Отпуск с риском для жизни
Шрифт:
Каролина скептически скривила губы и подозрительно посмотрела на Андрея.
– Договорились.
– Наконец, произнесла она и, взглянув на бутылку, спросила.
– Вам что, не нравится наша "Бехеровка"?
– Простите.
– Улыбнулся Андрей, взяв в руки бутылку.- Но если Вы не против, то давайте перейдем на "ты". По-моему, так нам будет гораздо проще общаться.
– Договорились.
– Усмехнулась в ответ Каролина и подняла свою рюмку.
.
Г Л А В А 8
Новак, едва передвигая
– Господин комиссар.
– Крикнул ему офицер, выходя из-за пульта.- По факсу прислали детализацию телефонных переговоров убитого. Вы ее рассмотрите или передать инспектору Кохте?
Новак остановился посреди коридора, еще не решив, нужен ли ему сейчас этот документ или нет, но дежурный не стал ждать пока начальник примет для себя решение. Не дожидаясь ответа, тот настойчиво протянул листок начальнику и сразу же вернулся к пульту.
– Спасибо, Клаус.
– В след уходящему офицеру, буркнул Новак и добавил.
– Если меня кто-то будет искать из столичного руководства, скажите, что я выехал на место преступления. И еще.
– Он устало улыбнулся.- Постарайтесь, чтобы ни одна живая душа в ближайшие три часа меня не потревожила.
– А если позвонит супруга?
– Вы можете припомнить случай, чтобы она когда-то искала меня через дежурного?
– Вопросом на вопрос ответил Новак.
– Извините, шеф.
– Опусти глаза офицер.
– Не помню.
– То-то же.
Карел вошел в кабинет, густо пропитавшийся за ночь табачным дымом, и, на ходу сняв удушливый галстук, бросил его на спинку стула. Предусмотрительно закрыв за собой дверь на ключ, он прошел в комнату отдыха и, не снимая обуви, завалился на потертый кожаный диван. Уставшее тело моментально окутала приятная истома, а ступни ног, долгое время стесненные новыми туфлями, наконец, обрели долгожданный покой. Он пролежал так несколько секунд, наслаждаясь блаженной негой, однако до конца расслабиться и уснуть, у него не получалось. Напряжение прошедшей ночи давало о себе знать. В конце концов, он все же поднес к глазам лист бумаги с распечаткой телефонных переговоров Пинкина. Список оказался не очень объемным, в основном большинство всех исходящие звонков были адресованы на телефон некого абонента австрийского оператора сотовой связи "ВОВ" и столько же входящих с того же номера, а также несколько звонков на стационарные телефоны Австрии. Остальные вызовы были адресованы службам такси, известным Новаку.
" Как и следовало ожидать, ничего интересного эта распечатка не дает" - сказал Карел вслух и, положив листок на тумбочку, закрыл глаза. Какое-то время он еще пытался о чем-то думать, но мысли неожиданно стали терять устойчивую связь, и в итоге, его охватил глубокий сон. Возможно, он так проспал бы очень долго, если б его не разбудил настойчивый стук в дверь.
" Черт. Я же просил меня не беспокоить".
– Про себя выругался Карел и попытался вновь закрыть глаза, но стук в дверь возобновился с новой силой.
– Господин Новак, откройте.
– Раздался за дверью громкий голос Якуба Кохты.
Может быть, кого другого
Разгладив заспанное лицо руками, Новак подошел к двери и щелкнул замком.
– Что у тебя?
– спросил он, пропуская Якуба в кабинет.
Кохта прошел к приставному столу и без приглашения уселся в кресло. На его лице играла лукавая ухмылка, свидетельствующая о том, что проведенное время он даром не потратил. Скрестив пальцы в замок, Кохта театрально сменил ухмылку на небритом лице на озабоченную мину и взглянул на шефа, ожидая от того команды начать доклад.
– Ну, и долго ты собираешься меня рассматривать?
– Грубо поторопил его Новак.
– Не томи, рассказывай.
Якуб недовольно хмыкнул и опустил глаза.
– Боюсь, у нас не получиться допросить водителя "Ауди".
– Сказал он.
– Я связался со строительной компанией в Праге, за которой числится этот автомобиль, и выяснил, кто вчера на нем выезжал. Имя водителя - Михаил Кириченко, сотрудник службы безопасности, гражданин Украины, но имеет в Чехии вид на жительство. Кстати, фирма принадлежит российскому бизнесмену Валерию Бушуеву, довольно успешному предпринимателю в нашей стране. Самого Бушуева сейчас нет в стране, он два дня назад выехал в Испанию на отдых, но как ни странно, сегодня Кириченко тоже не появился в офисе. Как мне сказала секретарь, на телефонные звонки он не отвечает с самого утра, так как его телефон выключен. Она мне еще рассказала, что вчера перед отъездом, он ни у кого из заместителей не отпрашивался.
– Обычно все так говорят, когда полиция начинает интересоваться кем-то из сотрудников, чтобы загодя снять с себя ответственность.
– Усмехнулся Новак.
– Ты представился ей и объяснил, в связи с чем интересуешься этим человеком?
– Конечно, - Ответил Якуб.
– Иначе она со мной вообще не стала бы разговаривать. Кстати, мне даже удалось узнать у нее номер мобильного телефона этого Кириченко.
– С гордость заметил он.
– Я уже отдал его нашим технарям, чтобы выяснить, с какого региона Чехии мог быть произведен последний звонок.
Новак задумчиво почесал пятерней поросшую щетиной щеку и снисходительно посмотрел на Кохту.
– Пожалуй, я сам смогу тебе рассказать, где находится это место.
– Он добродушно усмехнулся.
– Там же, где нашли его автомобиль.
– Что вы этим хотите сказать?
– А то и говорю. Как бы не прискорбно было констатировать, но все сходится к тому, что нам придется искать еще один труп. На этот раз этого Кириченко.
– Вы думаете, Магера убил его и завладел машиной?
– Предположил Кохта.
– Ну, не то, чтобы думаю, но такой вариант не исключаю.
– И где будем искать?
– Спросил инспектор, все еще до конца не понимая, хода мыслей своего начальника. Он осторожно взглянул на циферблат часов и тут же спрятал руку под стол.
Новак строго на него посмотрел и недовольно поморщился. Как любой начальник он не любил, когда подчиненные в процессе общении с ним смотрели на часы. Карел всегда расценивал этот на первый взгляд безобидный жест, не только как элемент неуважения к себе, но и как признак того, что мысли его сотрудников в подобные моменты находятся далеко за пределами его кабинета, а значит, его слова и указания заведомо повиснут в воздухе. Однако, вспомнив о своем прежнем обещании отпустить Кохту на отдых, он сдержался. Его рыжая щетина, растрепанные волосы и красные от бессонной ночи глаза невольно вызвали к нему чувство жалости и сострадания со стороны бывалого сыщика.