Отпусти мои крылья
Шрифт:
Мое появление в сопровождении красивого итальянца не прошло незамеченным. Можно даже сказать – привлекло излишнее внимание. Несмотря на то что Марио почти сразу уехал – ему кто-то позвонил. Без его дружеского плеча я сразу почувствовала себя неуютно, хотелось развернуться и убежать.
– Ну ты даешь, Дусманис, - прошептала одна из подруг с курса. – Кто этот мужчина? И зачем ты свою красоту все это время прятала? Встряхнула всех! Столько лет ходила скромной невзрачной зубрилкой в джинсах да свитерах безразмерных. А сегодня… это платье… итальянец роскошный. Это жених твой?
– Нет, по работе клиент.
– Какой работе?
– Фотосессия. Старый
– Ты ж говорила бросила давно. Не получается совмещать, - не успокаивается Машка, словно на лжи меня поймать хочет.
– Марио умеет уговаривать, - все что получается выдавить из себя в качестве объяснения. Потому что в этот момент встречаю тяжелый, буквально каменный взгляд Артура. Он давит на меня, хочется сжаться в комок, а лучше убежать и спрятаться.
– Ух, даже Бурмистров с тебя глаз не сводит, - продолжает восхищаться Мария.
– Молодец, Василин, всех зацепила. Может одолжишь мне это платье на новый год? Если конечно сама в нем не планируешь…
– Подарю, если хочешь, - отвечаю глухо. – Хоть завтра заезжай, отдам. Что-то мне не хорошо, на свежий воздух надо.
– Ты что, уходишь? – изумляется Машка. – Вечер только начался и ты на волне успеха! Или итальянца своего догонять собираешься? Чего это он убежал так быстро?
– Говорю же он не мой – просто подвез. Я устала смертельно, голова болит. Вроде всех, кому обещала, увидела, сфоткались группой на память. Мне правда домой нужно.
– Но скоро совсем уедешь от нас, останься хоть ненадолго, Васю-юш.
Но я не могу. К горлу тошнота подкатывает. Что ж за напасть – не обращает на меня Артур внимания – умираю, обращает – с ума схожу, задыхаюсь. Это невыносимо. Сколько можно страдать. Наверное, только разлука, разные города помогут хоть немного избавиться от этой бесконечной боли.
Пробираюсь к выходу. Вот уже почти… длинный коридор, огромный холл, раздевалка, и наконец, дверь на улицу. Здесь тихо, ни души – все на вечеринке, даже охраны не видно. Но чувствую движение за спиной и это тревожит меня. Оборачиваюсь и вижу Артура. Меня охватывает панический ужас. Ничего хорошего его вид не предвещает. Возможно, злится, что я посмела на его вечеринку прийти. Еще и с мужчиной. И привлекла к себе столько внимания. Меня начинает трясти мелкой дрожью.
Отворачиваюсь и начинаю неуклюже толкать тяжелую дверь. Но Артур уже рядом, его рука опережает мою и ложится на дверную ручку.
– Помочь?
Киваю и жду с паническим нетерпением, готовая бежать. Но Принц не спешит открывать дверь. Наоборот, держит ее, не давая мне выйти.
– Куда так рано сбегаешь? Только пришла.
– Домой хочу.
– Кавалера потеряла?
– Тебе то что?
Меня колотит, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Я столько времени не разговаривала с ним. Была прокаженной, невидимкой, и вот снова он говорит со мной, почти касается меня… Это нестерпимо, приносит столько самых разных эмоций, что чувствую - скоро взорвусь. Либо у меня начнется истерика, либо упаду в обморок.
– Я хозяин вечеринки. И не отпускал тебя. Хочу…
– Чего? Ну что еще ты можешь от меня хотеть? – вырывается у меня отчаянный крик. В этот момент понимаю, что Бурмистров пьян, и довольно сильно.
Не отвечая он сжимает пальцы вокруг моего запястья и тащит за собой.
