Открытие закрытия
Шрифт:
— Автобус… он без шофера… мы врезаемся в столб! В столб!!!
Сеня прошептал это до того естественно и убедительно, что всех нас сковал леденящий душу ужас. Мы будто и впрямь увидели брызнувшие осколками ветровые стекла, исковерканные ударом куски металлической обшивки, ощутили резкий толчок.
— О-о-о-й! — Сеня упал как подкошенный. И все мы, в том числе Саша, потрясенные возникшей картиной аварии, рухнули на пол.
— Что происходит? — В дверях стояла старшая пионервожатая Тоня.— Кто мне скажет, что происходит?
—
— Сазонов, не паясничай! — Тоня не по годам строгая де¬вушка, с ней шутки плохи.
Заваленный нашими телами Саша с трудом выбрался на свободное пространство.
— Верно, небольшая авария,— произнес Саша своим божественно-аполлонским голосом, который сейчас чем-то напоминал бархат, шелк и другие дорогостоящие ткани.— Исправим в момент!
И тут случилось удивительное: Тоня неожиданно улыбнулась праздничной первомайской улыбкой.
— Надеюсь!.. И закрыла дверь.
— Какое действо вы тут разыгрывали? — Саша поднялся, стряхнул с себя пыль.— Что это было: автобус или классное собрание?
— Может, классное собрание в автобусе? — не так чтоб уж очень уверенно, с вопросительной интонацией в голосе сказал Мишка.
Саша хмыкнул.
— И часто такое встречается в жизни?
Саша был прав. В жизни такого не встретишь. Просто нас захлестнула школьная стихия, про реализм в искусстве мы и думать забыли, его законы нарушились как-то сами собой. Но ничего, предстоял еще второй тур испытаний, не все еще было потеряно!
За неделю до второго тура мы собрались всем классом, хотели вместе подумать, что учить и что декламировать.
— Я бы этот вопрос решал научно,— сказал Мишка Сазонов.— На основе прослушанной прошлый раз лекции.— И спросил:— Где наиболее полно проявляется талант актера?
— В классическом репертуаре,— хором ответили мы.
— Вот и надо брать классику. Предлагаю разыграть «Отелло» Вильяма Шекспира.
— «Отелло» библиотека не выдаст, — возразил Костик Соболев.— Скажут, рано.
— По телевизору я частично знаком с этим произведением,— ответил Костику Мишка.— Восстановим.
— Почему частично?
“— Спать его раньше времени уложили,— догадался я. — Не удалось досмотреть.
— Все равно я знаю, чем кончилось. — Мишка чуть-чуть на меня обиделся. — Мавр Отелло задушил Дездемону, свою жену.
— Задушил? — ужаснулась Ната Жучкова. — За что?
— Ну… она платок потеряла, — сказал Мишка.— А вообще-то сложная история…
— Я лично никого, кроме Анны Карениной, играть не буду, — заявила Томка Булкина. — Хочу, как Алла Константиновна Тарасова…
Вовка Трушин высказал пожелание быть капитаном Совой из многосерийного польского фильма «Капитан Сова идет по следу».
— Думаешь это классика?
— Еще какая! — твердо сказал Вовка.
У остальных тоже оказались любимые герои: у меня д’Артаньян,
Поскольку никто не собирался отказываться от выбранных ролей, а всех произведений сразу мы сыграть не могли из-за недостатка времени, Мишка обещал свести всех героев в одну сверхклассическую, как он сказал, пьесу.
— Прости, Сазонов, но это непростая задача, — предупредил Мишку Костик Соболев.
— Задача по своим масштабам глобальная, — признал Мишка. — Зато каждый проявит талант. Считайте, в драмкружок вы уже приняты.
Глобальные задачи Мишку никогда не пугали.
— А что же Сеня, — вспомнил я о тихом Сене Пантюхине.
— Я стихотворение прочту, — сказал Сеня. — Маленькое. Вчера выучил.
Мы долго убеждали Сеню, что недооценка им Сашиных высказываний о классическом репертуаре может кончиться плачевно, и не вдыхать ему запаха кулис, как не видать собственных ушей. Однако уговорить его принять участие в сверхклассической пьесе не удалось. Из ложно понятой скромности Сеня губил свой талант, и все очень его жалели.
Мишка работал несколько дней, не зная ни сна, ни отдыха. Он перерыл всю литературу, которая была в доме, заметно похудел, но обещание выполнил: к назначенному сроку
пьеса была готова. Как мы и договаривались, в ней действовали Отелло и капитан Сова, Чацкий и Анна Каренина, Митрофанушка, Татьяна и д’Артаньян. Правда, я думаю, Мишкино произведение несколько отличалось от великих подлинников.
И вот класс вновь собрался. Теперь уже в зале. Послушать нас, кроме Саши, пришла старшая пионервожатая Тоня. Мишка Сазонов предупредил Сашу и Тоню, что стихов и басен мы читать не будем, а покажем большой серьезный спектакль, созданный по мотивам русской и зарубежной классики.
Саша, кажется, удивился, но напустил на себя божественную невозмутимость, привычно похлопал в ладоши:
— Начнем!
Начали.
На сцену вышла Томка Булкина в макси-юбке своей старшей сестры. Она посмотрела на пустые ряды стульев и деловито сообщила:
— Я — Анна Каренина.
Подобные реплики Мишка придумал для каждого персонажа, чтобы не возникло какой-нибудь путаницы и одного героя не приняли за другого.
Томка заломила руки, закатила глаза и начала свой монолог. Первой шла подлинная фраза из романа. Собрание сочинений Л. Н. Толстого дома у Мишки было, так что он, хоть и не без труда, нашел страницы, где описывается, как Анна Каренина бросилась под колеса.