Открыть глаза
Шрифт:
– А может, я так похожу?..
– Мухой, я сказала!
Парня как ветром сдуло.
– А вы двое, - повернулась Мерси к оставшимся школьникам, – покормите несчастное животное.
– Слушаемся! – вытянулись они по стойке «смирно».
– Где у вас тут собаки?
– Вон там, - одновременно протянули руки парни.
– Спасибо.
Клетки с собаками стояли у стенки. Рядом с каждой на крючке висел намордник и поводок. Собак было три.
– По какому принципу вас отбирали?..
– проворчала Мерси, с тоской глядя на маленького пушистого пуделя, равнодушного ко всему чау-чау и здоровенного ротвейлера. –
Парочка ежовых недругов вскинули бедовые головы.
– Где обычно собак выгуливают?
– Во внутреннем дворе школы.
Мерси глянула на часы – до окончания урока времени было предостаточно.
– Ну что, идем? – пуделек радостно тявкнул и рванул вперед. – Куда ты, мелочь? – усмехнулась девушка. Крупные псы отвернули надменные морды, как бы показывая, насколько они выше ребячества блондинистой крохи. Пудель прыгал, путал поводок, постоянно нырял под ноги то Мерси, то кому-то из больших собратьев, пока на очередном пролете девушка не споткнулась и едва не кувырнулась через голову флегматичного чау-чау.
– Если ты – японский пес, тебе должно быть знакомо чувство коллективизма, - заключила она, коротким поводком пристегивая несносную собачку к ошейнику ротвейлера. Тот покосился несколько удивленно, но возмущаться не начал. И пудель сразу так присмирел! Как заглянул в горящие адским огнем глаза одноплеменника, так сразу и успокоился.
Чинно и красиво девушка вывела арендованных питомцев на прогулку. Без происшествий дошли они до внутреннего двора. Недолгим было удивление Мерси, когда она увидела небольшую кучку учеников средней школы, рассевшихся на траве.
– А разве во время урока студентам разрешается бродить по территории? – только и успела молвить она, когда уши ротвейлера стали торчком, пудель взвизгнул что-то явно протестующее, и началась гонка. Первым стрелой летел чернобокий тяжеловес. За ним, даже не касаясь земли ногами, несся пудель. И уж совсем позади, животом по траве «скользила» Мерси. Поводок чау-чау она успела выпустить, и равнодушный ко всему «лев в миниатюре» остался на месте. А вот веревку ротвейлера девушка зачем-то накрутила на руку, и избавиться от нее оказалось не так просто.
– П-п-помогите! – отплевываясь травой, закричала она. Крупная тень скользнула ей наперерез. Послышался свист, и поводок распался на две половины. Его большая часть ускакала дальше с ротвейлером. Девушка еще несколько метров пролетела бы кубарем, но кто-то подхватил ее за плечи.
– Жива? – послышалось над ухом.
– Ямамото?! – Мерси подавилась вздохом. Вот так встреча!
– Ты почему сейчас собак вывела?
– Меня с музыки отпустили…
«Прогнали» было бы более точным словом.
– Ладно… - пробормотал нежданный спаситель, - Пошли собирать твоих питомцев.
– Да что их собирать, - Мерси поморщилась, глядя на безнадежно испорченное платьице школьной формы. – Чау-чау у меня смирный. А пудель привязан к ротвейлеру. Черт! – она подняла на Ямамото круглые от ужаса глаза. – Пудель!
К счастью, физически животное пострадало много меньше чем морально. Правда, Хикару утверждал, что если бы раньше пудель был не белым, а, скажем, шоколадным, то к концу марафона точно бы побелел. Зато отыскать его действительно не составило проблем. Ротвейлер со своей невесомой
– А каким ветром тебя во двор надуло? – подозрительно уточнила Мерси у Ямамото, когда собаки были вычищены и размещены по клеткам, а ученики уже спускались по лестнице к выходу из восточной башни. Девушка отчаянно нервничала, не зная, как начать трудный разговор, а Хикару, казалось, вообще ничего не заботило.
– Просто мимо проходил, - невозмутимо ответил он. – Смотрю, ты летишь…
– Послушай, - перебила Мерси. Она резко остановилась и дернула Ямамото за рукав. Тот поднял на нее удивленный взгляд. – Насчет той нашей встречи, я… благодарна, что ты мне помог… и не сказал бабушке, что мы знакомы… мне, наверное, нужно все тебе объяснить…
– Нет, не нужно, - Ямамото ступил ближе к растерянной Мерси и осторожно коснулся пальцем ее подбородка, заставляя поднять лицо. – Не скажу, что мне не любопытно. Если когда-нибудь захочешь рассказать, я с радостью высшую твою историю. Она, должно быть, очень забавная. Но до тех пор ты не обязана мне что-либо объяснять. И, можешь не волноваться, я никому не расскажу о том, что мне довелось узнать.
– И своей семье? – уточнила девушка, понимая, что к ее деду эта информация может добраться именно от них.
– Прежде всего, своей семье, - улыбнулся Хикару. – Я не знаю, зачем тебе это нужно, но если ты желаешь, чтобы мистер Ямамото и мисс Томаши были незнакомы, так тому и быть.
– С-спасибо… - ответила Мерси, совсем по-японски прижимая кулачок к груди. Ямамото хмыкнул и в этот момент раздался звонок. Из класса музыки, возбужденно галдя, стали появляться ряженные одноклассники Мерси. А неуловимый Хикару, в очередной раз поразивший девушку своими алогичными поступками, скрылся из виду раньше, чем она успела попрощаться.
8 мая 20ХХ года
«Дорогой дневник. Проблему с Ямамото можно пока отставить на второй план. Разумеется, однажды, если наши интересы пересекутся, его благородство может себя исчерпать. Но в данный момент меня устраивает текущих порядок вещей. Будем надеяться, что скоро он не изменится.
Теперь же, когда мои мысли не забиты всезнающим старшеклассником, я могу вновь вернуться к ненавистному английскому. Сегодняшняя четверка почти не удивила меня, но вызвала целую бурю эмоций в классе. Да, какой бы «нечистью» не называли себя мои однокашники, даже им становилось страшно за свои аттестаты, когда такого знатока предмета как я оценивают на «хорошо». Учитель категорически не желает идти на попятную. Сколько же заплатил ему мой дед-уэ, если на кон поставлен преподавательский авторитет? Или это было как с мистером Кэндо –предложение, от которого нельзя отказаться? Впрочем, учитель музыки сам по себе человек пугливый, вон как на наших вампиров косится. Я даже видела связку сушеного чеснока у него под столом… Неужели, он действительно во все это верит?