Вверх по лестнице, пролет за пролетом мы поднимаемся на пятый этаж. Дальше только чердак, похоже, он тащит меня именно туда. Мне безумно страшно. Самые ужасные мысли приходят в голову – что задушит меня сейчас. Ведь он полон гнева, я чувствую это. Он не простил, не пережил. Ему не все равно, что бы он там не демонстрировал все это время. Артур втаскивает меня в какую-то дверь, и я понимаю, что мы действительно на чердаке, под крышей. Между нами расстояние чуть больше метра.
Пячусь назад, но Бурмистров все приближается, пока вплотную к дальней стене не подхожу. Бежать некуда… Меня тошнит от страха, сердце колотится неистово. Меня пугает это место, запах бетона и застарелой влажности чердака. И оглушающая тишина, нарушаемая лишь нашим тяжелым дыханием. Практически все помещение темно – хоть глаз выколи, и только там, где я остановилась, освещен небольшой кусочек – окном напротив, в котором горит свет.
Артур подходит почти вплотную, протягивает руку… но не касается… отдергивает.
Его взгляд прожигает насквозь, рвет на мне одежду, обжигает кожу, разом обнажая всю мою слабость, незащищенность. Мне до одури хочется сбежать, немедленно спрятаться, но продолжаю стоять, пригвожденная к месту силой его презрения.
Дикое чувство пульсирует во мне, смесь страха и гнева, и… возбуждения. Едва дыша от внутренней паники, жду, что же он скажет. С жадностью, какой-то отчаянной потребностью жду его слов, хоть и понимаю – ни единого доброго не услышу.
– Значит, крольчишка высунула свою мордочку из норы? – глухо спрашивает Артур.
– Ты так старательно избегала меня все эти месяцы. И вдруг почтила мою вечеринку своим присутствием. Что случилось? Осмелела? Хахаля завела?
Вздрагиваю от обидных слов. От обжигающей ненависти во взгляде хочется бежать как можно быстрее и дальше. Но заставляю себя остаться на месте и прямо смотреть в некогда любимые глаза.
– Почему ты никак не отпустишь мои крылья? – спрашиваю едва слышно. – Столько времени прошло… Почему сейчас? Что поменялось? Ты лишил меня работы, моим родным навредил. Что дальше? Сколько еще? Почему ты не успокоишься?
– Потому что все еще задыхаюсь от ненависти к тебе. Знаешь, почему раньше не подходил? Потому что своими руками бы задушил. Как вспомню каким был идиотом… Думал во мне проблема, как дурак извинялся. Переживал за твои нежные чувства, раненые Соболевой. Но дело было в другом, да, Мотылек? – мое прозвище он словно выплевывает. – Я не спал с Соболевой, не изменял тебе… Зато ты – да. Ну и дурак же я. Жениться хотел, денег поскорей достать. Хватался за любую работу. Как наивная барышня мечтал… А вы, тем временем… Всего одна тупая подстава моего дядьки, которому теперь точно конец… И все, жизнь кувырком. Да, Скорос? Так он тебя называл? Даже имя тебе, суке придумал. Только что же ты не с ним? Раз его выбрала?
– Не выбирала…
– Ой, только не надо жертву из себя ломать. Тебе не идет больше маска невинности. Поменять пора.
– Что тебе до моих масок? До меня? Почему сейчас ты решил все это высказать?
– Это важно? Мои мотивы тебя волнуют?
Мотаю головой.
– Нет… Уже ничего не осталось важного между нами…
– А вот и ошибаешься, - голос Артура становится еще более низким. Он резко хватает меня за руку и дергает на себя. – Кое-что осталось. Я все еще хочу тебя...
Меня охватывает шок и смущение от его слов. Но прежде чем у меня получается придумать хоть какой-то вразумительный ответ, Артур обрушивается на мои губы. Я отталкиваю его, вырываюсь, он шепчет что-то грубое, и держит так крепко, что понимаю – мне не справиться. Расслышать его слова не получается за рёвом крови в ушах.