Оторва с пистолетом
Шрифт:
Зато весь этот мирный, оздоравливающий сон, в течение которого Лена совершенно отключилась от всех внешних восприятии, вызвал у нее, когда она проснулась, немало вопросов, прежде всего к себе самой.
Лена не только не помнила, как очутилась на уже здорово подостывшей печке, но и вообще в избе! Ее более-менее связные воспоминания обрывались на том моменте, как они с «сиплым» мужиком двигались через замерзшее болото, стремясь добраться до тусклого красноватого огонечка, маячившего в ночной тьме. Дальше начинались провалы памяти и картинки, которым особо доверять не стоило, потому что они вполне могли просто присниться. И окошко, светившее прямо из сугроба, и мальчик, появившийся
Проснувшись и обнаружив, что лежит под овчиной в одной майке, Лена сразу же стала искать взглядом одежду. Увидев, что она никуда не пропала, а кроме того, хорошо высохла, она сильно обрадовалась. Более того, она мысленно поблагодарила тех, кто о ней позаботился. А это мог быть, по ее разумению, все тот же «сиплый» мужик, водитель снегохода.
Правда, сразу после того как Лена начала одеваться, ее на секунду одолело сомнение, что если этот хрипатый ее раздевал и даже снимал с нее трусы, то мог делать это отнюдь не бескорыстно. Сейчас, правда, рядом с ней на печи никого не было, но на просторной лежанке располагались два тюфяка и три подушки.
В принципе Лена испытывала к «сиплому» такое чувство благодарности — ведь она без него, как пить дать, в лесу замерзла! — что могла бы простить, если тот, так сказать, «превысил полномочия». Опять же «это дело», говорят, помогает простуду предупредить. Но все же лучше было, если б он ее предварительно разбудил. Впрочем, осмотрев себя самое, Лена убедилась, что никто ее ночью не трогал. Во всяком случае, в сексуальном смысле. Конечно, кому приятно с бесчувственным бревном дело иметь! По правде сказать, это ее даже немного разочаровало.
На всякий случай Лена понюхала соседние подушки. Как ни странно, мужицкого духа она не ощутила, а вот бабский присутствовал. Дорогими духами попахивало, которыми обитательницы лесных избушек на Руси обычно не пользуются. Впрочем, черт его знает, до чего цивилизация дошла. Может, мамаша того паренька, который ей не то наяву привиделся, не то померещился, в городе работает? Или в этом самом лесном заведении, где Лена вчера побывала. Ведь отсюда не так уж далеко в принципе…
В общем, Лена, склонная к быстрым и не всегда правильным логическим построениям, тут же прониклась к своему вчерашнему спутнику еще большим уважением. Отправил спать пассажирку на печку, к хозяйке и ее малышу, а сам благородно улегся на лавку. Тем более что нога у него была повреждена и на печь он все равно взобраться не мог. Так что раздевала Лену все-таки здешняя хозяйка.
Одевшись в просохшую и даже прогретую одежду, Лена наконец-то обратила внимание на то, что в избе ничьих голосов не слышно. Правда, она, в отличие от Валерии, понятия не имела о размерах и планировке этого дома, а потому посчитала, будто тут еще какие-то комнаты имеются.
Впрочем, прежде, чем начать поиски спутника и гостеприимных хозяев, Лена решила подбросить пару полешков в печь, потому как за ночь изба заметно выстудилась. Пол даже через просохшие шерстяные носки холодил ноги, и Лена с большим удовольствием надела «коты», обнаружив их около вешалки.
После этого Лена глянула на часы. Оказалось, что уже без четверти два. В заиндевелое окошко пробивался бледный свет. Куда же все подевались-то?
В печи оказалось полно горячих углей, и, когда Лена положила в нее поленья — не пару, конечно, а штук шесть, тяга быстро раздула пламя.
Обнаружив рядом с печкой дверь, ведущую в коридорчик, Лена осмотрела все те помещения, где Валерия побывала ночью. То есть прежде всего баню с предбанником —
Как оказалось, дверь эта ведет в некое подобие гаража. Во всяком случае, тут пахло бензином, был какой-то верстачок с тисками, полочки с инструментами и даже некое подобие смотровой ямы, вырытой в земляном полу и укрепленной плетенками из ивовых прутьев. Еще в гараже стояла пара лыж с палками из той славной ширпотребной продукции еще советского производства, которые профессионалы-гонщики называли «дровами» даже в 70-х годах прошлого века. Гнутые-клееные фанерные полозья с креплениями из брезентовых ремешков и клистирных трубок.
В принципе тут вполне хватило места на то, чтоб «Жигули» поставить или «Ниву-Тайгу». Однако самой тачки на месте не было, а ворота гаража оказались заперты снаружи. Это кое-что проясняло.
Лена стала еще больше понимать ситуацию, когда вернулась в комнату и разглядела, что на вешалке висит только ее кожаная куртка, а на полочке лежит мотоциклетный шлем, который ей выдали перед поездкой на снегоходе. Ни полушубка, принадлежавшего водителю, ни его ватных штанов, ни какой-либо хозяйской одежды в комнате не обнаружилось. И обуви, кроме «котов», никакой не нашлось — только ботинки Лены сушились у печки.
Стало быть, здешние жители, убедившись в том, что Лена мирно почивает, не жалуясь на здоровье, решили отвезти в город «сиплого». Может, у него и не растяжение было, а серьезный вывих или даже перелом. Вот и повезли в больницу. Мальчишку небось по пути в школу подбросили, каникулы уже кончились. А сами — теперь Лена подозревала, что в этом семействе и папаша имеется! — на работу покатили. Конечно, «сиплый» им объяснил, что вез Лену на вокзал, и договорился, чтоб отец здешнего семейства, когда освободится, довел это дело до конца. Конечно, логично было бы и Лену тем же рейсом отвезти, но, видно, добудиться не смогли и решили дать ей нормально выспаться — гостья все-таки. В конце концов «сиплый» и его провожатые уже давно должны были доехать до города, а оттуда он мог позвонить в здешнее лесное заведение и сообщить о том, что попал в аварию, что гостья цела, только дрыхнет без задних ног. Стало быть, если оттуда до сих пор никто не приехал, то тамошнее начальство — может, даже сама великая и ужасная Валерия Михайловна! — решило, что время терпит и гостья может задержаться еще на сутки и подождать отправки до вечера. Возможно, что этот вопрос уже протер сам господин Драч, созвонившись с хозяевами Лены.
Конечно, помянув Валерию Михайловну — она все еще представлялась Лене в образе ослепительной голубоглазой блондинки Лиисы Чернобуровой! — «госпожа Павленко» малость поежилась. А что, ежели Валерия соблаговолит сама поинтересоваться, как обстоят дела у гостьи? Или по каким другим делам сюда нагрянет? Но все-таки страх этот Лену долго не терзал. Навряд ли такой персоне захочется снизойти до какой-то связной, которая даже не знает, что именно привезла в эту область. Возможно — и даже скорее всего именно так! — Лене вообще не положено было ее лицезреть, а Валерии Михайловне — ей показываться. Судя по тому, что в этом лесном заведении профессионально документы подделывают и крутую порнуху снимают, не говоря уже о взрыве на Коммунистической улице, жизнь у госпожи Леры весьма стремная. Так что ее появления здесь можно не бояться.