Открытый научный семинар: Феномен человека в его эволюции и динамике. 2005-2011
Шрифт:
Лобач О.М.: Мне все время казалось, что для реализации духовной практики достаточно ее самой. Все остальное — это тот материал, на котором она разворачивается. Зачем при этом нужна социальная философия, если у вас есть такая практика? В этом смысле социум для меня — это такой нарисованный задник на сцене. Мой вопрос, как раз по этому поводу: в чем состоит «вызов», который говорит о необходимости социальной философии?
Генисаретский О.И.: Мне лично это понятно, просто если философ еще немного и педагог, как Платон, то это для того, чтобы нас простецов, сирых и убогих, приготовить к тому, что делает эта самая духовная практика.
Лобач О.М.: В общем, да. Тогда как мы это назовем? Это такая интенция на пропедевтику — будем учить? А есть ли заказ?
Агапов О.Д.: А зачем заказ? Социальная философия, как мы выяснили, возникает «не благодаря, а вопреки» и является во многом побочным продуктом. Но она является таковой только на первый взгляд. Почему? Потому что раз этот кризисный момент был выговорен, значит шипы — проблемы повседневности или проблемы социальной реальности — они уже есть и должны быть проговорены, войти в более широкий публичный дискурс для того, чтобы состоявшаяся практика нахождения идентичности могла стать достоянием и для кого-то другого. Он может в принципе не согласиться с таким путем, а может ему последовать. Сам контекст появления социальной философии, возможно, в этом и состоит, чтобы манифестировать человеческое бытие, чтобы показать его множественность и, вместе с тем, обрести точки единства, перекрещивания каких-то моментов, где возможно осуществление какой-то интеракции.
Например, мы знаем: смысл общения в самом общения. А куда затем оно пригодится? Если решим, что нужно брать власть, будем осуществлять эту коммуникацию в аспекте властных структур. Если это хозяйствование, то будет коммуникация в сфере хозяйствования. Социальная философия создает определенного рода практики. Поэтому, спасибо большое за этот вопрос. В Самаре есть замечательный социальный философ Владимир Александрович Конев. Он говорит, что главная задача социальной философии — это прописывание социального бытия с позиции субъекта экономики, политики и прочих других вещей. Но само существование социальной философии позволяет показать ущербность тех же «хомо экономикус», «хомо политикус» и т. д.
Генисаретский О.И.: Или наоборот. Показать блестящую эффективность на своем месте «homo economicus» именно как «economicus», а не как то-то еще.
Агапов О.Д.: Да, если хотите, чтобы все это хорошо работало, то будьте вот такими.
Генисаретский О.И.: Крадите, но эффективно. Можно ли вас тогда понять так, что когда вы говорите про эти практики, то имеете в виду то, что раньше называлось сферой публичности? «Publicus», республика — это вещи общие, общественные, с одной стороны. А с другой стороны, у нас в ходу концепт гражданского общества. Это не общество в макросмысле. Отношение к одному и к другому выскажите, пожалуйста, в двух словах — к публичному и гражданскому.
Агапов О.Д.: Понятие «полития» и «республика» обозначало для римлян некий совместный способ бытия, а значит, оно попадает, безусловно, под классическое определение социального бытия. Когда же мы сегодня говорим о гражданском обществе, то все-таки здесь важно понять, когда появилось это словосочетание и что оно под собой подразумевает? Все-таки гражданское общество, скажем так: проект недавних дней. Проект в большей степени ХХ века.
Генисаретский О.И.: Все-таки это Руссо. Общество в противостоянии государству.
Агапов О.Д.: Совершенно верно. В данном случае, конечно же, гражданское общество на самом деле не общество в макросмысле. Это форма некоего сообщества, где в большей степени реализуется принцип «война всех против всех». Поэтому гражданское общество не приживается в России.
