно, что они скользкие, полупрозрачные, пульсирующие, сплетающиеся и разветвляющиеся. Из-за текущих по ним несмешиваемых жидкостей они казались червивыми, как кишки, пораженные гельминтами. Задерживаться здесь не хотелось, но...
Гладкая плоскость позади замешкавшегося Грамматикова пошла рябью, а потом вспучилась, облекая чьи-то лица. Выглядело это как очередная декорация для «восставших из ада»...
Надо сделать несколько шагов до следующей балки. Господи, он чуть не сорвался. Так скользко и липко, а внизу шевелит пиявочными челюстями пустота.
Андрей поскользнулся на вездесущей плесени, которой американцы уничтожили пол-России. Снаружи, на стенах, ее не было видно, но внутри здания ей было чем подкормиться.
Грамматиков едва удержался в обезьяньей позе, опираясь всеми четырьмя конечностями на балку и не давая сердцу выскочить, как яичко изо рта фокусника.
В смутном воздухе надулся виртуальный пузырь с сообщением:
***Разрешен доступ только для специалистов. Предъявите лицензию, легализованную гильдией наноинженеров.***
Грамматиков вспомнил стальные глаза матери, которыми она ловила на мушку работорговцев, холодные прицелы ее зрачков, которыми она выслеживала киднепперов... и горячий трепет, сотрясавший его мышцы, словно кипящий бульон, вдруг вытек из тела. А липкая гадость, держащая его за ноги, наконец позволила ему продвинуться вперед.
***Если вы не являетесь специалистом или объектом, сконструированным для работы для монтажных работ, вы должны немедленно связаться со службой спасения.***
Несколькими ярусами выше кто-то ходил, щелкая самохватом. А по балке к Грамматикову ползли червеобразные объекты размером с хорошую палку колбасы. Спереди эти здоровенные робочерви были «упакованы» в полусферический панцирь, напоминающий шлем. Рядом с ними горели виртуальные надписи, снабженные указующими стрелочками.
***Сервисные объекты «U2», утилизаторы. Предназначены для дезинтеграции посторонних включений. Если вы не являетесь посторонним включением, постарайтесь связаться со службой спасения.***
Одна их этих штук мигом приклеилась к его ботинку, и сразу послышался треск крепкого мейларового материала. Червяк в шлеме не имел ни клыков, ни пасти, он сдирал мейлар своим липким телом.
Это было серьезно. Ужас вцепился в подвздошную область Грамматикова. Сейчас сервисный объект будет сдирать с него кожу лоскутами и срывать ломтями мясо. У этих червемашин выделения пострашнее, чем наноклей, который применяли военные, чтобы уконтрапупить вражеские танки.
Но внутренний капитан, который сейчас казался похожим на маму, взял под управление нервы Грамматикова.
Он наклонился, ухватил робочервя за выступ шлема и рывком оторвал от себя. Вместе со слоем мейлара и половиной шнурка.
Грамматиков машинально отшвырнул робочервя в сторону шустрой тени, которая мелькнула рядом на перпендикулярной балке.
В призрачном свете диодов он увидел человека в униформе «секьюрити». Лица у охранника не было видно, потому что к лицу присосался робочервь.
Еще мгновение, и сотрудник «секьюрити» сорвался вниз.
В руке у Грамматикова осталось оружие. Он успел вырвать автомат из рук падающего охранника за мгновение до того, как тот смайнал с балки.
Несколько секунд Грамматиков размышлял, что будет делать с этим оружием. Таких автоматов в армии не было. Очень короткий и широкий ствол, никакого приклада. Наверное, это оружие ближе всего к беспатронным винтовкам «урал», только калибр побольше и начальная скорость пули поменьше.
Совсем близко зашумели чьи-то ноги. Грамматиков рывком укрылся за трубой и выстрелил по двум теням, которые быстро передвигались двумя уровнями выше. Одна из фигур исчезла. Укороченная винтовка, почти не дающая отдачи, была во внутренностях небоскреба оптимальным оружием.