Отравление в Уичфорде
Шрифт:
Аллен был не настолько пьян, чтобы не понять смысл этого заявления.
– Не виновата?- повторил он безнадежно.- Хотел бы и я так думать, черт побери. Но я все равно отвечу на ваши вопросы. Да, я немного перепил и мне бы чуток сейчас вустерширского соуса принять. Нет, не беспокойтесь. Я знаю что к чему и сам закажу.
Он с трудом поднялся со стула и постучал по стойке, следствием чего был интимный разговор с полной леди с другой стороны прилавка.
– А теперь давайте куда-нибудь зайдем пообедать, предложил Роджер после того, как взбадривающая смесь была должным образом приготовлена и поглощена.- Давайте поищем какое-нибудь тихое
– Я знаю одно такое место,- согласился Аллен, направляясь чуть-чуть нетвердым шагом к выходу.- Это на противоположной стороне Орэндж-стрит. Я иногда на ленч туда захожу. Сейчас там мало народу. Давайте прогуляемся. Свежий воздух мне только на пользу.
Он выбрался на улицу. Роджер последовал за ним. По мере продвижения речь Аллена становилась все более логична, а походка тверже. К тому времени как они достигли места назначения и уселись в конце большого полупустого зала в очень респектабельной ресторации, Аллен был уже почти трезв.
– А теперь, - начал Роджер, когда они сделали заказ,- я кое в чем вам сознаюсь. Я не имею ни малейшего намерения покупать автомобиль. Я приехал в город специально, чтобы повидать вас, и сознательно увлек вас в бар и немножко напоил, чтобы кое-что узнать в связи с делом миссис Бентли. Я действую исключительно на свой страх и риск. Меня абсолютно никто из властей на это не уполномочил, и занимаюсь этим делом я исключительно ради своего внутреннего удовлетворения и руководствуясь только своим интересом. Однако с самого начала у меня возникла мысль относительно возможной невиновности миссис Бентли, и, как уже сказано, я собираюсь это доказать, я не могу сообщить вам, что с этой целью предпринимаю или что обнаружил. Я могу только утверждать: сейчас я больше чем прежде уверен, что нахожусь на верном пути.
– Вы действительно так думаете?- с жаром переспросил Аллен.- Господи милосердный, я могу лишь надеяться, что вы не ошибаетесь, Шерингэм. Я бы все отдал только бы вытащить Джэки из этого грязного дела, ведь она очень хороший человечек. Валяйте спрашивайте обо всем, что пожелаете. Я только рад буду вам ответить на все ваши вопросы.
– Я предупреждаю, что некоторые из них будут чрезвычайно интимны и неприятны, если учесть, что вам придется отвечать совершенно незнакомому человеку.
– А какая разница? Давайте. Я чувствую, что вам можно доверять. Я сам тоже в людях неплохо разбираюсь (дело того требует, понимаете?), но ваше имя для меня - лучшее ручательство. Я уверен, что вы не из тех писак, на все готовых, лишь бы сварганить какую-нибудь криминальную повестушку. Так о чем вы хотите узнать?
– Во-первых, вот о чем,- решительно спросил Роджер.- Почему, раз вы любите свою жену, вы начали интрижку с миссис Бентли?
Аллен слегка покраснел.
– Ну, вы сами знаете, как это бывает. Мне понравилась эта женщина. И еще мне было ее жалко. Тяжело ей жилось с этим червяком. Он постоянно во все вмешивался и все время командовал, что делать, а что нет, и все время нудил о своих воображаемых болезнях. Да, это конечно было сумасшествием с моей стороны - приглашать ее туда-сюда, о чем нам обоим приходилось держать язык за зубами. А это, знаете, возбуждает. И мы с ней поладили. Она мне под стать, веселая, любит поразвлечься и все такое прочее. Ну а остальное случилось как бы само собой. Да ведь вы знаете, как это бывает с нами, мужчинами.
Роджер кивнул.
– Она вам была под стать?- переспросил он многозначительно.
Аллен
– А вы с моей женой не встречались?
– Встречался.
Аллен покраснел еще больше.
– Ну тогда вы, наверное, поняли, что она для меня слишком хороша, говоря попросту. У нее другие интересы. Она единственная из всех, кого я люблю по-настоящему, но - понимаете, это, конечно, довольно низко с моей стороны,- но иногда хочется и отдохнуть от этих высоких достоинств и умения всегда себя сдерживать. Она по-настоящему хорошая женщина, моя жена, и скажу вам, Шерингэм, я как проклятый жалею теперь, что ей так досталось (а она все это очень достойно приняла), жалею почти так же, как из-за той, другой, но знаете, она, Эдит то есть, такая ледяная, прямо холодильник. Совсем нет в ней веселости, как во мне или Джэки.
Роджер слегка улыбнулся. "Веселость" было последнее слово во всем словаре, которое можно было бы отнести к превосходной во всех отношениях миссис Аллен.
– Да, понимаю. Грубо говоря, когда целый год питаешься одними куропатками, тянет на простую баранину.
– Клянусь Юпитером, да. Вы попали в яблочко. Да, это не очень-то прилично, однако, сдается мне, что такова природа человеческая. И ничего с этим не поделаешь, а?
Подали бифштексы, и на несколько минут воцарилось молчание. Когда официант ушел, Роджер опять вернулся к прежней теме.
– А почему вы так уверены, Аллен, что миссис Бентли не влюблена в вас? Мне очень неудобно выспрашивать вас, но это крайне важное обстоятельство.
– Ну знаете, я с молодости немало общаюсь с женщинами. Всегда можно сказать, когда девушка серьезно втюрится, разве не так? Ну, конечно, если при этом хорошо знаешь друг друга, я вот что хочу сказать.
– А вы не думаете, что она притворялась равнодушной из самолюбия, когда поняла, что вы в нее не влюблены?
– Да нет, конечно. Она точно была не влюблена.
– Но почему же она вела себя таким образом? Легкомысленное поведение со стороны мужчины прощается легко, но женщины за него расплачиваются иногда очень дорого. А в порядочном обществе единственное оправдание для такого поведения - любовь.
– Ну, понимаете, она же француженка,- неуверенно пояснил Аллен.
– А вы считаете, ч го французы аморальны?- улыбнулся Роджер.- Не верьте этому, пожалуйста. Так лишь в дешевых романах бывает. Это такое же глупое расхожее мнение, как и то, что французы питаются только устрицами и лягушками.
– О, я хорошо знаю, какие французы на самом деле Перед венной я пару лет работал в Руане, на автомобильной фабрике. Между прочим, еще и поэтому Джэки сошлась со мною. Она могла говорить со мной на родном языке, и я так был не похож на Джона. Нет, я совсем не хочу сказать, что считаю их аморальными. Мне трудно выразить точно, что я думаю, но, наверное, можно сказать и так: нет, французы не аморальны, но они не так серьезно ко всему такому относятся, как мы здесь, в Англии. Вы только посмотрите их юмористические газеты и журналы. Они шутят только на эту тему. Ну а кроме того, Джэки женщина страстная и уже давно к мужу не питает никаких теплых чувств. Я думаю, она была благодарна мне за то. что я вытаскивал ее из дома, и, ну, как бы это сказать, ей не было противно мое общество, определенно, хотя оно и не значило для нее так много, как... ну, скажем, для Эдит. Я только так могу вам все объяснить. И, конечно, не надо забывать, что Джэки не считала, будто она долгу перед Джоном.