Отель
Шрифт:
– Знаю я эту чертову бабу, – раздраженно буркнул Уоррен Трент. – Она ни за что не успокоится, пока мы не выгоним официанта.
– Не думаю, что следует его выгонять.
– Тогда отправьте его на несколько дней порыбачить, жалованье мы ему сохраним, только чтобы не показывался в отеле. Да предупредите от моего имени, чтобы в следующий раз, когда он решит что-нибудь пролить, пусть удостоверится, что у него в руках кипяток, и льет прямо на голову герцогине. А что, эти проклятые псы все еще при ней?
– Да, – улыбнулся Питер.
Закон штата Луизиана строжайше запрещал держать животных в гостиницах. Для Кройдонов Уоррен Трент решил сделать исключение в надежде, что присутствие бедлингтон-терьеров
– Вчера вечером у меня опять была неприятность с Огилви. – И Питер рассказал, как он всюду искал начальника охраны и какая затем произошла между ними стычка.
Уоррен Трент отреагировал мгновенно:
– Я уже говорил, чтобы вы не вмешивались в дела Огилви. Он отчитывается только передо мной.
– Но ведь это создает трудности. Возникают непредвиденные обстоятельства, когда…
– Вы слышали, что я сказал. И хватит об Огилви!
Лицо Уоррена Трента налилось краской, но Питер подозревал, что не столько от гнева, сколько от замешательства. Это требование не трогать Огилви было по меньшей мере глупым, и Уоррен Трент это прекрасно понимал. Интересно, недоумевал Питер, в чем же секрет власти, которую бывший полицейский имеет над его хозяином?
Желая переменить тему разговора, Уоррен Трент вдруг объявил:
– Сегодня к нам приезжает Кэртис О'Киф. Ему нужно два смежных «люкса» – я уже отдал соответствующие распоряжения. Проверьте лично, все ли в порядке. И как только он появится, немедленно сообщите мне.
– Мистер О'Киф долго у нас пробудет?
– Не знаю, это зависит от многих обстоятельств.
На какой-то момент Питер почувствовал прилив жалости к старику. Хотя Уоррена Трента можно было во многом упрекнуть за то, как он вел дела в «Сент-Грегори», для него это был не просто отель, это было дело всей его жизни. На его глазах заурядная гостиница превратилась в знаменитый отель, из скромного здания она переселилась в высоченную башню, занимавшую почти целый квартал. На протяжении многих лет росла и репутация отеля, и теперь он был известен по всей стране наряду с такими, как «Билтмор», «Палмер-Хауз» в Чикаго и «Сент-Фрэнсис» в Сан-Франциско. Естественно, Тренту трудно было смириться с тем, что «Сент-Грегори», некогда окруженный таким ореолом, имевший такой престиж, стал отставать от требований времени. Отставание это не так уж катастрофично и еще может быть приостановлено, думал Питер. Прилив новых капиталов и твердость в управлении могут совершить чудеса и даже вернуть отелю былое положение. Но судя по тому, как обстояли дела на сегодня, и капитал, и руководство должны прийти извне – и вернее всего от Кэртиса О'Кифа. Питер снова подумал, что и его дни здесь, возможно, уже сочтены.
– Как обстоят дела с обслуживанием конгрессов? – спросил владелец отеля.
– Около половины инженеров-химиков уже покинули отель, остальные уезжают сегодня. Для приезжающих на совещание «Голден-Краун кола» все подготовлено. Они забронировали триста двадцать номеров, то есть больше, чем мы предполагали, и потому мы соответственно увеличили число обедов и мест на банкет. – Старик одобрительно кивнул, и Питер продолжал: – Завтра открывается конгресс американских стоматологов, однако кое-кто уже приехал вчера, а остальные приезжают сегодня. Они займут почти двести восемьдесят номеров.
