Отличное предложение
Шрифт:
Он очень нежно поцеловал ее в висок, потом принялся покрывать поцелуями тонкую шею. Айлин запрокинула голову, подставив жарким поцелуям грудь и плечи, открытые глубоким вырезом платья. Одной рукой Мартин поддерживал ее шею, а другой сжимал упругую грудь.
Стать его сейчас было бы так легко – надо только закрыть глаза и отдаться своим стремлениям… Но что-то все же удерживало Айлин. Сомнения как будто застряли в глубине ее души, и от них было трудно избавиться. Конечно, все эти разговоры о любви были очень приятны, но продлится ли это вечно? Она очень рисковала, оставляя любимую «Эсмеральду» и все связанные с ней планы ради груды обещаний…
–
– А ты не думай, – посоветовал он хриплым голосом. – Просто слушай свое сердце.
Его губы вновь прильнули к ее губам. Мартин раздвинул языком ее губы, распаляя ответную страсть с властной настойчивостью, перед которой она не могла устоять.
Айлин прекрасно осознавала, что он спустил бретельки платья с ее плеч. И вот уже его рука еле уловимым движением отодвинула тонкую ткань. Глухой стон наслаждения и нетерпения сорвался с ее уст. Она уже сама хотела освободиться от стесняющей тело одежды, чтобы сполна ощутить острое наслаждение от его ласк.
Кончиком пальца Мартин дразняще водил вокруг обольстительных холмиков, забираясь в мягкую тень впадинки между грудями.
– Вот видишь, – прошептал он. – Все очень легко, когда перестаешь сомневаться и просто делаешь то, что подсказывает тебе сердце.
Айлин подняла на него затуманенный взгляд.
– Но может, это говорит не сердце? – возразила она, смущенная остротой желания, охватившего все ее существо. – А тело?
– Ты опять думаешь головой, – сказал Мартин с мягким упреком. А потом легко подхватил ее на руки и понес к двери капитанской каюты, твердо держась на ногах, несмотря на плавное покачивание яхты. – Придется оторвать тебя от этого занятия.
Айлин не сопротивлялась. Иногда в жизни бывают мгновения, когда стоит рискнуть, пусть даже тебе кажется, будто ставки безрассудно высоки. Ведь если бояться, что проиграешь, никогда не выиграть главный приз.
Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Спускаться по лестнице и протискиваться в дверь с Айлин на руках было не очень удобно, поэтому Мартину пришлось опустить ее на ноги. Она нервно засмеялась, не противясь настойчивости, с которой он втянул ее в каюту и заключил в объятия. С поспешностью, которая пробуждала ответное возбуждение, Мартин стянул с нее платье и швырнул на пол. Теперь на ней осталась лишь тонкая полоска кружевных трусиков. Весьма ненадежная защита, подумала Айлин, пока он ласкал нежные изгибы ее бедер, вызывая у нее смешанное чувство страха и предвкушения.
Но вот он ловко стянул их и отбросил в сторону – пена тонкого белого кружева повисла на кресле. Каюта теперь походит на сцену эротических безумств, которую накануне он сымитировал в номере для новобрачных, подумала Айлин. Только на этот раз все было по-настоящему.
Его руки обвились вокруг обнаженной талии Айлин, а губы прильнули к чувственной ложбинке у основания шеи.
– Итак, миссис Данберг, наконец-то…
Взяв ее лицо в ладони, Мартин начал покрывать его обжигающими поцелуями, ласково касаясь моргающих от волнения глаз, горящих щек и висков, в которых бешено пульсировала кровь. Айлин почувствовала легкое головокружение и прижалась к нему, чтобы не упасть. Тело Мартина было теплым и крепким. И таким притягательным… Не в силах бороться с собственным
Мартин посмеялся над ее нетерпением. А потом помог справиться с последними пуговицами и стряхнул рубашку с плеч. При этом грудные мышцы заиграли под бронзовой кожей. Айлин обвила его руками за талию, прижимаясь к нему еще крепче, и принялась покрывать поцелуями его шею, ощущая резкий солоноватый привкус кожи. От шеи она спустилась к ключицам, а потом – еще ниже, к гладким грудным мускулам, покрытым жесткими волосами.
Казалось, внутри у нее полыхает настоящий огонь, превращая в пепел остатки сомнений. То, что так замечательно и приятно, просто не может быть неправильным.
Мартин запустил руку в густые волосы и запрокинул голову Айлин. Его губы снова приникли к ее губам с такой безудержной и неистовой силой, что Айлин даже стало больно. Но еще острее была мысль о том, что он так сильно хочет ее.
Она принялась тереться о его обнаженный торс. Волоски у него на груди приятно щекотали напрягшиеся соски, возбуждая ее еще больше. Айлин запрокинула голову, упиваясь захватническим вторжением его поцелуя. Потом Мартин резко поднял ее и усадил на край стола. Она, сбросив босоножки, обхватила ногами его талию и уперлась руками о столешницу, чтобы сохранить равновесие.
Голодный взгляд Мартина задержался на ее обнаженной груди.
– Красивая, – прошептал он дразнящим, хрипловатым голосом. – Какая же ты красивая… – Он сжал ее груди в ладонях и посмотрел в глаза Айлин, хитро улыбаясь. Потом легонько зажал между пальцами затвердевшие соски, заставляя ее трепетать от восхитительного наслаждения. – И такая отзывчивая.
Отдавшись на волю чувств, она выгнула спину, потянувшись навстречу Мартину в сладостном предвкушении. Айлин была полностью в его власти. Он склонил голову и стал осыпать ее тело жаркими поцелуями. Его чувственный язык рисовал на груди бесконечные круги, повторяя округлые контуры. Она нежилась под его поцелуями, как кошка на теплом весеннем солнце, с трепетом ожидая продолжения, – и вот наконец-то он добрался до напрягшегося соска.
Айлин пробила сладостная дрожь, когда она ощутила, как он обхватил губами сосок и слегка прикусил его. Потом он стал ласкать другой сосок так, будто это была зрелая сочная ягода. Ритм его ласк пульсировал в ней барабанной дробью, бросая в жар.
Айлин зарылась пальцами в волосы у него на затылке. Она с некоторым удивлением смотрела на темноволосую голову и губы, прильнувшие к ее изнывающей груди. Правда ли то, что Мартин говорил на палубе? Он произнес слово «любовь»… Хотя не сказал напрямую, что любит ее. Наверное, еще не время. Откуда вообще она могла знать, что его чувства глубже, чем просто испепеляющая жажда ее тела? Что они продлятся и после того как он удовлетворит свое желание?
Но Айлин было уже все равно. Она любила его яростной неудержимой любовью, готова была отправиться за ним хоть на край света, сделать для него все, что бы он ни попросил.
Смущенная собственной решимостью, Айлин положила руки ему на плечи, ощущая твердость мышц, говорящих о силе, которая рвется наружу и которую он пока сдерживает лишь неимоверным усилием воли. Ее пальцы спустились по широкой груди Мартина, сквозь завитки жестких волос, и дальше, вниз, вдоль рельефных мышц пресса… к тяжелой серебряной пряжке, стягивающей ремень на его джинсах. Тут она замерла в нерешительности.