Отель

Хейли Артур

Его путь, рассчитанный и продуманный еще в Новом Орлеане, пролегал в северо-западном направлении, через оставшуюся часть штата Миссисипи. Затем ему нужно будет пересечь западную конечность Алабамы и через Теннесси и Кентукки ехать прямо на север. От Луисвилла он свернет на запад, к Индианаполису, и пересечет Индиану. Затем въедет в Иллинойс близ Хэммонда, откуда рукой подать до Чикаго.

В общей сложности Огилви оставалось покрыть еще семьсот миль. Слишком большой отрезок пути для одного перегона, однако Огилви подсчитал, что к рассвету можно добраться до Индианаполиса, где, как ему казалось, он будет в безопасности. А

оттуда до Чикаго всего двести миль.

Уже совсем стемнело, когда он задом вывел «ягуар» из укрытия и осторожно повел машину к шоссе. Выехав на автостраду США-45, он удовлетворенно хмыкнул и повернул на север.

Первую остановку Огилви сделал в Колумбусе, штат Миссисипи, где в свое время были похоронены павшие в битве под Шилоу, — остановился он, чтобы заправиться бензином. Он предусмотрительно выбрал для этого небольшую заправочную станцию на окраине города, рядом с которой под единственным фонарем стояли две старомодные бензоколонки. Подъехав к автозаправке, Огилви постарался поставить машину так, чтобы передняя часть ее не попадала в круг света.

Хозяин колонки попытался было завязать разговор, начав с обычного в таких случаях: «Далеко ли едете?», «Хорошая сегодня ночка», но ответа не получил. Расплатившись за бензин и полдюжины плиток шоколада, Огилви тронулся в путь.

Через девять миль он пересек границу Алабамы.

Мимо проносились маленькие городки: Верной, Саллиджент, Гамильтон, Расселвилл, Флоренс. Последний, как гласила надпись на придорожном щите, славился производством сиденьев для унитазов. Еще через несколько миль Огилви пересек границу штата Теннесси.

Машины на автостраде попадались редко, и «ягуар» вел себя наилучшим образом. Условия для езды были идеальные, да еще светила полная луна, которая взошла вскоре после наступления темноты. Нигде не было и следа полиции.

Огилви вновь обрел уверенность в себе и успокоился.

Милях в пятидесяти южнее Нэшвилла, неподалеку от Колумбии, штат Теннесси, он свернул на автостраду США-31.

Здесь движение стало более оживленным. Бесконечным сверкающим потоком, прорезая фарами ночь, с ревом неслись мощные грузовики с прицепами к Бирмингему — на юг и индустриальному Среднему Западу — на север. Пассажирские автобусы, совершая иной раз обгоны, на которые не решались водители грузовиков, проносились в этом потоке. Время от времени Огилви и сам выезжал в левый ряд, чтобы обогнать медленно движущуюся машину, однако делал это осторожно, не превышая предела скорости, обозначенного на придорожном щите. Ему вовсе не хотелось привлекать к себе внимание ни быстрой ездой, ни чем-либо еще. Вскоре он заметил машину, которая ехала у него в хвосте со скоростью, примерно равной его собственной. Огилви повернул зеркальце, чтобы свет фар шедшей сзади машины не бил в глаза, и сбросил скорость, пропуская ее вперед. Когда же стало ясно, что водитель задней машины не намерен воспользоваться его предложением, Цгилви, недолго думая, перешел на прежнюю скорость.

Проехав еще несколько миль, он заметил, что поток машин, движущихся на север, замедляет движение. У шедших впереди машин загорались задние предупредительные сигналы. Высунувшись в окно, Огилви увидел впереди скопление фар — оба потока машин, двигавшихся на север, сливались там в один ряд. Все это напоминало знакомую сцену дорожной аварии.

А затем, за поворотом шоссе, он обнаружил и истинную причину задержки. По

обеим сторонам автострады стояли машины дорожной полиции штата Теннесси, с включенными красными «мигалками» на крышах. Проезжая часть была перегорожена люминесцирующим барьером. В ту же секунду машина, шедшая сзади Огилви, тоже включила полицейскую «мигалку».

Как только «ягуар» замедлил движение и остановился, к нему бросились полицейские с винтовками наперевес.

Огилви, кряхтя, поднял руки над головой.

Рослый сержант открыл дверцу и приказал:

— Рук не опускать, выходите медленно. Вы арестованы.

— Вот опять! — вслух удивилась Кристина Фрэнсис. — Как только вам наливают кофе, вы обхватываете чашку руками. Точно вам так легче.

Альберт Уэллс улыбнулся ей через столик. Он напоминал задорного воробья.

— Вашей наблюдательности многие позавидуют.

Сегодня у него опять нездоровый вид, подумала Кристина. В течение вечера Альберта Уэллса время от времени мучили приступы жестокого кашля, он снова был бледен, как три дня назад. Правда, все это не влияло на его жизнерадостность. Нужно, чтобы кто-нибудь заботился о нем, подумала Кристина.

Они сидели в главном ресторане «Сент-Грегори». Они пришли сюда больше часа назад; за это время зал постепенно пустел — лишь немногие посетители сидели еще за кофе и напитками. Хотя отель был переполнен, ресторан весь вечер работал без перегрузок.

Метрдотель Макс предупредительно подошел к их столику.

— Чего-нибудь еще пожелаете, сэр?

Альберт Уэллс посмотрел на Кристину, та отрицательно покачала головой.

— Пожалуй, нет. Можете принести счет.

— Сию минуту, сэр. — Макс кивнул Кристине, давая понять, что не забыл об их утреннем уговоре.

Когда метрдотель отошел, старичок сказал:

— А теперь о кофе. Когда ты — старатель на Севере, нельзя пренебрегать ничем, даже теплом от чашки кофе, если хочешь остаться в живых. Эта привычка входит в твою плоть и кровь. Думаю, что если бы я захотел, то смог бы избавиться от нее, но есть вещи, о которых не вредно время от времени вспоминать.

— Потому что это было хорошее время или потому, что жизнь сейчас стала лучше?

— Наверное, и то и другое, — подумав, ответил Альберт Уэллс.

— Вы рассказывали мне, что работали шахтером, — смазала Кристина. — Я не знала, что вы были еще и старателем.

— Зачастую трудно разделить эти профессии. Особенно в районе Канадского Щита — это северо-западные территории, Кристина, в общем на самом крайнем севере Канады. А уж коль заберешься туда, когда ты один на один с тундрой, или, как ее там величают, — арктической пустыней, тут уж все надо делать самому: и заявочные колья забивать, и вечную мерзлоту растапливать, чтобы выкопать шурф. А не сделаешь, так и не будет ничего — ты же один и рассчитывать больше не на кого.

— Что же вы искали?

— Уран, кобальт. Но в основном золото.

— И вам удалось найти его? Я имею в виду золото.

— Уйму.

Альберт Уэллс кивнул. В районе йеллоунайфа, близ Большого Невольничьего озера. Золото там находили непрерывно, начиная с девяностых годов и до золотой лихорадки сорок пятого года. Но на большей части той территории бурить и добывать ископаемые слишком трудно.

— Должно быть, вам там досталось, — сказала Кристина.

Старичок откашлялся, потом сделал глоток воды и, как бы извиняясь, улыбнулся.