Оторва
Шрифт:
Однако стремление протиснуться в загадочную пещерку сыграло свою роль, мой стержень поднатужился и с наслаждение перегнулся в противоположную сторону, добравшись сразу до устья матки.
Этот момент стал решительным, вызвавшим у Карины быстрые подмахивающие движения, пока она не кончила со сдержанным стоном.
В это время раздался телефонный звонок.
–
– Что ты, уже проводил до дома, она сразу ушла вслед за тобой, - соврал я.
– Вадик, я люблю тебя, я хочу тебя! Дуй ко мне!
– Уже двенадцать, мне завтра на работу, встретимся завтра, - сказал я, никуда не хотелось идти, тем более что на дворе были холод и метель.
– Так ладно, я иду к тебе сама!
Я затравленно взглянул на Карину.
– Я ухожу, - быстро поняла она всё. – Твоя подружка способна на всё, я сидела с ней в ресторане, она пырнула вилкой пристававшего кавалера.
– Слушай Лариса! – закричал я в трубку, - давай встретимся на нейтральной полосе посредине, у магазина и потолкуем.
– Хорошо! Я выхожу.
Делать было нечего, мы вышли в метель вместе с Кариной, я поцеловал её:
– Я только поговорю с ней, рвать, так рвать. Я хочу быть с тобой, ты веришь мне?
– Иди, завтра позвонишь, - и она назвала свой телефон.
Ч. 4. КАТАРСИС ОРГАСТИЧЕСКОЙ ПОТЕНЦИИ
Когда познаешь всю условность
И зыбкость формы бытия.
Перед тобой возникнет пропасть.
Шагни в неё, как сделал я.
Саша Кон
XXXIII
У магазина в крытом переходе, защищающем от метели, стояла, кутаясь в воротник, до боли знакомая фигура.
Она увидела меня издали и стала кричать:
– Е..ться хочу!
– Ты что! Не ори, бесстыдная!
– Е..ться хочу!
– Перестань!
– взял я её под руку и поволок, не зная куда, лишь бы прекратила кричать.
Всё-таки, мой аналайзер что-то соображал на автомате, так как остановились мы, перейдя автобан, в глухом месте среди запорошённых сосен.
– Ну вот, ори теперь, сколько угодно, - сказал я, - никто сквозь лес не услышит.
Лариса повесилась мне руками на шею, перед глазами сияло красивое жаркое лицо, на котором вмиг таяли падающие снежинки. Слёзы катились из её глаз:
– Ты хотел мне изменить!
– Ты сама привела для меня Карину!
– У тебя было с ней, было!
– Я же сказал, что сразу проводил её домой, - опять соврал я и подумал, «ври, не ври – она читает мои мысли, только мне на это наплевать».
– Я прощаю тебя, - начала целовать она меня в губы, глаза, в лоб, - я люблю тебя!
– Мы же должны расстаться! – шептал я, а сам тоже целовал милое лицо.
– Должны! Но мы даже не простились! Пошли ко мне!
– Долгие проводы – лишние слёзы. Пойдём, провожу тебя до подъезда.
– Пойдём!
У подъезда я остановился и крепко поцеловал её:
– Прощай Лариса! Ты моя незабываемая любовь, ты дала мне столько, что я не могу унести!
– Нет, нет! Пошли ко мне, так не прощаются!
– Уже двенадцать, а у меня завтра на работе комиссия по приёмке.
– Вадик, ты бросаешь незабываемую любовь ради какой-то комиссии?
– Пошли! – решился я. Я хотел, я дико хотел её, я лишь боролся с собой.
Она раздела меня в своей комнате, побросав всё тут же на пол: пальто, костюм, нижнее бельё. Также молниеносно сбросила всё с себя, выключила люстру и увлекла меня на постель.
Сквозь окно призрачно пробивался свет от уличного фонаря, в котором таинственно играли причудливыми тенями контуры её обнажённого тела.
Она захватила своими полными губами мой член, я подумал ещё, что вот, только недавно побывал он в другой п..де, а теперь она старательно отсасывает его своей волшебной глоткой.