Уоррен Трент удовлетворенно крякнул. Ну вот, подумал он, оказывается, не так уж все и плохо. Обслуживание конгрессов было для отеля основной статьей дохода, а если конгрессов оказывалось два, это уже было существенным подспорьем, к сожалению, правда, недостаточным, чтобы покрыть недавно понесенные убытки. И все же то, что конгресс стоматологов будет проходить у них, – это большая удача. Молодец этот Макдермотт, быстро отреагировал; как только узнал, что у зубных врачей сорвалась договоренность о проведении конгресса, тотчас сел в самолет и полетел в Нью-Йорк, а там сумел уговорить их избрать местом встречи Новый Орлеан и «Сент-Грегори».
– Вчера отель был забит до отказа, – заметил Уоррен Трент. И добавил: – В нашем деле всегда так: либо все, либо ничего. А справимся мы с сегодняшним заездом?
– Утром я прежде всего проверил сводки. Народу уезжает вроде бы достаточно, но положение может создаться критическое. Уж очень много у нас забронировано номеров.
Как и во всех других отелях, в «Сент-Грегори» принимали заказы на бронирование независимо от количества свободных комнат. При этом, как и всюду, здесь считались с тем, что какая-то часть клиентов, заказавших номера, не сможет приехать, и, следовательно, задача состояла в том, чтобы правильно угадать процент отсева. В большинстве случаев опыт и удача выручали, все шло гладко, и все номера оказывались заняты. Предел мечтаний! Но иногда случались просчеты, и тогда происходили серьезные недоразумения.
Как объяснить разгневанному клиенту, что его некуда поселить, если у него на руках подтверждение, что ему забронирован здесь номер! Это самое неприятное для любого администратора. Ему это неприятно и по-человечески, и потому, что он знает: обиженный клиент уже никогда не вернется в этот отель без крайней нужды.
Питер помнил, как однажды участники слета пекарей, проходившего в Нью-Йорке, решили задержаться на сутки, чтобы совершить поездку при луне вокруг Манхэттена. Двести пятьдесят булочников вместе с женами остались в отеле, даже не удосужившись известить об этом администрацию, а та рассчитывала, что комнаты освободятся вовремя для приезжавших в тот день делегатов съезда инженеров. Питер содрогнулся, вспомнив о зрелище, какое являл собою вестибюль отеля, где толпились двести разгневанных инженеров с женами, размахивая бумажками, подтверждавшими, что они еще два года назад забронировали здесь номера. В конце концов, поскольку все другие гостиницы были тоже переполнены, приехавших пришлось разместить в пригородных мотелях до следующего дня, когда булочники как ни в чем не бывало мирно разъехались по домам. Отелю же пришлось оплатить инженерам огромные счета за такси, да еще выдать немалую сумму в возмещение морального ущерба – лишь бы избежать процесса в суде. Это съело всю прибыль от обоих съездов.
Уоррен Трент зажег сигару, а Макдермотту предложил сигарету из стоявшей рядом коробки. Закурив, Питер сказал:
– Я разговаривал с отелем «Рузвельт». Если сегодня вечером нам придется туго, они нас выручат – дадут номеров тридцать. – Это, конечно, облегчит дело, подумал он, затычка все-таки есть, но воспользоваться ею следует лишь в крайнем случае. Даже ожесточенные конкуренты помогают друг другу в подобные кризисные минуты: никогда ведь не знаешь, в какой день или час роли могут перемениться.
– Прекрасно, – раздался голос Уоррена Трента из-за окружавшей его завесы сигарного дыма. – А теперь скажите мне, каковы прогнозы на осень?
– Весьма обескураживающие. Я уже подавал вам докладную о том, что нам не удалось заполучить к себе два больших профсоюзных съезда.
– А почему?
– По той же причине, о которой я докладывал вам раньше. Мы продолжаем дискриминацию негров. Мы не считаемся с законом о гражданских правах, и профсоюзы возмущены этим. – Питер невольно посмотрел в сторону Алоисиуса Ройса, вошедшего незадолго до того в гостиную и теперь раскладывавшего пачку журналов.