Откровенный эксперимент
Шрифт:
– Никуда я не пойду! – безапелляционно заявила мама. – Не думала, что Моника считает меня таким монстром, - на глазах у родительницы выступили слёзы. В ход пошёл излюбленный метод давления.
– Я тебя не считаю монстром! Но ты действительно давишь на меня! Я устала от постоянных склок, твоих слёз, чувства вины. Устала! Понимаешь? Я чувствую, что вокруг меня непроходимое отравляющее болото, которое засасывает в трясину, заполняя бурой ядовитой жидкостью всё моё существование. Неужели тебя саму всё устраивает? Как же эти постоянные истерики с фразой: «Я так от всего устала, поскорее бы сдохнуть!»? Тебе не хочется
– Ты сволочь неблагодарная! Как ты можешь говорить такие вещи матери при постороннем человеке?! – заголосила мама, умываясь слезами.
Мне отчаянно хотелось подойти и обнять её, утешить, сказать, что я её очень люблю… но в тоже время в душе сухой трескучей колючкой разрасталось отторжение. Хотелось убежать, чтобы не слышать её слёз и обвинений в свой адрес. Я ведь не сказала ничего обидного. Просто попросила сделать шаг навстречу нашему взаимопониманию.
– Моника, пойдём, - Марк схватил меня за руку и потащил к входной двери. Мы быстро обулись и вышли, оставляя маму в её истерике. – У неё стоит непробиваемая стена, - покачал он головой. Когда мы спускались по лестнице. – У твоей мамы запущенный синдром русалки. Плюс она пытается манипулировать тобой с помощью слёз. Ей бегом нужно было к психологу нестись ещё лет сорок назад. Синдром русалки на пустом месте не вырастает. Ты никогда не рассказывала о своей бабушке. Она скорей всего была домашним тираном. Я прав?
Мы остановились возле машины, и я кивнула.
– Твоя мама наслаждается ролью жертвы. Но когда не добивается нужного эффекта, то начинает страдать, разрушая себя изнутри. Она порождает очень негативную энергетику, распространяя её вокруг себя. У неё ведь нет подруг?
– Были, но со многими отношения прервались ещё в юности. Обиды на них она лелеет в душе до сих пор, считая себя несчастной жертвой нехороших людей. Она помнит дословно, что ей сказали двадцать лет назад!
– Люди чувствуют эти разрушающие вибрации и бегут от неё. А те, кому не удаётся этого сделать – родственники, вынуждены страдать изо дня в день, принимая на себя эту разрушающую энергетику. Таким людям, как твоя мама есть очень чёткое определение – токсичные. Она не может адекватно воспринимать мысли и слова в свой адрес, если они ей неприятны. Сразу начинаются истерики. Ты выбрала наиболее правильную стратегию, чтобы окончательно не сгинуть под этим прессом. Просто попыталась дистанцироваться. Не вини себя в её поведении, - Марк приподнял моё лицо за подбородок и заглянул в глаза. – Ты не виновата в её психологических проблемах. Поняла?
Я сжала губы и кивнула, хотя на душе скребли кошки.
– Садись в машину, - Марк открыл передо мной дверь.
Припарковавшись возле моего подъезда, он провёл пальцами по моему плечу, вызывая неосознанную дрожь.
– Успокоилась немного?
– Да, - тяжело вздохнула.
– Пригласишь на чай?
Я удивлённо глянула на Марка, переваривая его просьбу.
Глава 33
Моника
В голове проносились яркие вспышки, пока мы поднимались ко мне на лифте. Неужели сегодня Марк останется у меня? Мне страшно! А что если я покажусь ему в постели пресной? Что если у меня так и не наступит оргазм и Марку я стану неинтересна. Он не захочет быть с женщиной, которая не может получить удовольствие от секса.
Я теребила собственные пальцы, испытывая настоящую панику от своих же мыслей.
– Моника, расслабься, - мужчина тронул мен за руку. – Не накручивай себя. Наслаждайся настоящим моментом. Тебе хорошо со мной? – Марк заглянул мне в глаза, убирая прядь волос за ухо.
– Да, - я не лгала. Рядом с ним мне было действительно хорошо.
– Вот и наслаждайся. Зачем забегаешь вперёд, придумывая всякие страшилки?
– Как ты узнал? – пробормотала, выходя из лифта.
– Понял по твоим глазам и поведению.
– Проходи, - открыла дверь, запуская мужчину внутрь.
Навстречу выбежала Лялька, но увидев Марка, зашипела и скрылась обратно в комнате.
– Странно, - покачала я головой. – Ты ей почему-то не нравишься.
Марк безразлично пожал плечами, не концентрируясь на этом моменте.
– Чай, - напомнил он и направился на кухню. Там по-хозяйски достал заварку и поставил чайник.
И мы действительно долго сидели на кухне, попивая крепкий ароматный чай и беседовали о разных незначащих вещах. Марк воздерживался от психоанализа, рассказывая забавные случаи из своей жизни. А я слушала, впитывая каждое его слово, улыбку, жест, выражение глаз. Сама не заметила, как с меня спало напряжение. Я расслабленно смеялась над его шутками и даже сама вспоминала немногочисленные смешные моменты из своей жизни.
Внезапно он поднялся, мягко провёл кончиками пальцев по руке, останавливаясь на запястье. Затем сплёл свои пальцы с моими и потянул в спальню. Меня моментально начало трясти.
– Моника, здесь и сейчас. Чего ты так боишься? Я не сделаю тебе ничего плохого.
– Я не этого боюсь, - отозвалась глухо, заходя за мужчиной в спальню.
– Страшно разочаровать меня? – тепло улыбнулся Марк, останавливаясь в центре комнаты.
– Как ты?.. Это ведь нельзя считать по жестам и мимике.
– Частично можно, но я руководствуюсь знаниями, полученными в ходе общения с тобой. Давай закончим на этом допрос и любой анализ?
Я проглотила комок в горле и кивнула, глядя в район расстёгнутой пуговицы на его груди. Выше глаза просто не поднимались. Ощущала жуткую неловкость.
Марк мягко приподнял моё лицо и накрыл губами мои губы. Скользнул языком внутрь, лаская мне рот. Мягко, нежно, но в тоже время, уверенно. Его горячее дыхание вызывало у меня какое-то странное опьянение. Никогда не испытывала ничего подобного.
– У нас сегодня не будет секса, - прошептал он мне в губы. – Сейчас я буду учить тебя расслабляться наедине с мужчиной. Отдаваться своим чувствам, слушать своё тело и исполнять его желания.
Его рука скользнула по моей шее к бретельке от сарафана. Мягко опустила её вниз, а затем он поцеловал моё плечо. Практически невесомо.
– Давай выключим свет, - попросила, заливаясь краской.
– Нет. Если есть, то включи ночник, но полностью гасить свет мы не будем.
Я рванула к окну, щёлкая выключателем небольшого светильника, стоящего на подоконнике. Одновременно Марк погасил центральную люстру. В комнате воцарился приятный полумрак.