Генисаретский О.И.: У нас для этого есть только безумие. Но мы завершаем семинар. Не смотря на то, что вопросов было несколько меньше, чем ожидалось с самого начала, но они, как мне показалось, были по существу. На моей памяти, по-моему, у нас сегодня первый раз происходит такой специально предусмотренный семинар под будущие возможные грантовые разработки тематики на стыке социальной философии, социологии. Тут можно еще что-то добавлять, но основное ядро — синергийная антропология сохраняется.
Хоружий С.С.: Мы такого статуса пилотного семинара для чего-то грантового не имели в виду. Это все-таки рассказ Олега Дмитриевича о своей работе.
Генисаретский О.И.: Рассказ о своей работе состоялся. Но из его уст это звучало, как некий призыв участвовать и соучаствовать.
Хоружий С.С.: Звучало это с перспективой.
Генисаретский О.И.: Да. И здесь сложилась именно та методологическая ситуация, когда сближаются такие достаточно разные области мышления. Это привело к тому, что задавались специфические методологические вопросы. Понятно, что не всех воодушевляет методологическая озабоченность, но, тем не менее, мне показалось, что было сказано, спрошено и отвечено много интересного. В то же время, нельзя не отметить и ту невероятную готовность докладчика слету, не теряя интонации и тонуса, двигаться в направлении заданных вопросов. Это очень хорошее социально — синергийное качество.
Хоружий С.С.: Безусловно. Была проявлена хорошая реакция.
Генисаретский О.И.: Хорошая реакция. И это очень приятно, поскольку, к сожалению, довольно часто получалось, что академически задумчивые умы, такой «прытью» не обладали. Спасибо большое за то, что поделились с нами результатами своей предыдущей работы, предложили ее продолжить и надеюсь, что мы с таким же доброжелательством к этому отнесемся и в меру сил поучаствуем.
Агапов О.Д.: Спасибо, уважаемые коллеги.
06.03.09 Воейков В.Л. Биология Бытия. Биологические основы глобального кризиса
Братусь Б.С.: Мы присутствуем на очередном заседании общепсихологического семинара, но оно необычное, потому что это совместный семинар с учреждениями [совместный с семинаром Института синергийной антропологии под рукводством С.С. Хоружего и О.И. Генисаретского и Лабораторией нейрофизиологических основ психики Института психологии РАН, которой руководит Ю.И. Александров], которые возглавляют два замечательных ученых. Это профессор Сергей Сергеевич Хоружий — философ, математик, теолог, и профессор Юрий Иосифович Александров — психолог, психофизиолог, мыслитель. Сегодня у нас важная задача: впервые в семинаре мы обращаемся к глобальным биологическим проблемам в широком смысле этого слова — к биологии, как учению о жизни. И наш докладчик — Владимир Леонидович Воейков, замечательный профессор биологического факультета Московского университета. Я с удовольствием предоставляю ему слово.
Воейков В.Л.: Большое спасибо, Борис Сергеевич. Прежде чем начать, я хочу поздравить с 8-м Марта всех присутствующих тут дам, которые выглядят прекрасно, и я надеюсь, что сегодня не очень их огорчу. И еще хочу выразить свое удивление и благодарность присутствующим тут мужчинам, которые оторвались от подготовки к празднику и решили меня послушать. Это первое замечание.
Второе замечание, которое я хотел бы сделать, это жалоба — жалоба на Бориса Сергеевича [Братуся]. Дело в том, что название «Биология бытия» придумал не я. Мне позвонил Борис Сергеевич месяца полтора назад и сказал, что надо выступить на семинаре на тему: «Биология бытия». Я был сначала ошарашен, потому что, по большому счету, я себя к философам никак не отношу, хотя и философствую понемножку, как и все остальные нормальные люди, но философские концепты как — то от меня далеки. Но когда я подумал об этой теме и о тех не очень узких биологических проблемах, которыми я занимаюсь, то мне показалось, что можно что-то сказать на эту тему, если предварительно посмотреть в словарях, что подразумевается под словом «бытие», что в него входит. Общее представление у меня было, и потому я решил, что надо написать сочинение на заданную Борисом Сергеевичем тему.