Откровения
Шрифт:
Эцио осмотрел огнемет, изучая механизм. Основание орудия вращалось поворотом ручки на левой стороне огнемета. Пушка была изготовлена из латуни: дуло — в форме львиной головы; из пасти слегка выступала бронзовая трубка. На краю находился кремень, из которого с помощью спускового механизма выбивались искры. С помощью этого же механизма наружу из нагретого бака в основании пушки выпускались находящиеся под давлением эфирные пары.
От разрушенной башни из самой гущи боя донесся голос Юсуфа:
— Отлично! Сжечь корабли греческим огнем! Мне нравится ход твоих мыслей, Эцио!
По другую сторону Рога османская стража притащила две пушки, которые навели на ассассинов. Одновременно с этим Эцио развернул и навел огнемет на ближайшие корабли. Он увидел, как из дул пушек повалили клубы дыма, вслед за этим орудия громыхнули. Первое ядро упало в воду, окатив Эцио водой, но второе с грохотом обрушилось на пристань.
Пристань выдержала.
Эцио встал поудобнее и нажал на спуск. Из дула с ревом вырвался длинный язык пламени, Эцио направил его на палубы трех кораблей, стоявших между ним и доу Пири. Пламя мгновенно охватило суда. Эцио жал на гашетку, пока не закончились пары в баке, а потом, оставив орудие, перепрыгнул с причала на одну из барж. Пробежав по ней, он перескочил на первый из горящих кораблей, влез на палубу с помощью крюк-ножа и ловко увернулся от пары моряков, бросившихся к нему с оружием. С горящей палубы Эцио перебрался на фок-мачту и успел перескочить вниз, на следующий корабль за мгновение до того, как первый корабль затрещал и, охваченный пламенем, начал тонуть.
Второй корабль тоже полыхал и с минуты на минуту должен был погрузиться в воду. Эцио кинулся к носу, растолкав по пути паникующих моряков, пробежал по бушприту и перескочил на третий корабль. Пламя на нем уже потушили, и теперь моряки наводили пушки на красный доу, находящийся в двадцати ярдах от них. Ассассин увидел, как Пири отдает приказ отплывать, и как матросы лихорадочно ставят паруса, надеясь поймать попутный ветер и уплыть с линии обстрела.
Эцио подозвал к себе ассассинов Братства, и, оглянувшись через плечо, увидел, что они уже собрались сзади, готовые к атаке.
Ассассины бесстрашно напали на моряков, и после кровавого и ожесточенного боя, в котором пало несколько их братьев, одержали верх над экипажем корабля. На красном доу Пири поднял вверх руку, приказывая остановить отплытие, и что-то крикнул Эцио, но голос его потонул в шуме.
Эцио, встав у борта, выстрелил из арбалета в сторону доу. Болт с привязанной к нему веревкой вонзился в мачту. Эцио с помощью крюк-ножа заскользил по веревке над бушующими водами залива.
Ассассины, оставшиеся на корабле противника, прокричали ему вслед пожелания удачи, после чего спустили на воду шлюпки и отплыли к берегу.
Эцио, пытавшийся отдышаться, отсалютовал им. Суставы у него малость ныли. Тут его окружили люди Пири, которые, осмотрев раны ассассина, проводили его в рубку, где уже ждал Пири.
— Ты вовремя, — проговорил Пири Рейс, ухмыляясь в бороду, впрочем, улыбка не скрывала его беспокойства.
— Да. Извини за задержку.
Матросы на носу уже поднимали якоря, и спустя мгновение доу, поймав ветер, медленно и беспрепятственно поплыл мимо горящих кораблей. Ветер, подгоняющий доу, перекидывал пламя на соседние корабли, которые стояли слишком близко друг к другу.
— К счастью, я стоял с наветренной стороны, — сказал Пири. — Я полагаю, ты все рассчитал заранее.
— Естественно, — подтвердил Эцио.
— Хорошо, — кивнул Пири, когда на горизонте исчезли Рог и Босфор, и развернул доу на юг. — Это будет интересная поездка.
ЧАСТЬ II
Я поднял взор, когда она взгремела,
И услыхал, как сквозь отрадный гул
Далекое «Te Deum [55] » долетело
И точно то же получалось тут,
Что слышали мы все неоднократно,
Когда стоят и под орган поют,
И пение то внятно, то невнятно.
55
Христианский гимн (лат. Te Deum laudamus — «Тебя, Бога, хвалим»)
ГЛАВА 58
В Мерсине Эцио пришлось покинуть турецкого адмирала. Море сверкало под лучами солнца.
— Пусть Аллах защитит тебя, друг мой, — произнес моряк.
— Спасибо, Пири Рейс.
— Я буду ждать твоего возвращения, но помни, что вечно я ждать не смогу.
— Я знаю.
— Не хочешь взять моих людей с собой?
— Нет… Даже лучше, что я поеду один.
— Тогда, по крайней мере, я подберу тебе коня. Так твой путь будет быстрее и безопаснее.
— Буду благодарен.
— Ты храбрец, Эцио Аудиторе, и достойный последователь великого Наставника, Альтаира.
— Для меня это большая честь, — Эцио оглядел пейзаж, и лицо его застыло. — Если я не вернусь через две луны…
Пири Рейс мрачно кивнул.
— Пусть Аллах направляет тебя, — сказал он, и мужчины на прощание пожали друг другу руки.
Две недели плавания сменились двумя неделями скачки. Сперва Эцио ехал параллельно Таврским горам, потом, передохнув между Таврскими горами и горной цепью Мелендиз, он поскакал на север по низким бурым холмам к Деринкую. Именно там, как знал Эцио, расположилась армия Мануила Палеолога.
Эцио остановился в мрачной деревушке Надарим, недалеко от Деринкую. Грязная деревня резко контрастировала с живописными сельскими пейзажами. Когда незадолго до рассвета Эцио въехал туда, на улице было мало людей. Он проехал на центральную площадь, на которой стояла церковь.
В городе не было никаких признаков того, что там размещается армия. Оставив коня в конюшне, Эцио решил влезть на колокольню, чтобы получше рассмотреть Деринкую.
Зорким взглядом осмотрев приземистые здания, Эцио заметил несколько шпилей, но признаков присутствия гарнизона по-прежнему не было.
Но он знал, что гарнизон был.
Эцио спустился на пустынную площадь и насторожился. Сперва он хотел поехать верхом, но теперь засомневался, будет ли это безопасно. Его подозрения оправдались, когда он заметил в тени церкви фигуру. Эцио подошел к ней.
Едва он приблизился, как на него кинулась с кинжалом девушка. Крепкая, гибкая, загорелая. И весьма злая.
— Не подходи, adi herif! — прорычала она.
Эцио поднял руки.
— Кого это ты назвала свиньей? — спокойно спросил он. В глазах девушки сверкнуло сомнение.