ОТРАВА С ПРИВКУСОМ ДЗЕН

Щеголев Александр Геннадьевич

– Папа спит и не разрешил его будить.

– Ты, конечно, знаешь, что ни папы, ни мамы дома нет, но Неизвестно-Кто этого не знает. Он испугается. Значит, ты – умнее. Он обязательно скажет еще что-нибудь, но ты ответишь: «Приходите позже». Повтори. (Повторяет.) И сразу уйдешь к себе в комнату. «Приходите позже», – самое сильное из всех слов. Давай-ка попробуем. Эй, мальчик, есть дома кто взрослый?

– Папа спит и не разрешил его будить.

– Я лучший папин друг.

– Приходите позже.

– Слушай,

малец, он тебя накажет, если узнает, что ты меня не впустил! На компьютере запретит играть!

Молчание.

– Эй, друг, ты позовешь папу или нет?

Тишина.

– Ты чего там замолчал?

– Я ушел, – объясняет Леонид.

– Если ответил, значит ты испугался и не ушел. Ты проиграл. – Я трижды колочу подсвечником в бак. Мальчик орет.

Мельком смотрю на Щюрика: он – с перекошенной рожей, вибрирует, но стоит спокойно. Помнит о леске, трус! Связанные ноги напряжены, как высоковольтные линии.

– Ничего, это был его последний выигрыш, – говорю я через минуту, когда ребенок успокоился. – Сейчас ты в безопасности. Снаружи кто?

– Неизвестно-Кто.

– Он очень хитрый. Он может говорить и мужским, и женским, и даже детским голосом. Он думает, что ты глупый, и что тебя легко обмануть. Тебе предложат конфеты, мороженое, новые игры. Но ты хитрее и ничему не веришь. Вот он просится войти… – Я легонько, ногтем щелкаю по дюралевому боку.

– Кто там, – откликается мальчик.

– Незнакомая девочка. Говорит, что ваша соседка.

– А вам кого? – уверенно спрашивает он.

– Можно я от тебя позвоню? У нас телефон сломался.

– Папа спит и не разрешил его будить.

– Да я на минуту! Только позвонить.

– Приходите позже.

– Как тебя зовут, мальчик? Саша? Андрей? Алексей? ( Молчание. ) Хочешь зефир в шоколаде? ( Молчание. ) Чупа-чупс? А новые мультики? У меня диск есть. Я пока позвоню, а ты плеер посмотришь. ( Молчание. ) Ну я же знаю, что ты здесь! Видел новую петарду, «кузнечиком» называется? Подпрыгивает высоко-высоко, взрывается в воздухе, опускается на парашюте и на земле еще раз взрывается…

– Может, хватит? – взрывается Щюрик – вместо петарды.

– Вот и все, Леонид, – продолжаю я, не обращая на помеху внимания. – Неизвестная девочка ушла. Ты победил. Но опасность может вернуться в любой момент. Сиди и будь готов.

Подхожу к отцу ребенка. Он явно устал, еле на ногах держится. Плевать, выдержит. Его усталость не сравнима с моей…

– Воспитатель хренов, – говорю я ему. – Ты хоть раз объяснял сыну, что надо делать, если Неизвестно-Кто начнет ломиться в дверь вашей квартиры? Ты приклеил возле телефона бумажку с номером милиции и с вашим адресом? Ты учил его в случае чего бежать на балкон и кричать во все горло? Урок закончен, блин…

– Ну, дурак я, дурак, – стонет Щюрик. – Ты прав, конечно.

– Был бы нормальным отцом, давно бы отрепетировал подобные ситуации.

– Давай продолжим в следующий раз.

У Барского – почти истерика.

– Может, тебя еще и развязать? – подыгрываю я ему.

Он радуется, как дитя. Думает, я шучу, думает, сейчас все закончится.

– Слушай, Клочков, ну ты такое выдал! Я ведь, знаешь, поверил. Пошли на кухню, запьем это дело. Жаль, Идка не видела…

– А мы Идку подождем, – успокаиваю я его. – И правда, пусть посмотрит.

Искусственные восторги вдруг забыты.

– Подожди, я не понял…

– Сохраняй, сохраняй Равновесие.

– Ты что, в таком виде меня оставишь?

– Чего ты не понял? Хватит ли у нас с тобой времени дождаться твою жену?

Изумленный отец и муж, кажется, по швам лопнет от мысленного усилия. Глаза его вылезают из трухлявых морщин, почти как у мультяшного монстрика. Очки сползают с носа.

– Пп-почему не хватит времени?

– Так меня же отравили! Ну, ты знаешь.

Изумление его не поддается измерению.

– Отравили? Кто?

– Ты.

– Я?

Тысячи оттенков ужаса! Чрезвычайно любопытно наблюдать сей пантомимический этюд.

– Какой актер умирает в тебе, – кратко аплодирую я. – Вернее сказать, умрет.

Зеркальная гладь прошлого:

…Шутка, она и есть шутка. Посмеялся и забыл. « Я обычно притравливаю только первую… » Да я и думать не думал об этом зигзаге нашего разговора и об этой злосчастной таблетке, когда возвращался домой!

Я живу отдельно от родителей. Снимаю комнату неподалеку, за три квартала от старой квартиры. Мне так удобнее: во-первых, зачем постоянно расстраивать маму? Тот образ жизни, который я предпочитаю вести, приносил бы ей сплошные страдания. Во-вторых, зачем каждодневно напоминать моей старушке, что сын ее за тридцать один год так и не обзавелся ни женой, ни собственными детьми? Что все деньги, которые он зарабатывает частными уроками, вкладываются в оснащение школы? (Вот, кстати, отчего многое мне там позволено.) На мои средства, например, был куплен тренажерный зал, оборудованы кабинеты физики и литературы…

Частным образом я зарабатываю довольно солидные по средним меркам суммы. Учителей моего уровня слишком мало, чтобы я испытывал хоть какую-то конкуренцию. Богатые родители желают делать из своих подрастающих идиотов… кого? Людей, кого же еще! Таких же, как они сами, только чуть-чуть лучше. Не «совершенного человека», упаси Боже! Перегнешь в этом деле палку – клиента лишишься. Да и какой смысл всерьез заниматься грубыми, избалованными существами, сформированными в бездушных семьях… примерно в такой семье, как твоя, Щюрик.