Отражение теней
Шрифт:
Иная подняла на неё мёртвый взгляд алых глаз.
Умирать?
Нет.
Она не умрёт здесь. Она станет настоящей.
Любой ценой.
Только чем убить эту пришлую? Магия? Она стихиария сильнее. Она четырёхипостасная, а….а! Ну, конечно! У пришлой нет и не может быть того, что есть у неё, ин-Карен, нет и не может быть сил палача! Или дракона! Или ледяного вампира!
У неё есть оружие!
Ледяной полуторный меч появился в правой руке. Кожа покрылась чёрными чешуйками дракона. А поверх басовито гудящего лезвия появилась тонкая серая пелена
Да, с таким вооружением она убьёт эту девчонку.
– Ого! – Карен отступила немного, окутываясь ветром, одеваясь в него, как в доспехи. – Признаться, мы такого не умею. А… вы тоже не умеете. Квадра. Вы всё-таки провели этот обряд.
Иная нахмурилась.
Это её силы.
Её?
А кто она?
Она.
Сила.
Она стихия.
Она настоящая!!!
Забыв обо всём, правила боя, все эти позиции, всё правильные переходы из одной стойки в другую, ин-Карен просто перла разъяренным быком на хрупкую Карен. Удары сыпались один за другим, не то что их отбить, их парировать было невозможно. А ветряной доспех мог защитить от смерти, но не от синяков, ушибов и переломов.
Надо было что-то делать.
Но слова тут уже не подействуют однозначно. Карен видела, что зрачок из алых глаз исчез. Её отражение было на грани безумия.
Ещё шаг, один толчок, и всё, больше не станет её. Она не услышит ни слова. А Карен почему-то было её так жалко!
И она сняла доспех, сама толком не понимая, что делает.
Меч поднялся, чтобы опуститься на беззащитную шею. Но в одно мгновение, когда был промежуток между замахом и ударом, Карен метнулась вперёд.
Её короткий кинжал, верный, который был с ней ещё с уличного босоного детства, давно уже потерявший и свою оплетку, и свои боевые качества, вошёл в тело иной. Сразу, до упора.
Карен, обнимая своё отражение, укачивала её как маленькую, в своих руках.
– Всё будет хорошо, слышишь? Ты станешь настоящей! Здесь нет лишних душ, души, которые Чёрное затмение поглотило, тоже получат свободу. И ты вместе с ними. В следующий раз, когда ты откроешь глаза – ты уже будешь настоящей!
По щеке иной скатилась слеза.
На её губах была улыбка, но она так ничего и не сказала. Рассыпалась прахом на руках Карен одновременно с тем, как исчез круг.
– Мда, - пробормотала где-то над головой Лея, потом крикнула: - Ста-а-ар! Иди сюда. Эту замарашку от синяков отмывать будем вместе.
«Отмывать от синяков?» - хотела рассмеяться стихиария, но горло, сжатое удавкой, не хотело пропускать звуков.
А мысли не дотягивались, разбивались о ту стену, которой Карен себя огородила почти инстинктивно. Только не надо чужой жалости сейчас. И не надо чужих слов. Потому что это была та же грязь, от которой её так долго защищали, и это было очень больно.
На голову вылилось ведро воды. Не холодной, не горячей. Теплой, именно такой как надо. Кажется, Лея и Стар о чём-то спорили, а потом напор воды стал постоянный, именно такой температуры, как любила девушка. И в этом потоке совершенно потерялись её слёзы.
Лея
Из одного флакона в воду полился экстракт дикой розы, а следом за ним мёда. Разноцветные мыльные пузыри поднялись в воздух, смешались со светлячками, подсвечивающим всё и вся.
Демонесса поставив рядом с собой толстую банку с номером «3841-45-а» начала срезать с подруги одежду. Восстановлению она уже не подлежала после плотного общения с ветряным доспехом. Загорелую кожу расцвечивала радуга синяков. Чёрный, фиолетовый, оранжевый, синий – кровоподтёки на любой вкус. Гематомы тоже были в наличии, зато, к счастью, не было переломов.
И к счастью Карен была достаточно в сомнамбулическом состоянии, чтобы, во-первых, не учуять запах крови от снадобья, а, во-вторых, чтобы не ощущать боли. Потому что сказки никто не обещал.
Зачерпнув мази побольше, Лея досадливо зашипела, когда ядрёное средство вцепилось в её собственную кожу, и начала его размазывать по телу подруги. Очнулась она не скоро.
Дёрнулась, ойкнула и завопила:
– Лея, безумный та алхимик, больно же!
– Где? – заботливо спросила демонесса.
Стихиария опустила голову, разглядывая собственное тело. Ни следа синяков на теле, ни следа хмари на душе. Только запах роз и мёда…
Ойкнув, Карен потянулась вперёд и обняла Лею, роняя её на траву.
– Теперь мокрой как мышь под веником буду уже и я, - пробормотала демонесса, только всё равно не сердилась. Обняла крепко-крепко, пока уже её тревога уходила.
Потом пришлось отмываться по второму кругу, были песни у костра, истекающее жиром мясо поросёнка, запечённая картошка и поджаренный хлеб. Тихий смех и первая большая победа.
На небо никто из теней и не подумал посмотреть, а тем временем чёрная луна отыграла у фальшивой вселенной ещё несколько миллиметров.
Костёр погас. В его углях ещё вспыхивали огоньки, но он уже не грел. Стар и Карен устроились в палатке. Вторую палатку на троих собирались делить Лея, Вир и Нейл. Третью было ставить как-то глупо, да и Лею выпускать из вида не хотелось ни дракону, ни эльфу, а с присутствием друг друга они не просто смирились, не видели в этом ничего особенного. Не первый раз.
Протянув руку к костру, Лея посмотрела на собственную руку. Два браслета не просто остались на её коже татуировками, они слились воедино. Два разных узора сплелись во что-то единое, целостное, словно две половинки нежданно-негаданно нашли друг друга.
Разве так бывает?
Разве так должно быть?
– Сколько можно здесь сидеть? – недовольный Нейл плюхнулся слева.
Вир молча сел справа.
– Ну и что вы здесь делаете? – вздохнула Лея. – Вы вроде бы собирались пойти спать пораньше, после того как вымоетесь. И кстати, вы же не вскипятили всю ту бедную речушку целиком?