Откатчики. Роман о «крысах»
Шрифт:
– Решение вот какое: вы извинитесь перед всеми поставщиками, чей ассортимент вы так опрометчиво сократили, и вернете все обратно. Нам не нужны никакие конфликты.
Тут Гере стало по-настоящему плохо. «Вернуть все назад» – каково! Вернуть все назад означает и возвращение обратно денег, тех самых милых розоватого оттенка кирпичиков, покоящихся сейчас вместе с другими «кирпичиками» в сейфе одного из московских банков, в котором Гера хранил все откатные деньги. С введением жесточайшего валютного контроля перевести за границу, в свой лондонский банк наличность стало невероятно сложным и весьма затратным процессом. К тому же летать в Лондон с наличными в кармане не представлялось возможным по причине отсутствия времени, поэтому Гере приходилось арендовать сейф. Именно там наш Корейко держал свой «фибровый чемоданчик», представлявший собой на самом
Он молча кивнул и под насмешливыми взглядами Дынина и Боулза вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Чекистская честность
Яснее ясного было, что возвращать деньги – это путь, поперек которого вкопан намертво сваренный из стального рельса шлагбаум и над ним висит огромных размеров знак «кирпич». Никогда, ни один закупщик, если только его не привязывали на ночь к батарее парового отопления в каком-нибудь подвале и не пытали после этого удушьем, надевая на голову пластиковый пакет, ни за что бы не вернул деньги, попавшие к нему в руки. Откаты не возвращаются! Подобных прецедентов не случалось никогда, и Гера также не собирался начинать эту порочную практику. Расстаться с тем, что уже положено в один из чемоданов?! С частью мечты?! Нет, нет и нет!
Выходов из этой, вне всякого сомнения, глупой ситуации было несколько, и все они казались мало выполнимыми. Гера начал с того, что решил потянуть время, но это у него не вышло, так как Дынин с завидным упорством ежедневно спрашивал его о ходе процесса восстановления ассортимента, утраченного поставщиками, по нескольку раз в день. Однажды, после того, как Гера придумал какую-то очередную причину, благодаря которой он и сегодня не в состоянии будет выполнить обещанное, Дынин пошел прямиком к эсбешнику Ракову и написал на Геру бумагу, в которой он изложил свое видение причины медлительности Кленовского в вопросе исправления собственной ошибки. Было в этой бумаге также и о том, что, по мнению Дынина, могло побудить Геру сделать то, что он сделал, и надо признать, что Дынин попал, что называется, в точку. В документе, который лег на стол Ракова, черным по белому было написано слово «взятка». И был к документу приложен анализ с перечислением тех позиций, которые Гера «закрыл» у одних поставщиков, и тех, которые он «открыл» взамен этого у других. Словно назло в тот же самый момент один из подчиненных Ракова принес свои соображения по анализу повышенных за последнее время закупщиками цен от поставщиков, и номером один там выступал именно Гера! Главная пиранья поблагодарил Дынина за то, что тот «своевременно сигнализировал», и, оставшись в своем аквариуме, в спокойном одиночестве начал анализ поступивших к нему документов.
Проведя нехитрое сравнение путем простого отслеживания одинаковых наименований поставщиков, Раковым была установлена та самая Герина «шестерка». Будучи информирован о примерных величинах откатов, Раков подсчитал, что за неполные два месяца своей деятельности Гера «намыл золотишка» никак не меньше, чем на триста тысяч евро! Сумма оглоушила Ракова. Он некоторое время сидел молча и машинально выковыривал с помощью распрямленной стальной скрепки несуществующую грязь из-под ногтей. Первым его желанием было, разумеется, сломя голову плыть в аквариум к акулам и суетливо доложить там о случившемся. Но спустя мгновение он вновь нехотя опустился в кресло, так как понял, что самого его, Великого Ракова, акулы, узнав о том, что он прошляпил прямо у себя под носом такого махрового взяточника, как Гера, чего доброго, проглотят и не подавятся. К акулам, как известно, аппетит и желание рвать всех вокруг приходят одновременно и мгновенно, и Раков решил не рисковать.
Закончился рабочий день, все давно разошлись по домам, а Раков все сидел в своем кабинетике и думал, как ему лучше поступить. Утром следующего дня он позвонил Гере по внутреннему телефону и елейным голосом попросил того зайти.
– Ну что, Герман. Ты все-таки не сдержался и «просел», не так ли? А ведь я тебя предупреждал, что буду следить за каждым твоим шагом. Предупреждал? Зря ты отнесся к моим словам, как к пустой болтовне.
