Отражение теней
Шрифт:
Глава 25. Минус один.
На этот раз переживать тени и не подумали. О том, что в случае непредвиденных последствий, Лея встанет под удар, все были предупреждены. Точно так же как и о том, почему это совершенно безопасно.
Вир еще с прошлого посещения дворца принцессой по имени безумие знал о чем идёт речь. Хотя всё равно это не объясняло, почему Лея на самом деле безумна в достаточной мере, чтобы этот эффект действовал. Но с другой стороны, достаточно было вспомнить те поступки, которые она успела совершить за годы обучения в академии и позднее. Сказать, что она в своём уме было сложновато…
Король долетел до живого щита, врезался в Лею и отлетел в сторону, уже в человеческом виде окутанный своим огнём.
– Ну, я же говорила, я же представлялась! Принцесса безумие. Неужели нельзя было понять, что это значит?
– укоризненно покачала головой демонесса, потом взглянула на Вайтара. – Лорд Вайтар, ваш отец уже не жилец. Он выбрал самое чудовищное заклинание из своего арсенала, от него нет спасения. Вам править этим народом. И надеюсь, вы сможете сделать так, чтобы ума у стихиариев здесь стало немного больше. Прошу вас, не надо на нас нападать. Мне бы не хотелось, чтобы народ потерял пару-тройку достойных представителей, которые принесут больше пользы будучи живыми. Для тех, кто ещё не осознал на примере короля, я повторю. Я сумасшедшая, а ваш народ в качестве одной из заповеди с детства учит, что на сумасшедших магию поднимать нельзя. Ой, а острые предметы тем более, убью и не пойму этого. Так что, всем оставаться на своих местах. Цирк закончен, аплодисментов не надо, просто оставьте нас в покое. Лорд Вайтар, это в интересах вашего народа, умные всё равно не полезут, а вы придержите безмозглых шавок. Мальчики, отправляемся отсюда.
Мужчины, не став мешать девушка развлекаться, переглянулись. Вир протянул руку, и Лея, шагнув к нему ближе, её приняла. В потолок ударили три столба света: золотой, снежно-белый и тёмно-серый, цвет праха. Когда же ослепленные аристократы прекратили тереть глаза и смогли проморгаться, в зале уже никого не было. Слегка безумные гости пропали в никуда…
Аристократы остались на одном месте, не прозвучало ни слова, не было сделано ни одного движения. Из глаз исчезла живость, огонь застыл в движении. Стены покрылись серым. Окна захлопнулись, следом закрылись ставни. Погасли факела. По телам стихиариев бежала тьма, обнимая их, закутывая в полотно, скрывая, стирая, убирая из-под власти затмения, возвращая туда, где они должны были быть.
Когда в замке не осталось живых, сложились стены, подобно картонной коробке. Пропали деревья, исчезли, словно унесенные гигантским ураганом, фонтаны и статуи, несколько деревушек, что стояли вокруг дворца, а последним исчез пейзаж. Вместо него простиралась только серая пустыня. Из ниоткуда – в никуда.
Появившись посреди этой пустыни, ин-Карен осмотрелась по сторонам, не понимая:
– А куда всё пропало?
– Вернулось туда, откуда пришло, - сообщил ей голос.
Девушка крутанулась, раз, второй… Но так никого и не увидела.
– Не ищи меня. Меня здесь нет. Здесь только мой глас.
– Если всё вернулось туда, откуда пришло, то я… я фальшивка?
– И да, и нет. Если хочешь – ты фальшивая, если не хочешь – ты настоящая. Проблема в том, что этот мир не терпит двух одинаковых магов. Вы немного ошиблись с их оценкой. Да, безусловно, они маги, они выпускники академии теней. Но в первую очередь, это значило не то, что они чистюли, а то что они – опасны. Смертельно опасны, потому что они отряд быстрого реагирования, который демиург кидает по местам, где нормальный маг потеряет голову.
Ин-Карен коротко хохотнула и села на серый песок, подтянула коленки к груди.
– Это то, чего мы не могли понять. На языке вертелось, на краешке мыслей, а в голову так и не стукнуло. Они, значит, совсем не чистюли?
– Они убийцы, - голос помолчал. – Когда вы кого-то убиваете, вы оправдываете себя тем, что это ваша работа, что те, кого вы убили, виноваты сами, потому что перешли кому-то дорогу, потому что недостаточно быстро убрались с дороги вашей. Они никогда не оправдываются.
– Скольких они убили?
– Больше чем вы, - донесся уклончивый ответ. Голос стал тише, словно отдалился, и девушка испугалась:
– Подожди! Не уходи! Не оставляй меня…
– Я всегда рядом. Только не могу вмешиваться. Могу лишь подсказывать иногда немного. Самым лучшим. Тем, у кого больше всего шансов.
– Я могу её убить? Если я её убью, я стану настоящей?
На этот раз невидимый собеседник ненадолго задумался.
– Ты станешь единственной.
– Это не то, что я хочу! Я хочу… быть настоящей.
– Если ты сможешь её убить, я дам тебе такую возможность.
– А если не смогу?
– То у тебя другой возможности не будет. Она убьёт тебя. Или ты её, или она тебя.
– Если я появлюсь с ними рядом, они же… убьют меня! Накинутся всем скопом и…
– Нет, - голос укачивал, убаюкивал, успокаивал. – Нет, маленький ветерок. Всё совсем не так. Её желание будет исполнено, если она убьёт тебя один на один. Точно так же, как я исполню твоё желание, если ты убьёшь её сама. Лично.
– Я их не найду!
– Сама, безусловно, нет. Но если ты захочешь это сделать, я отправлю тебя к ним. Я отправлю тебя к той, которая стоит на твоём пути.
– И её друзья не нападут?
– Нет. Ни один из них не тронет тебя и пальцем. Даже если ты победишь.
– Если?
– Проиграть может каждый. Даже я. И ты. И она. Проиграть может любой, если ему не хватит сил, или смелости, или злости, или поводов сражаться. Они ведь тоже бывают очень разные.
– Я буду сражаться за то, чтобы стать настоящей! А она?
– Она хочет вернуться домой.
Ин-Карен задумалась, потом твёрдо кивнула:
– Моё желание важнее! Моё желание лучше! Отправляй меня!
– Я выполню эту твою просьбу, - сообщил голос.
Серый песок поднялся огромным покрывалом, концы соединились, стянулись ближе, накрывая стихиарию, закрывая её с головой. Ин-Карен торопливо набрала в грудь побольше воздуха, зажмурилась, пряча лицо, а когда она открыла глаза картина вокруг уже изменилась.
Была зеленая поляна. Было кострище, над пламенем которого крутился вертел с тушкой дикого молочного поросёнка. Была палатка в стороне, и пять смеющихся магов с гитарой в руках. Был чистый звонкий голос, которому вторил низкий, от которого сердце застучало быстрее.