Отличница для шеф-повара
Шрифт:
— Не стой босиком, пол холодный.
Голос Беркута слишком хриплый. Он наждачкой проходит по моим напряжённым нервам. Млея от собственной смелости ступила вперёд, села на колени к мужчине, ладошками касаясь его груди, и шепнула:
— Теперь я точно не замёрзну.
Дыхание мужчины сбивается, а глаза закрываются, под веками скрывают эмоции Беркута. Я обвиваю его шею руками и кладу голову на твёрдое плечо, всем телом впитывая тепло его тела. Млея от того, что моя щека касается его кожи. Тёплой. Гладкой. Он мне настолько необходим в этот момент, что становится страшно. Я сильнее
— Почему ты здесь сидишь? Почему спать не идёшь?
— Я спал.
За несколько часов поняла, что он крайне немногословен.
— Почему в кровать не идёшь? Я бы подвинулась.
— Боюсь не сдержаться, Юль.
Мне так уютно прижиматься к мужчине, что даже лень поднимать голову, чтобы посмотреть в его глаза.
— А надо ли? — тяну философски.
— Надо, Искорка, — горячая ладонь накрывает мои ноги, обхватывая ступни. Согревает лучше, чем шерстяные носки. — Ты сейчас на эмоциях. Тебе кажется, что я твой принц из сказки, а это вовсе не так. Ты должна привыкнуть ко мне, а потом уже сделать выбор. Умом, а не в порыве благодарности. Нужно ли тебе это…
— Нужно… И, Андрюша… Ты лучше, чем принц, — бормочу я, проваливаясь в сон.
Над головой раздаётся смешок, а горячие губы прижимаются к виску.
И именно в тот момент, когда мужчина грел мои ноги своей ладонью, шевеля волосы на виске спокойным дыханием, я отдала своё сердце Андрею Беркутову.
Раз и навсегда. Уже тогда я чётко знала, что никогда в жизни не полюблю ни одного мужчину так, как полюбила его. Каждого буду сравнивать с ним. И каждый будет проигрывать в сравнении с ним.
Глава 24
Юля
31 декабря
Достаю курицу из духовки и разочарованно стону — подгорела. Перекладываю её на блюдо и замираю, думая над тем, как исправить ситуацию. Хочется, чтобы всё было идеально. Хочется, чтобы Андрей был доволен. Срезала подгоревшую шкуру, присыпала специями и сыром. Попробовала, получилось сносно. Облегчённо выдохнула. Осталось накрыть на стол, и всё будет готово.
Когда наводила в квартире порядок, нашла красивые новогодние блюда. Достала их с верхней полки, расставила на столе и замерла, понимая, что насыпать еду рано. Она остынет.
До нового года остался всего час, а Андрея снова задержали на работе. Умом понимаю, что от него это не зависит, но горькая обида всё равно начинает разъедать душу. Достаю запонки, которые искала вчера полдня по всем магазинам города. Аккуратные серебряные украшения в виде орла в полёте красовались на ладошке. Беркута не нашла. Потратила всю свою повышенную стипендию, надеясь увидеть его улыбку.
Вижу, что звезда на ёлке, которую Андрей вчера притащил, покосилась. Со вздохом встаю из-за стола, пододвигаю стул к ёлке. Становлюсь на шатком стуле на носочки и пытаюсь дотянуться до макушки. Стул пошатнулся, грозясь развалиться на части. Я покачнулась, но устояла.
— Какого чёрта ты творишь? — раздался грозный рык.
Сильные руки сдергивают меня со стула и ставят на пол. Андрюша в форме и в дурацкой шапке, на которой начинает таять снег, смотрит на меня грозно.
— Сказал же, что сам поправлю завтра, — мужчина сводит брови вместе.
— Ты меня так напугал, что я скорее бы от страха свалилась, — обиженно надула губы я.
Мужчина качает головой и одной рукой наклоняет ствол ели, а другой поправляет звезду.
— Теперь довольна? — спрашивает он, оборачиваясь ко мне.
— Более чем, — улыбаюсь лукаво.
Подхожу вплотную к Андрею и снимаю шапку с его головы, с удовольствием касаясь ладошкой колючего ёжика волос. Мужчина кладёт ладони на мою талию и притягивает к себе ещё ближе, носом касается виска и втягивает воздух, будто наполняя моим запахом лёгкие.
— Зверски устал и чертовски сильно соскучился, — признался он.
Расплылась в счастливой улыбке и тихо ответила:
— Я тоже. Боялась, что ты не придёшь.
— Я обещал. Знал, что ты ждала.
Я приподнимаюсь на носочки и губами касаюсь подбородка мужчины. Смещаюсь выше и целую уголок губ. Сначала один, потом другой. Нерешительно замираю, прежде чем накрыть губы Беркута поцелуем. Мужчина довольно рыкает и подхватывает меня под попу, приподнимая над полом. Мои тапочки слетают с ног, но я этого не замечаю, увлеченная поцелуем. Андрей ласково целует в ответ. Через этот поцелуй он передаёт свои чувства. Нежность. Страсть. Трепетность.
И эта его трепетность сводила меня с ума. Заставляла дрожать от восторга. От понимания, что этот мужчина может быть настолько нежным. Настолько чутким.
Андрей разрывает поцелуй тяжело дыша. Продолжает удерживать меня навесу так, чтобы наши глаза были на одном уровне. Смотрит. Впитывает. Наслаждается. И говорит. Говорит одним взглядом о своих чувствах. Признаётся молча, что счастлив. Счастлив, что его дома ждут. Счастлив, что этот новый год он проводит не один. Что уставший, как собака, он не завалился спать, забыв о празднике, а стоит у ёлки и чувствует тепло чужого тела. И от того, что он счастлив, я становлюсь счастливее сама. Я чувствую его. Я просто чувствую его эмоции, его настроение, его чувства. Мне не нужны слова, чтобы понять его. Зачем? О чувствах кричат, когда прикосновений и взглядов недостаточно, чтобы их выразить. Когда на весь мир хочется заявить о своей любви. Когда никакие преграды уже не страшны.
А мы. Мы боимся, что этот идеальный мирок лишь иллюзия. Что всё то счастье, которое коконом окутывает со всех сторон, может разбиться о чужую зависть. Счастье любит тишину. И мы молчим. Молчим, чтобы не спугнуть те чувства, что с каждым днём всё глубже и глубже пускают корни в сердце. Кто-то скажет, что четырёх дней мало, чтобы полюбить. А я скажу, что хватит и минуты, чтобы полюбить человека на всю жизнь. Пусть эта любовь измениться со временем, но она уже никогда не уйдёт из сердца.
Раздаётся бой курантов. Соседи за стеной кричат во весь голос, а за окном начинают грохотать салюты. Андрей бережно ставит меня на пол. Из кармана куртки, которую он так и не снял мужчина достаёт кулон. Белая жемчужина на тонкой цепочке. Я удивленно выдыхаю: