Открытие ведьм
Шрифт:
День тянулся бесконечно. Я устала бороться со сном и в пять часов уже собралась. Нокс в компании нескольких человек так и сидел в Селден-Энде. Мэтью проводил меня вниз. Воспрянув духом, я мигом добежала до дому, переоделась, взяла коврик и встретила Мэтью у железной ограды Хэртфорда.
– Ты пунктуальна. – Он улыбнулся, положил коврик в багажник и втянул носом воздух, помогая мне сесть, – что за послание получил он от моего тела?
– Нам в самом деле надо поговорить.
– Это не к спеху, выберемся сначала из Оксфорда. – Он закрыл
Движение на дороге в Вудсток усилилось из-за нашествия студентов и донов. Мэтью ловко маневрировал и часто шел на обгон.
– Как там Шотландия? – спросила я, когда мы выехали из города. Мне было все равно, о чем говорить, лишь бы он не молчал.
Посмотрев на меня, он снова обратил взгляд на дорогу.
– Превосходно.
– Мириам сказала, что ты ездил охотиться.
Он снова потрогал выпуклость у себя на груди.
– Напрасно сказала.
– Почему?
– Потому что некоторые вещи не обсуждаются с другими созданиями. Не станут же колдуны рассказывать представителям другой расы, что четыре дня бормотали заклинания и варили летучих мышей.
– Колдуны не варят летучих мышей! – возмутилась я.
– Это так, к слову.
– Ты был там один?
Мэтью долго молчал и наконец сказал:
– Нет.
– Я тоже в одиночестве не осталась. Создания…
– Мириам мне говорила. – Его руки стиснули руль. – Знай я, что этого колдуна зовут Питер Нокс, ни за что бы не уехал из Оксфорда.
– Ты был прав, – торопливо вставила я: прежде чем переходить к Ноксу, требовалось сделать признание. – Магия никогда не уходила из моей жизни. Я использовала ее в работе, сама того не ведая. Обманывала себя долгие годы. – Мэтью молчал и смотрел на дорогу. – Теперь мне страшно.
– Знаю. – Холодные пальцы тронули меня за колено.
– Что же мне делать?
– Мы подумаем и решим. – «Ягуар» свернул к воротам Олд-Лодж. На подъеме и спуске Мэтью не сводил с меня глаз. – Йога тебе сегодня по силам?
Я кивнула. Мэтью открыл мне дверцу, но руку не стал подавать – вместо этого он взвалил на плечо оба наших коврика. Товарищи по классу, проходя мимо, с любопытством поглядывали на нас.
Мэтью подождал, когда мы останемся одни. Чувствуя, что в нем идет какая-то внутренняя борьба, я запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. Я только что призналась, что применяла магию без ведома для себя, – в чем же он-то никак не может признаться?
– В Шотландии я гостил у старого друга, Хэмиша Осборна, – вымолвил наконец он.
– У того самого? Которого газеты прочат в парламент? В канцлеры казначейства?
– Он не будет баллотироваться, – сухо заявил Мэтью, поправив на плече спортивную сумку.
– Значит, он все-таки гей. – Мне вспомнилась одна ночная телепрограмма.
Мэтью испепелил меня взглядом:
– Да. Больше того, он даймон.
При всем своем невежестве я знала, что созданиям запрещено состоять в политических и религиозных структурах человеческого общества.
– Вот
– Не только с ними. – Молчание затягивались, но Мэтью не спешил войти в дом. – Мне было необходимо уехать и поохотиться.
Я не знала, что на это ответить.
– Ты оставила в моей машине свитер, – добавил он, словно это о чем-то говорило.
– Мириам мне его вернула.
– Знаю. Я не мог его больше терпеть – понимаешь почему?
Я помотала головой. Он вздохнул и выругался по-французски.
– Моя машина пропахла тобой, Диана. Мне настоятельно требовалось уехать.
– Все равно не понимаю.
– Я не переставал думать о тебе. – Он запустил руку в волосы, отвел взгляд.
Мое сердце билось неровно, мозг из-за недостаточного притока крови работал плохо – но наконец до меня дошло.
– Ты боишься причинить мне вред?
Я с детства прониклась здоровым страхом перед вампирами, но Мэтью до сих пор вел себя образцово.
– Я ни в чем не уверен, – предостерегающим тоном ответил он.
– Значит, ты уехал не из-за того, что было в пятницу вечером. – У меня вырвался вздох облегчения.
– Нет. Никакой связи, – мягко заверил он.
– Эй, вы двое! Идете или будете делать упражнения прямо здесь? – осведомилась с порога Амира.
Мы пошли с ней и все занятие украдкой друг на друга посматривали. Первый честный разговор все переменил между нами: мы оба пытались предугадать, что будет дальше.
Когда занятие кончилось и Мэтью стал натягивать свитер, я заметила, что у него на шее на кожаном шнурке висит какая-то серебряная вещица. Ее-то он и трогал под свитером, как талисман.
– Что это у тебя?
– Памятка.
– Интересно о чем?
– О губительной силе гнева.
Питер Нокс предупреждал, чтобы я не доверяла вампиру.
– Знак пилигрима? – Экспонаты вроде этого я видела в Британском музее.
Мэтью кивнул и достал из-за ворота свой медальон. Тот был сделан в форме гробика и мог вместить разве что несколько капель святой воды.
– Привез из Вифании.
– Лазарь, – пробормотала я.
В Вифании Христос воскресил Лазаря. Меня воспитали язычницей, но я знала, для чего христиане совершают паломничество: искупить грехи.
Мэтью спрятал медальон обратно, чтобы другие создания не видели.
Попрощавшись с Амирой, мы вышли. Дом, освещенный прожекторами, казался островком в темном море.
– Теперь тебе лучше? – нарушил тишину Мэтью. Я кивнула. – Тогда рассказывай.
– Все из-за той самой рукописи. Нокс хочет ею завладеть, даймоны тоже – по словам Агаты Уилсон, которую я встретила в «Блэкуэллс». То же самое и вампиры. Сложность в том, что рукопись заколдована.
– Знаю.
Белая сова спикировала на нас откуда-то сверху. Я закрылась руками, уверенная, что она нападет, но птица улетела к растущим вдоль аллеи дубам.