Задача у Ракова стояла непростая. Ему нужно было тихо, без привлечения внимания кого бы то ни было в офисе, так надавить на Геру, чтобы тот вернул все деньги и тихо написал заявление «по собственному». Тогда бы Раков в очередной раз стал героем, и его
Гера, не зная еще, что у главной пираньи в плавниках находятся все козыри, решил поиграть в стандартное недоумение:
– Николай Иваныч, я ведь уже говорил вам, что все те слухи и сплетни, которые вы слышали обо мне, не соответствуют действительности. Я всегда работал абсолютно честно и, как вы изволили выразиться, «просесть» нигде не мог. Почему вы мне не верите?
Раков усмехнулся, несколько секунд молча глядел на Геру с нарастающим внутренним восторгом, присущим всем следователям, нашедшим способ «прижать» обвиняемого к стенке и доказать его вину. Он всегда любил именно ощущения предвкушения этого момента.
– Ты знаешь, Кленовский, я думал, что ты поумнее. И хотя бы подождешь «крысятничать» с самого начала. Поэтому, честно говоря, не ожидал, что ты покажешь свое истинное обличье вот так сразу. – Видя, что Гера собрался что-то сказать, поднял руку. – Помолчи. Сейчас я буду говорить, а ты меня внимательно слушай. Ты понял? Очень внимательно. Итак, вот названия известных тебе шестерых поставщиков. Той самой «схемы», которую ты применил немедленно после своего назначения в должности. Эту схему ты создавал не с нуля, она у тебя была полностью готова еще в «Ромашке». И ежемесячно она приносит тебе приличную сумму денег. С такой схемой можно переходить из сети в сеть и прекрасно себя чувствовать, как говорится, независимо от климатических условий. Вот отчет о хитро раскиданных тобой платежах, которые тем не менее все равно системны и отслеживаемы. А вот здесь анализ повышения цен поставщиков за последние несколько недель. Все повышения объяснимы, кроме твоих. Но, как известно, необъяснимых вещей не бывает. И ты сделал эти повышения для собственного кармана. Такое часто практикуется у вашего брата, когда вы, крысы, делите эти несколько процентов между поставщиком и самими собой. А вот здесь те позиции, которые ты за деньги пристроил у той же известной тебе «шестерки», выбросив аналогичные у нескольких других поставщиков, которые тебе никогда ничего не платили и в схему твою не входили. Вот так ты и просел. И просел ты по полной программе. – Раков сделал паузу. Гера молчал. Раков решил его разговорить проверенным способом: – Ты заработал на своих махинациях триста тысяч евро, как минимум. Деньги, все, необходимо вернуть. Прямо мне сюда. Затем тихо напишешь заявление по собственному желанию и здесь же, у меня, получишь трудовую книжку. Тебе все понятно?
Гера ни разу в жизни не сталкивался с подобным. Раков словно знал все с точностью до малейшей детали! В Гериной голове вертелся вопрос «откуда?». И словно в насмешку к нему присоединилось знаменитое никулинское – «оттуда». Только эти два слова: «Откуда – оттуда, откуда – оттуда!» Сумасшествие, да и только! Гера сидел и чувствовал, что вот-вот отключится. Раков же понял его молчание по-своему, восприняв это как нежелание говорить и все в конечном итоге отрицать.
– Ты знал такого – Загребского?
Гера, медленно выйдя из ступора, послушно кивнул.
– А ты знаешь, что с ним случилось?
Отрицательное мотание головой.
– Его сбила машина. Во дворе собственного дома. Он вышел из подъезда, а она его сшибла и уехала. И никто ничего не нашел. И не найдет… Еще что-то надо объяснять?
Гера совершенно очнулся и по-настоящему испугался. Он понял, что момент для того, чтобы начать оправдываться, безвозвратно упущен. Слишком красноречива была его испуганная реакция на обвинения Ракова. Добиться психологического преимущества было уже невозможно, и Гера понял, что он проиграл. Не фатально, но проиграл. Ему нельзя было давать Ракову говорить, а нужно было, перебивая его, начать все истерично отрицать, кричать – словом, что-то делать, но только не сидеть сложа руки. А теперь единственное, что остается, – это попробовать хоть как-то оттянуть время и, разумеется, сделать все, чтобы никаких денег в кабинете Ракова никогда не оказалось.
– Николай Иванович, вы знаете, я не в состоянии сейчас отвечать на вопросы и вообще не в состоянии ничего говорить. Могу я поехать домой, а завтра я приеду, и мы во всем нормально разберемся?
– Ты мне только одно скажи: когда ты вернешь деньги? Меня, как ты сам понимаешь, волнует только это. Ты же нормально себя чувствовал, когда пиздил их? Даже, думаю, душа у тебя пела соловьем. Ну так когда?
У Геры словно включилось второе дыхание. Он каким-то шестым чувством понял, где именно у Ракова слабое место, и решил наудачу бить именно туда: