Отражение смерти
Шрифт:
– Помнится, когда я пытался на тебя впервые повлиять, то ты моментально распознал. Теряешь интуитивное чутьё?
– Я? Но когда?...
– Ниэли смешался и слегка неприязненно глянул на меня, а затем задумчиво на Моровинда.
– Но откуда ты узнал?
– Я сам инкуб и постоянно общаюсь с подобными мне. Так что будь в следующий раз внимательнее. И вообще, закругляйтесь. Мне нужно кое-что обсудить со светлым хранителем.
Ниэли на миг отшатнулся от взгляда демона, не сулившего ничего хорошего, но тут же гордо выпрямился и степенно, с едва заметной угрозой ответил:
– Вот поедим, тогда и обсудим. Всё сразу.
Мы с Дианой только удивлённо смотрели то на одного, то на другого,
ХХХ
Ниэли воровато огляделся, проверил, нет ли слежки и достал из-под плаща потёртую книгу в грязно-сером, замызганном от длительного пользования переплёте. Моровинд отправил его обратно в Энд, как какого-нибудь малолетнего недоучку, и сказал усиленно заниматься. И Ниэли целыми днями просиживал за книгами... пытаясь понять, почему этот Моровинд так похож на совершенно другого демона, Анжелика. А ещё мальчику хотелось быть в следующем споре с этим демоном вооружённым чем-нибудь, против чего Моровинд не сможет ничего противопоставить. Он просто не имеет права отстранять его от общения с подопечной!
Плащ полетел на пол, а книга была аккуратно положена на столешницу. Ангел с внутренним трепетом открыл первую страницу и углубился в чтение. Книгу нужно было сегодня же вернуть в хранилище демонов, причём успеть это сделать до вечернего обхода. А это значит, что в запасе у Ниэли немногим больше тринадцати часов.
Фундаментальный труд пафосно назывался "Хроника старинных родов демонов" и был написан на каком-то зубодробильном наречии, в котором Ниэли мог разобрать едва ли основной смысл. Но ведь ему и не нужно всё. Его интересует только Моровинд - странный демон с ангельскими крыльями и возможностью пользоваться светлыми силами. Демон, перед которым преклоняются все остальные.
Сначала ангел внимательно вчитывался в слабопонятные письмена, потом начал пролистывать книгу, ища глазами хоть какую зацепку.
И нашёл. Уже в самом конце "Хроник" коротко упоминалось про горстку чужих демонов, примкнувших к первым поселенцам Инферно. Ниэли достал из стола листы плотной бумаги и начал кропотливо переписывать древние закорючки, надеясь расшифровать их впоследствии.
Он едва успел положить на место книгу до вечернего обхода. Вернувшись в Энд, Ниэли прихватил свои листки и засел в библиотеке. К концу второго дня упорной беспрерывной работы ангел потёр слипающиеся глаза и устало откинулся на спинку кресла. Посреди стола, заваленного рукописями и свитками, исписанными с двух сторон листиками и клочками бумаги, приютился тот самый, с правильным переводом.
Демоны другого Творца пришли из-за Грани вскоре после её установления и примкнули к защитникам Империй, а впоследствии те, кто выжил, поселились в Инферно. Эти демоны были на порядок сильнее, легко обучаемы воспринимали и умели использовать разные виды сил. У них был более широкий спектр чувств, чем у других демонов, но в то же время они были более жестоки и прагматичны. Считалось, что последний из этих "высших", как их называли, погиб в Империях вместе с ангелом-хранителем и их подопечной, образовав Триаду. А звали его Анжелик. За перьевые крылья, так похожие на ангельские.
– Прибью, - мрачно пообещал окружающей тишине Ниэли и углубился в чтение последнего абзаца, где говорилось, что Творец, на основе наблюдения за "высшими" создал в последствии десяток ангелов, возможности которых значительно превосходили их собратьев, но все они погибли во времена Тёмных войн.
