Открытие Сибири
Шрифт:
Замечательные памятники древних самобытных культур нашего Дальнего Востока, как и всех других областей Советского Союза, вносят новый вклад в борьбу против старых европоцентристских заблуждений и новых маоистских расистских извращений. Всюду издавна шел, как показывают эти памятники, прогрессивный культурно-творческий процесс. Везде возникали на основе регресса в экономике и общественных отношениях свои культурные очаги.
В пещере на реке Суворовке исследователи прошлого соприкоснулись с неведомым ранее культурным очагом далекого прошлого, столь же увлекательным, как таинственным.
И кто знает, какие новые открытия ожидают здесь археологов?
Поклонники
Одна из ярких, неизвестных ранее страниц средневековой истории Северной Азии открылась в XIX веке внезапно и неожиданно на Ангаре, у древнего русского города — острога Балаганска, в долине левого притока Ангары — Унги.
Унга, маленькая степная речка, всегда была одним из основных мест расселения скотоводов-бурят. Не случайно именно здесь, в земле «Больших Братов», при впадении Унги в Ангару был построен в XVII веке Балаганский острог, позднее уездный город, а ныне районный центр.
В шести километрах от Балаганска над Унгой поднимается обрывистый склон высокой террасы. Он уже издали бросается в глаза своим ярким красным цветом. Эта возвышенность и носит название Улан-Бор — «Красный мыс». С ней связаны древние бурятские легенды. В старину, рассказывают местные жители, здесь устраивались тайлаганы (празднества) в честь шаманских духов — властителей долины Унги.
С высоты Улан-Бора открывается широкий вид на окружающую местность вверх и вниз по Унге, на Ангару и соседние возвышенности. Внизу вьется прихотливыми излучинами Унга, расстилаются луга и покосы — превосходные места для скотоводов.
Поднявшись на возвышенность Улан-Бор, можно увидеть знакомую по другим местам Прибайкалья картину. Валы и рвы, поросшие пахучей степной травой, следуют один за другим концентрическими полосами, ограждая небольшой участок, своего рода цитадель древнего поселения.
К приходу русских на Ангару здесь кочевали в своих легких юртах из войлока балаганские буряты. Еще раньше, в VI–X веках нашей эры, степи по Унге занимали такие же скотоводы — тюрки по языку, которых в древних тюркских каменописных текстах Монголии называли «тремя курыканами».
Кроме разведения скота и охоты, курыканы («гулигани» китайских летописей, «кури» или «фури» мусульманских авторов) занимались земледелием, о чем свидетельствуют их пашни. После курыканов в Прибайкалье, в том числе на Ангаре и Лене, остались многочисленные наскальные изображения, в которых отражены их жизнь, их духовная культура. О том, что курыканы говорили по-тюркски, свидетельствуют надписи, выполненные орхоно-енисейским руническим шрифтом.
В одной из ям на мысу, вырытых для добычи глины, обнаружились обломки почти целого сосуда с отверстием внизу, а рядом железные шлаки, береста и кости животных — картина, аналогичная той, которую наблюдал профессор Б. Петри в 20-х годах в бассейне реки Куды на реке Мурине при раскопках землянок «курумчинских кузнецов» — курыканов в падях Шохтой и Улу-Елга. В таких сосудах курыканы плавили свое сыродутное железо, отличавшееся высоким качеством.
Первые же разведочные раскопки археологической экспедиции показали, что в том месте, где увидели сосуд, находилась такая же, как на Куде, землянка кузнеца — плавильщика железа.
Дальнейшими раскопками обнаружены фрагменты типичной для курыканских поселений керамики: относительно толстостенной, ручной лепки, украшенной резным линейным узором в виде свисающих вдоль верхнего края сосуда и частично перекрещивающихся дуг. Нашли также изделия из рога и кости и серебряную серьгу. Серьга имеет форму овала с боковым отростком внизу. Такие серьги, распространенные от Енисея до Дуная в инвентаре могил и даже изображаемые на каменных статуях, прочно датируют городище VIII–IX веками нашей эры.
Совершенно неожиданно на городище обнаружили древние могилы. Костяки лежали в неглубоких грунтовых ямах, перекрытые сверху настилом из уложенных поперек погребения коротких досок или плах. При костяках никаких вещей, даже самых обычных украшений, не было.
Детальное изучение окрестностей городища показало, что древние поселения располагались и ниже, на примыкающем к древней высокой террасе более низком уступе первой подпойменной террасы. Нижнее поселение поразило массой разбитых и расколотых костей животных. В этой массе костей встречались черепа лошадей, рассеченные пополам характерным образом, в продольном направлении. Вместе с костями животных здесь были фрагменты глиняных сосудов, а также металлические вещи и изделия из других материалов.
Нижнее Унгинское поселение, как показали раскопки, оказалось двуслойным. Керамика из верхнего слоя имела тот же характер, что и керамика из городища. Глубже залегала керамика иного рода. Ее главная отличительная черта — тонкие, иногда рубчатые налепные валики, опоясывающие сосуд в верхней части параллельно венчику, а иногда расположенные вертикально.
На фоне этой керамики особо выделяются два миниатюрных сосуда. Такие сосуды ранее нигде в Прибайкалье не встречались. По размерам и форме оби аналогичны чирагам, светильникам Средней Азии. В археологических находках из Средней Азии, относящихся к средневековому времени, чираги — самый обычный предмет. Они были в употреблении у оседлых земледельцев Средней Азии, узбеков и таджиков, до самого недавнего времени, в «этнографической современности» XIX — начала XX века. Это специфический элемент древней земледельческой культуры Средней Азии.
Вместе с глиняными светильниками на Унге найдены и металлические, из тонких листиков железа, четырехугольные, с вогнутыми сторонами. На каждом из четырех углов сосудика соответственно имеется по выступу — носику для фитиля; все фитили могли гореть одновременно. Светильники такого рода также характерны для средневековых поселений Средней Азии.
Находка в Прибайкалье типичных для Средней Азии чирагов — сама по себе замечательный факт. До сих пор самые восточные находки таких светильников отмечались в Семиречье. Ни в Приуралье, ни в Западной Сибири ничего подобного археологи не встречали. И вот теперь они неожиданно оказались на расстоянии тысячи километров от Амударьи и Сырдарьи, на берегах Ангары, почти у Байкала!
В том, что унгинские чираги изготовлены по среднеазиатским образцам, помимо их формы свидетельствуют в другие находки.
Вместе с черепками обычных глиняных сосудов здесь найдены обломки стеклянных сосудов — ручки и горлышки. Судя по ним, кувшины имели узкое горло с раструбом вверху. Были также сосуды с боковыми ручками около горловины. Цвет стекла — светлый голубовато-зеленый; стекло полупрозрачное, сильно иризированное, что свидетельствует о его значительном возрасте.
Ясно, что в Прибайкалье сосуды, по тем временам не менее драгоценные, чем серебряные, были доставлены извне. Точно такие стеклянные кувшины были в употреблении у оседлых жителей Средней Азии в средневековое время. Они найдены, например, при раскопках в Пенджикенте и на Афрасиабе в Самарканде.