Отмеченные Фортуной. Дилогия
Шрифт:
— Как ты все продумал! Решено, я переговорю со Штейном. Он опытный юрист и подскажет нам, как лучше действовать. Ты уверен, что найдешь место тайника? Ведь ты его никогда не видел!
— Мне известны приметы, по которым я смогу это сделать!
— И последнее, что ты собираешься делать с этими ценностями?
— Я собираюсь их разделить поровну между нами, как наследниками имущества, принадлежащего нашему отцу!
Марта связалась с Андреем только через две недели.
— Андрей! Только вчера вечером у меня был Штейн и рассказал все, что смог
— Могу, но только в воскресенье!
— Пригласить мне на встречу Штейна?
— Пригласи, так будет даже лучше. Я приеду с утра, часам к десяти.
— Если Агния захочет, захвати и ее с собой. У меня будут очень вкусные пирожные!
— Марта, ты ее и так раскормила! Никакой спорт не помогает сбросить вес!
— Девочка растет! Ей надо много калорий. Не волнуйся, повзрослеет, войдет в норму.
— До воскресенья!
По приезду к Марте, Андрей сразу уединился со Штейном. Марта кудахтала вокруг Агнии, угощала ее своими замечательными пирожными и обещала зайти к мужчинам позднее.
— Господин Штейн! Прошу Вас рассказать все, что удалось выяснить по поручению Марты.
— Дело оказалось не таким простым. Пришлось не только ознакомиться с германским законодательством по этим вопросам, но и проштудировать законы Баварии и даже акты, принятые на уровне города Мюнхен.
В итоге я выяснил: если удастся доказать, что ценности, спрятанные в тайнике, принадлежат лицам, имеющим на них право собственности, то надо получить только разрешение местных властей на вскрытие тайника, а само вскрытие произвести в присутствии представителя властей. Тогда после проверки права собственности на них, ценности передаются законным владельцам. При этом никакие налоги не платятся, и передачи половины ценностей собственнику земли не производится. Если доказать это не удастся, то тайник признается кладом, при этом половина его содержимого переходит в собственность владельца земли, на которой найден клад.
— По закону, являются ли дети собственниками ценностей, принадлежащих одному из их родителей, если эти ценности не были указаны ни в каких наследственных документах и найдены после смерти родителя? Если доказано, что найденные ценности действительно принадлежали одному из родителей?
— Вы очень грамотно сформулировали вопрос.
Вот это и есть главная трудность: доказать, что спрятанные ценности принадлежали одному из родителей детей. Дети же, по определению, являются наследниками всего имущества родителей после их смерти.
— Может ли являться подтверждением принадлежности ценностей одному из родителей, если среди них обнаружено письмо этого родителя, утверждающего, что ценности принадлежали лично ему?
— Это будет решать суд. Но, на мой взгляд, этого недостаточно. Хорошо бы иметь показания свидетелей.
— Будет ли достаточным для суда находящееся среди найденных ценностей письмо, написанное директором банка и подтверждающее, что спрятанные родителем
— Вот это уже документ, с которым трудно спорить! Это, конечно, не доказывает, что один из родителей непосредственно является собственником ценностей. Но то, что он их лично положил в банк на хранение и извлек их из банка, где они хранились семь лет, причем нет никаких свидетельств того, что они ему не принадлежали, будет весьма существенным доказательством для суда! Я бы за такое дело взялся!
— Могу ли я, после официального признания моего кровного родства с Мартой, считаться одним из равноправных наследников найденных ценностей?
— Конечно, это не подлежит сомнению!
— Вы считаете, что в любом случае необходимо судебное решение по этому делу? Полученных доказательств в виде указанных писем недостаточно?
— По мне, так достаточно! Но что решат власти Мюнхена? Насколько я понимаю, речь идет об очень больших ценностях?
— Да, очень больших! Их стоимость можно оценить только после изъятия из тайника. Кстати, а поможет ли нам знание точного перечня ценностей, находящихся в тайнике, представленное до их изъятия оттуда? Это что-то доказывает?
— Это доказывает только то, что в семье было известно об их наличии! Это очень хороший аргумент для суда! У Вас этот перечень имеется?
— Я его могу написать в любой момент. По словам матери, что хранится в тайнике и в каком количестве, отец заставил ее выучить наизусть. А она — меня. Думаю, как раз для такого случая.
— Тогда Вы обязательно напишите перечень ценностей в тайнике и в запечатанном виде передайте для хранения нотариусу. И обязательно до их изъятия из тайника! Тогда это будет доказательством.
В комнату вошла Марта и обратилась к мужчинам:
— Все вопросы прояснили? Я считаю, что это мужское дело и Андрей прекрасно представит интересы нашей семьи. Только хочу уточнить, не потребуется ли помощь Михеля, он же специалист по наследственным делам?
— Никакая помощь не будет лишней! Если потребуется, то мы его привлечем, — сказал Штейн.
— Господин Штейн! Я попрошу Вас подготовить все необходимые документы для организации изъятия ценностей. Особенно нам торопиться некуда. Как подготовите — так и хорошо! А я пока поговорю с Паулем, предложу ему освещать это эпохальное событие в телетрансляции с места изъятия ценностей! — проговорил Андрей. — Марта, поможешь мне с ним связаться?
— Конечно, я сегодня же с ним переговорю!
Встреча Андрея с Паулем произошла в телестудии через неделю.
— Очень рад нашей встрече, Андрей! Марта меня заинтриговала, сказала, что у тебя какое-то сногсшибательное предложение, которое выведет мою телестудию в первые ряды в Германии! Не томи, рассказывай!
— Пауль, все, что я сейчас расскажу — пока большой секрет! И в твоих интересах, чтобы о нем никто не узнал до определенного момента, иначе тебе перебегут дорогу другие телестудии.