Отпускник

Ледов Вадим

— Да, господи… я ж говорю, тренера ее знаю. Сашка Коротких — он, можно сказать, корефан мой… Сейчас звякну ему, все узнаем про твою Алену, будь спок! Не клади трубку, я с сотика ему…

— Хорошо! — подтвердил я, но в трубке уже раздался треск, Мишка положил ее на какую-то твердую поверхность. Послышался его удаляющийся голос:

— Ольгусик! Где мой сотик? Нет, милая, голова у меня, как раз на месте!..

Несколько минут, его не было слышно, и я начал опасаться, как бы снова не вырубился телефон, не оборвалась, начинающаяся вырисовываться, спасительная тонкая линия, ведущая к Алене.

— Але… — наконец раздался в трубке

Мишкин фальцет. — Ты еще с нами?

— Да, да! — я нетерпеливо заерзал задом по тахте. — Узнал что? Не томи, ну?

— Знаешь, старичок… вынужден тебя разочаровать…

Мое сердце оборвалось и повисло на какой-то тонкой жилке.

— Сашка сказал, что Алена ходить на занятия больше не будет, — продолжал Мишка. — Она уезжает куда-то поступать… вот. Он сам в шоке… столько надежд на нее возлагал… Но что делать, учиться надо не только теннису! — он сделал паузу, ожидая реакции, но я лишь подавленно молчал.

— Что расстроился? — голос Мишки стал веселым. — Ты не отчаивайся, Северов, не имей такой привычки! Если очень поспешишь, то имеешь шанс застать свою динамщицу. В полвторого, она явится на корт, который на Детском, чтоб попрощаться с любимым учителем, вернуть ему кое-какие вещички и т. д. Сейчас… — Мишка очевидно посмотрел на часы, Я тоже глянул — пятнадцать минут второго! Успеваю! Настроение стало, радостно-тревожным.

— Спасибо друг! — крикнул в трубку и бросил ее на рычаг даже не дослушав ответа. Метнулся в коридор, влез во вдруг, ставшие непослушными туфли, подхватил с полки пакет и выскочил из квартиры, прихлопнув за собой дверь.

От третьего дома на Золотодолинской, до Детского проезда и трехсот метров не будет. Я преодолел их за несколько минут. На корте, как всегда было, полно желающих приобщиться к аристократическому виду спорта. Звонко хлопали ракетки. Слегка одетые, мужчины и женщины в бейсболках и теннисных козырьках, азартно бегали по площадкам, в погоне за шустрыми мячиками. Изображая праздношатающегося наблюдателя, я медленно побрел вдоль сетки забора, напряженно вглядываясь в лица играющих. Алены среди них не было. Ничего! Время еще есть! Времени полно… десять минут еще до полвторого! Так, откуда она может подойти? Да хоть откуда… практически с любой из четырех сторон. Как бы так встать, чтоб увидеть ее и при этом остаться незамеченным?

Я дошел до конца огороженной площадки с кортами и завернув за угол, встал за бетонным щитом, который теннисисты-любители использовали для отработки ударов. Встал так, чтобы иметь, по возможности максимальный угол обзора. Я ожидал Алену пешей и поэтому не обратил внимания на, тихо прошуршавшую мимо, серебристую тойоту Камри.

Автомобиль доехал до другого конца площадки и припарковавшись на обочине, посигналил несколько раз. Только тогда я обратил на него внимание. На звук клаксона отреагировал стройный загорелый парень, одетый по жаре, в одни шорты. Парень заулыбался и помахал в сторону тойоты рукой. Сказал что-то своей партнерше по партии и, поигрывая ракеткой, отправился к выходу с корта.

Дверка Камри открылась и оттуда выпорхнула Алена Вишняк, собственной персоной. Была она одета в легкомысленную, полупрозрачную, узорчатую блузку и короткие, до щиколоток, светлые джинсы с вышивкой. На ногах изящные босоножки на небольшом каблучке. Солнце, казалось, отражалось в ее блестящих медью волосах. Она встала рядом с машиной и приложила к лицу ладошку, защищая глаза от слепящего света. Из-за угла забора показался

парень в шортах, уже без ракетки. Подошел к Алене, слегка, по-отечески, приобнял за плечи и чмокнул в щеку. Она что-то ему сказала, он засмеялся, откинув голову. Что-то сказал в ответ, теперь засмеялись оба. Они еще разговаривали, а я заметался. Как действовать? Как подойти незаметно, чтоб не наделать шуму? Куда она потом поедет? Прямо? Или развернется назад? Упустить нельзя — другого шанса не будет!

Меж тем, Алена открыла заднюю дверцу и вытянула с сиденья большую спортивную сумку. Не став дожидаться продолжения, я помчался бегом, огибая корт с противоположной стороны. Пронесся сквозь редкий лесок, не разбирая дороги. Несколько раз споткнулся, чуть не упав, ловя удивленные взгляды встречных прохожих. Достигнув конца корта, пробежал дальше, обогнул ближайшую пятиэтажку и осторожно выглянул из-за угла. Алена уже сидела в машине, а парень стоял рядом, с сумкой на плече, говоря ей, видимо, прощальные слова напутствия. Вот он хлопнул ладонью по крыше машины и отошел. Тойота медленно тронулась с места. Алена высунула в открытое окно руку и помахала. Парень тоже махнул на прощание и, поправив на плече сумку, широко зашагал обратно на корт.

Машина, резво ускоряясь, покатила в сторону Морского. Угадал! Времени на раздумья не оставалось ни секунды. Слабо соображая, что делаю, я выскочил на дорогу, прямо навстречу ей. Уже набравшая скорость тойота, с визгом затормозила, слегка ткнув меня бампером. От удара, я отлетел на полметра и уселся задом на асфальт, оцарапав подставленные ладони и больно ударившись локтем о поребрик.

Алена выскочила из машины и, подбежав, присела на корточки:

— Ой, простите, пожалуйста! Я не хотела! — голос у нее был испуганный. — Вы не сильно ушиблись? Не представляю, как я могла вас не заметить! Может вас в больницу… — и тут она узнала меня. Я понял это, по ее расширившимся глазам. Она дернулась, порываясь вскочить, но я уже крепко держал ее за руку.

— Постой-ка, голубушка! Разговор есть!

— Вы что? — голос Алены снизился до испуганного шепота. — Отпустите, дяденька… Отпустите, а то сейчас, как заору…

— Я тебе заору, безобразница! — кряхтя поднялся с асфальта, не отпуская ее руки, — Надолго запомнишь! Ну-ка пойдем в машину. И учти, я твоя последняя надежда! Будешь дергаться, тебе конец!

Для страховки, я продублировал тоже самое мысленным приказом, хотя не знал, подействует ли он на альфу.

Странно, но вокруг было удивительно пусто. Ни машин, ни прохожих, ни любопытных физиономий в окнах. Я подобрал свой пакет и, прихрамывая, пошел к машине, ведя девушку за собой. Она шла, как сомнамбула, не делая попыток закричать или вырваться. Мы приблизились к тойоте со стороны пассажирского кресла. Я попробовал дверку — не заблокирована. Распахнул ее и подтолкнул Алену в салон:

— Быстренько лезь!

— Куда? — недоуменно спросила она.

— На водительское место перелазь! Ну быстрее, быстрее!

Она забралась в салон.

— Руку отпустите.

— Что?

— Руку отпустите… как я полезу-то?

— Как миленькая полезешь! Руку ей отпусти… ага! Ну, давай, ножку перекинула… вот умница… теперь попу! Теперь вторую ногу. Ну, вот. А говорила…

Я уселся рядом.

— Дай-ка сюда ремешок безопасности!

Девушка, послушно вытянула ремень свободной рукой. Я перехватил его, защелкнул в замке и только тогда отпустил ее руку.