Отрава для сердца моего
Шрифт:
– Да, Амьер – его племянник, сын младшего брата Владыки.
– И он женил своего племянника на мне? Верится с трудом, что Владыка решил породниться с одним из родов княжества.
– Всем это показалось странным. У меня есть подозрения, почему Владыка это сделал, но я не расскажу это даже тебе.
– Ну и не надо, – обиделась Ясна, – подумаешь, я замужем за абсолютно чужим и незнакомым мне человеком, по твоей милости, между прочим.
– Я готов бесконечно просить прощение, но, увы, это ничего не изменит.
– Если ничего не можешь изменить, то уходи, – разозлилась Ясна, – не хочу больше
– Я–я сна–а–а, – тоскливо протянул Аруан, – я люблю тебя, и собирался когда ты подрастешь, уговорить отца просить твоей руки, но теперь это невозможно.
Ясна удивленно воззрилась на молодого человека – он никогда не говорил о том, что любит и собирается жениться на ней.
– Я потому и попросил участвовать во всем этом, что все равно собирался жениться на тебе, – продолжил Аруан, – и я бы это сделал, если бы не появление Владыки.
– Почему ты не сказал Владыке, что женишься на мне? Почему, Аруан?
– Я пытался, Ясна, но он не захотел меня слушать.
– Плохо пытался. И, кстати, почему не сопротивлялся, когда тебя избивал Амьер?
– Потому, что он из семьи Владыки, а любое физическое или магическое сопротивление им карается смертью.
– То есть они могут убивать безнаказанно, и никто не скажет и не сделает ничего против этого? Я, конечно, знала – вы полностью подчиняетесь Владыке, но не думала, что настолько.
– Нет, вне всякого сомнения, нет. Они не могут делать все, что им взбредет в голову, их воспитывают отвечать за свои слова и поступки. Они ответственны за весь наш народ. Хотя Амьер и стоит особняком в роду Владыки, и его многие не любят – он заносчив, злопамятен, мстителен, высокомерен, но даже ему никто не решится оказать сопротивление и открытое неповиновение. И я не мог как–то воспротивиться воле Владыки, да даже Амьер безропотно женился на тебе, как только ему приказали. Единственный кто мог тогда сказать «нет» это ты, на тебя воля Владыки не распространялась, но все же ты не противилась. Почему ты вышла замуж за Амьера, Ясна?
– Что? – опешила девушка. – В чем ты меня обвиняешь, Аруан? Ты с ума сошел? Я тоже не могла сказать «нет». Да меня просто даже не спросили ни о чем, выдавая замуж.
Сказав это, Ясна пораженно подумала, что Аруан прав – она ведь могла просто наотрез отказаться выходить замуж.
Аруан смотрел на девушку, понимающе усмехаясь, она растерянно произнесла:
– А ведь ты прав, я могла отказаться, но подчинилась Владыке. Да мне и в голову не пришло, что можно это сделать – сказать решительное «нет», я немного потрепыхалась, но, тем не менее, сделала, как они хотели. Во всяком случае, теперь всю жизнь буду расплачиваться за то, что не сумела отстоять свою волю.
Аруан встал, подхватил девушку на руки и сел в кресло, посадив ее к себе на колени, она уткнулась в грудь друга и тихо расплакалась.
– Ну не надо, – гладил ее по голове Аруан, – успокойся, не плачь.
Всхлипывая, Ясна с тоской думала о том, что сидеть на коленях Аруана в его объятиях, вдыхая родной запах, было так привычно знакомо, спокойно. Ее обожгло осознание, что это теперь неправильно, что так уже нельзя. Она подняла голову и взглянула в глаза Аруана.
– Скажи, Аруан, – вытирая по–детски ладошками следы слез со щек, спросила Ясна, – а что сделает Амьер, когда узнает, что его жена принимает тебя в своей спальне?
Даже в тусклом свете от свечей Ясна увидела, как побледнел Аруан, объятия разжались и девушке даже на миг показалось, что он сейчас сбросит ее со своих колен на пол. Девушке пришла гадкая мысль, что Амьер в отличие от Аруана не пугался бы в такой ситуации.
– Не надо так пугаться, Аруан, – вставая с его колен, сказала она, – никто не узнает об этом.
Отойдя к окну, Ясна распахнула его.
– Уходи, и больше ни при каких обстоятельствах я не открою для тебя ни двери, ни окна моей спальни.
Аруан встал и подошел к девушке.
– Я уйду, Ясна, – тихо сказал он, – в ближайшее время мы вряд ли увидимся – утром прямо отсюда уезжаю в горы.
– Как? – испуганно воскликнула Ясна. – Там же опасно!
– Тихо, не надо так громко, – прикрывая окно, ответил Аруан, – не дай боги, нас услышат.
– Ах, ну да, – Ясна вспомнила, что пару минут назад Аруан был ей неприятен своим страхом перед Амьером, – услышат, донесут моему мужу и тебе не поздоровится.
– Тебе тоже! – вдруг вызверился Аруан. – Или ты думаешь, что твой Амьер спокойно отнесется к твоим изменам, если узнает о них? Ты его не знаешь, а я прекрасно знаю на что он способен. Он жесток, мстителен, неуправляем, подвержен вспышкам ярости. Я не устаю молиться, чтобы он забыл о тебе или, по крайней мере, как можно дольше не вспоминал, что у него есть где–то жена!
Ясна испуганно отшатнулась от Аруана – таким она его никогда не видела.
– Уходи, Аруан, ты позволил отдать меня ему, зная какой он, тебе теперь только и остается что молиться. Уходи!
Аруан опустил голову и глухо произнес:
– Прости, но у меня не было выбора тогда. Я не мог ничего поделать.
– Хватит, Аруан, уходи.
Он открыл окно и, встав на карниз, ловко перепрыгнул на дерево, быстро и бесшумно спустился с него, бросив короткий взгляд на Ясну. Девушка закрыла створки и задернула плотно занавески.
Потушив свечи, она легла на кровать, но сон не шел к ней. Почти год назад, вернувшись в это поместье, она переживала – как там друг, не покалечил ли его Амьер или, не дай боги, убил. Отец вел какие–то дела с отцом Аруана, постоянно с ним виделся и когда он приехал в поместье, Ясна осторожно расспросила его о друге. Отец ответил, что он ненадолго уезжал в горы, но уже вернулся и справлялся у него о ней. Ясна успокоилась – отец видел Аруана, значит с ним все в порядке.
Ясна знала, что волероны не могли долго находиться в их княжестве, им почему–то надобно было постоянно наведываться на свою родину – в Северные горы. Аруан, будучи ребенком, ездил туда редко и ненадолго. Но когда ему исполнилось пятнадцать, он уехал на полгода. Ясна скучала по нему и очень обрадовалась, когда друг, наконец, вернулся – его не было слишком долго. Аруан приехал повзрослевший, неуловимо изменившийся. Ясна первое время остро чувствовала, что от него веяло чем–то чужеродным, странным, но потом со временем, видимо, привыкла или притупились чувства или все прошло у Аруана или еще почему, но она перестала это ощущать. Возможно, уже тогда началось то, что случилось с ними потом.