ХХХ
Дэвиэль сидел на краю кровати в едва освещённой, обитой мягкими тканями комнате и с отвращением рассматривал свои руки: тонкую пергаментную сухую кожу, голубоватые нити вен, выпирающие косточки, морщинки, ломкие прозрачные ногти... а ведь остальное тело не лучше.
"Ненавижу!
– яростно подумал он, с силой ударяя кулаком по мягкой обивке стены.
– Неужели это тело не может восстанавливаться быстрее?"
Как он может в этой уродской оболочке показаться на глаза обожаемой хозяйке? А этот наивный проклятый полагает, что это он не подпускает Дэвиэля к собственной хозяйке. Конечно, проклятый ведь не чувствует связи, возникшей между девушкой и стражем с того самого момента, как началось слияние землянки с хранителями. Этот Адианикемар мечтает, что найдёт способ избавиться от неугодного соперника за внимание госпожи, но он уже опоздал. Договор заключён. Давным-давно. Когда-то он был проклятием Дэвиэля. Именно из-за договора-ловушки страж в своё время попал в тюрьму.
Но сейчас... О, да! Сейчас это эйфория - иметь хозяйку, которая тебе идеально подходит. И сущая бездна знать, что не можешь к ней приблизиться и оказывать знаки внимания непосредственно. При близком контакте всегда легче угадывать желания. К тому же возможность любоваться своими глазами этим восхитительным, божественным существом лично - это совсем по-иному воспринимается, чем через посредство оборотня. А всё из-за этого проклятого тела.
Дэвиэль уже всё перепробовал, но процесс восстановления протекает крайне медленно. Сюда бы обученного мага крови, тогда был бы совсем иной разговор. Но на этом терзания стража не заканчиваются.
Вторая проблема много сложнее этой. Дэвиэль прекрасно понимал, что его обожаемая хозяйка не может принадлежать только ему. Есть хранители и этот проклятый, которых и пальцем нельзя тронуть, иначе это может откликнуться на его Принцессе. Но понимать умом - это одно, а вот принять это как данность и окончательно смириться с подобным сосуществованием - это совершенно другое. Это его мир, а сюда без спросу вторгаются какие-то чужаки, которых поневоле нужно терпеть!
Ощущение присутствия в соседней комнате потеснило мысли о собственных проблемах. Кирраэн. Мальчишка-оборотень. Феникс. Это идеальные сосуды, созданные самой природой, но сколько с ними возни! Чтобы полностью выжить прошлого феникса из этого тела Дэвиэлю понадобилась бездна времени. А в самом конце, когда тот понял, что нет никакой надежды победить захватчика, то чуть не уничтожил это тело!
Фениксы, они донельзя коварны и умны. Вон, Дэриэль умудрился же переродиться. Дэвиэль сначала своим глазам не поверил, когда увидел его. Неужели этот феникс умудрился обхитрить Мироздание и своих создателей и отречься не только от памяти, но и от своих обязательств?
"Вот бы и мне так. В смысле переродить это ущербное тело, которое упорно не желает восстанавливаться. А ведь чтобы ускорить этот процесс нужно так мало: прямое прикосновение к источнику. Но как я в подобном виде смогу показаться обожаемой Принцессе на глаза? А ведь прямо повлиять на неё я не в силах. Странно распорядилось Мироздание: ради своих хозяек стражи запросто перекраивают мир, но на самих избранниц своего служения они фактически не могут влиять. До сих пор удивляюсь, как так получилось, что мне удалось преобразовать самое сильное желание Принцессы в необратимое проклятие. Тогда я неделю приходил в себя. Сказывалось дикое напряжение при разговоре со сфинксом, а потом этот Дар Мидаса. Да, знал бы, во что преобразуется мо сила, скорее всего начал бы искать другие пути. Но сейчас, слава Мирозданию, всё уже позади. Моя Принцесса сильная. И умная. Ведь она моя!"