Отпуск - дело добровольное
Шрифт:
— Можешь считать это авансом, — так же шёпотом ответила ему.
Дима усмехнулся, окинул взглядом номер: Оля складывала косметику в санузле, Ира собирала какие-то вещи в пакет. Мужчина открыл входную дверь и вытолкнул Валю в коридор.
— Что ты делаешь? — удивилась она.
— Люблю, — накрыл её губы своими мужчина.
— Дима, — выдохнула она, обнимая его за шею.
Часть 69. Маленькие мужские радости
Мокрое дорожное полотно в свете фар автомобиля казалось чёрной рекой, но стоило появиться затяжному спуску, как она превращалась в огненно-красную лаву, стекающую по горному склону, от стоп сигналов впереди едущих автомобилей.
Тёмные силуэты гор, словно великаны из страшных сказок с белёсыми усами и бородами, возвышались, провожая отдыхающих в обратный путь…
И только светоотражающая разметка напоминала о том, что автомобиль едет по узкой горной дороге.
Девочки задремали на заднем сиденье. Валентина тоже клевала носом. Она то проваливалась в дрёму, то испуганно вздрагивала и широко распахнув глаза, вскрикивала:
— Дима, ты не спишь?
— Не сплю, — улыбаясь отвечал ей мужчина.
— Это хорошо. Не спи! — хмурясь и зевая грозила она ему пальцем, а потом, уставившись осоловевшим взглядом в лобовое стекло, снова проваливалась в сон под шуршание дворников.
Косые капли дождя невидимыми нитями тянулись с неба до самой земли.
Дворники работали не переставая.
Яркие белые вспышки молний то и дело озаряли темноту. А ещё гром… Сердитый, раскатистый, эхом отражающийся от гор…
Дмитрий вжал голову и резко нажал на педаль тормоза, когда от грома задрожала земля, а машина, которая ехала впереди, начала сбрасывать скорость, пока не остановилась. Дима тоже остановил машину и включил аварийный сигнал.
— Ой, мамочки! — вскрикнула Валентина, проснувшись от резкого торможения. Ремень безопасности больно врезался в тело, удерживая женщину на месте.
— Что? Что это? — одновременно запищали Оля и Ира.
— Не знаю, — ответил Дима, стараясь не выдать панику, которая возникла в его душе.
Где-то снова загромыхало. Звук отражаясь от гор проникал в сердце, которое сжималось от страха..
— Папочка, — прошептала Ира, — мне страшно.
— Очень, — добавила Оля.
Девочки взялись за руки.
— Что же мы стоим? — нервно вздохнула Валентина, закрывая ладонями уши, когда опять где-то загромыхало. — Ехать надо, Дима.
— Куда? — развёл руками мужчина. — Впереди всё стоит, — бросил взгляд в боковое зеркало. — И за нами тоже.
— Как же… — растерялась Валя.
— Пойду, с мужиками покурю, — произнёс он. — Заодно разузнаю обстановку.
— Папа, ты снова куришь? — ахнула Ира.
— Нет, что ты, — отмахнулся отец. — Это я так, понарошку.
— А запах табака настоящий, — поделилась своими мыслями Оля.
«Лучше запах табака, чем ношенных носков», — подумала Валентина, но промолчала. Воспоминания о несвежих носках вызвали у неё приступ ностальгии о доме.
Мужчина вздохнул: «Чтобы они понимали… Должны же быть и у меня маленькие радости жизни. А то курить нельзя. Пить нельзя. Носки разбрасывать по квартире нельзя. Газы пускать и то нельзя… Чавкать… тоже нельзя. Трусы неделю не менять… не разрешают. И носки… Одни ограничения и никакой свободы. Так что, — он вышел из машины, — как вернёмся, сразу на дачу. Надо отдохнуть от отпуска. Море, горы — это не для мужчин. А вот дача… то, что надо. Там можно и в земле повозиться, не боясь испачкаться, и шашлычка поесть, от души чавкая, и газы попускать в кустах крыжовника, носки вообще не нужны, а трусы, — усмехнулся. — Трусов можно не стесняться. Они и шорты, и плавки… Просто рай!»
Часть 70. Ой, мамочки…
— Что там? — набросились любимые принцессы на Диму, стоило ему вернуться в салон автомобиля.
— Вы что, — потирая плечи, чихнул он, — сказок не читали? Озябшего и промокшего доброго молодца вначале надо переодеть…
— Ещё скажи, — улыбнулась жена, — напоить коньяком…
— А кто тогда машину поведёт? — встрепенулась Оля.
— Ну, хотя бы, переодеться можно? — жалостливо сложил руки в просящем жесте мужчина.
— Прямо здесь? — поинтересовалась Ира.
— А где? — захихикала Оля. — На улице идёт дождь.
— Ой, папочка, — всплеснула руками младшая дочь, — ты наверное своё сиденье обмочил.
Дима крякнул. Оля зажала рот руками, сдерживая смех. Валя обернулась, улыбаясь:
— Ира, — произнесла она учительским тоном, — папа намочил сиденье.
— Разве не брюки? — хмыкнул, веселясь, Дима.
— И брюки тоже, — улыбнулась ему жена.
— А во что папа переоденется? — поинтересовалась Оля. — Все вещи в багажнике. Ему же придётся снова идти под дождь.
— Н-да, — нахмурился мужчина, под дождь ему не хотелось.
— А может включить подогрев сиденья? — предложила Оля. — И вещи высохнут, и…
— И папа поджарится, — засмеялась Ира, — то есть согреется.
— Отличная идея, — пробурчал Дима. — Как в сказке… Три бабы-Яги решили посадить доброго молодца на раскалённую лопату, чтобы в печь отправить.
— Кто же виноват, что ты у нас один, и мы тебя очень любим, — парировала Валентина. — Правда, девочки?
— Да. Очень любим, — в один голос затараторили Оля и Ира.
— И я вас очень люблю, — широко улыбнулся мужчина.
— Ну, а теперь, — погладила по руке мужа Валя, — когда доброго молодца обогрели и залюбили, — Дима усмехнулся её словам, — не расскажешь ли ты нам, что там произошло? Почему такой затор?
— Скала от дождя начала крошиться и оседать. Хорошо, что вдоль дороги скалы все обнесены специальными ограждениями и сетками.
— Ой, мамочки, — прижала руки к щекам Оля.
— Ой, мамочки, — зажала рот ладонью Ира.
— Боже мой! — воскликнула Валентина.
— Камни через ограждения сползли на дорогу, — продолжил Дмитрий. — Говорят, что обошлось без жертв, но несколько машин занесло при торможении. Из ближайшего населённого пункта пришла техника. Там уже работают люди, как только расчистят дорогу, так поедем.
— А если камни на нас посыпятся? — захныкала Ирина. — Ведь мы тут… на дороге… посреди гор… И дождь, он всё ещё идёт…
— Не бойся, доченька, — вздохнул отец, — всё будет хорошо. Главное не паниковать.
В этот момент снова загрохотало. Горы эхом отозвались.