Отпуск на троих
Шрифт:
Женщина заметила огромную корягу, валяющуюся на земле и закричав тонким испуганным голосом непонятный самой клич, схватила палку и встала в позу японского ниндзя.
— Стоять! — повторила она грозно и настроилась биться до конца.
— Женщины, женщины, брейк, — услышала она голос Ивана и выдохнула.
Дерущиеся даже не заметили, когда он подъехал. Поражение отменялось. Лиля расслабилась и услышала шум улицы. Где-то повизгивала молодуха, материлась бабища и, кажется, кричала беззубая, а может быть это были и не они вовсе, а Лилины подруги.
К
Иван, выкинув подальше от греха палку оттащил сопротивляющуюся Лильку к машине и велел сидеть в салоне и не высовываться. Затем вытащил из кучи малы очумелую Юльку и тоже подтолкнул к машине. Надя доползла до УАЗика сама.
— Что ж вы женщины такие негостеприимные, — увещевал Иван местных пацанок, пытаясь остудить их боевой дух.
— А что они, — шипела беззубая, но подходить к подругам при участковом не решалась.
Все-таки Иван был при службе и нарушать его требования было запрещено законом.
Вскоре местные жительницы, пошипев для порядка на отстраненных от драки подруг, отправились по своим делам, обещая вернуться и завершить начатое. Платья у них были порваны, а волосы растрепаны.
Вид подруг тоже представлял печальное зрелище. Европейские дивы, час назад вышедшие на местный променад выглядели как побитые молью женщины бальзаковского возраста. Радовало только то, что местным жительницам села Берново тоже было не сладко. Гостьи доставили им массу хлопот.
«Будут знать, как с нами биться» — подумала кровожадная Юля, наблюдая за медленно отступающими бабами. Она потрогала свою рассеченную губу и поморщилась. Из нее текла кровь.
День прошел не зря. Пора было возвращаться в свою берлогу.
6. Непонятный жуткий зверь, что же делать с ним теперь?
Иван, профессионально завершив разгорающийся конфликт, подошел к подругам, безропотно ждавшим своего приговора. Вид у них был весьма потрепанный. Юлька держалась за свою губу, которая продолжала кровить. Пока Иван улаживал конфликт, она сорвала пыльный подорожник и приложила его к ране, надеясь, что народная медицина поможет восстановлению здоровья.
Самой пострадавшей из всех была Надя, ее глаз наливался синевой и опухал прямо на глазах у веселой компании. Лиля отделалась только легкими царапинами и это ее чрезвычайно радовало.
— Ну, что, валькирии, — усмехнулся участковый, охватывая взглядом всю картинку разом, — садитесь в машину. Прокачу вас с ветерком. Что-то в последнее время от вас слишком много хлопот.
— Подумаешь, — хмыкнула Юля.
Она еще не остыла и адреналин, переполнявший ее организм, требовал продолжения банкета.
— Садитесь давайте, — скомандовал мужчина, подталкивая женщин к машине.
— Да, что ты пристал-то, —
— Опасаюсь, что как только я уеду, вас тут снова атакуют, а если довезу, то хоть совесть моя будет чиста.
Лилька фыркнула, изображая возмущение и полезла на переднее сидение. Ей совсем не хотелось идти пешком в таком неприглядном виде.
— Садитесь говорю, — продолжил командовать участковый, открывая заднюю дверку своего нагретого дневным солнцем салона. Женщины покорно стали карабкаться в УАЗик.
Именно в этот момент Лиля, вспомнила о Юлиной шляпке, которая так и осталась принимать ванну в местном пруду.
— Ой девочки, — вскрикнула женщина, — а шляпка-то?
Она выскочила из машины и кинулась к водоему. Шляпку прибило к берегу и достать ее было плевым делом.
Женщина спустилась к самой кромке воды и потянулась за негодницей, но та снова отплыла и невозмутимо стала дрейфовать по зеленой ряске. Руками ее было не достать. Лиля обернулась, ища подходящий инструмент и схватив длинный прут потянулась за плавающим головным убором. Но шляпка, будто — бы дразня спасительницу еще дальше отплыла от берега. Видимо здесь она чувствовала себя комфортнее, чем в старом чуть живом доме.
— Лиль, возвращайся! — крикнул ей Иван, — мне на работу нужно еще успеть.
Лиля махнула рукой, отбросила палку в сторону и подняв подол своего чуть живого сарафана, спустилась в теплую воду. Времени на спасение головного убора было в обрез. Разгребая руками зеленоватую массу, она погрузилась в нее по пояс и поплыла в сторону непослушной проказницы. Проплыв метров пять, ей удалось нагнать виновницу торжества. Женщина схватила добычу и отправилась в обратный путь.
— Да брось ты ее, — крикнула из машины Юля, — все равно испорчена.
— Ну нет, — прошептала Лиля, — пусть не достанется никому.
Со шляпой плыть было неудобно, и женщина водрузила ее на голову. Вода приятно холодила разгоряченное тело и вылезать из нее совсем не хотелось.
— Девочки! — крикнула подругам Лиля, — как же здесь хорошо.
— Вылезай! Поехали! — кричали те в ответ.
Лиля с неохотой выскочила на берег, оглядываясь по сторонам. Местных уже не было. Они разбрелись по домам зализывать нанесенные им раны. От их побоища осталась только воспоминания, вытоптанная трава и помятые кусты. Лиля нарочито медленно выжала подол своего порванного длинного сарафана и схватив спортивные тапочки вразвалочку устремилась к машине.
— Ты как русалка, — засмеялась Надежда, наблюдая за подругой, — вся в ряске. Как ты теперь в салон — то сядешь? Намочишь Иванову машину.
— Да пусть садится, — проворчал мужчина, заводя свой драндулет, — Теперь точно с вами никуда не успею.
Лиля открыла переднюю дверь, рядом с водителем и залезла в горячий салон.
— Поехали! — скомандовала она, устроившись поудобнее.
Она протянула Юле ее мокрое сокровище, но та с возмущением воскликнула:
— Зачем ты эту ее притащила?