Отражение в мутной воде
Шрифт:
На запредельной скорости, разрезая волны и вздымая брызги, он промчался по луже, как амфибия, рвущаяся в бой, чтобы со свистом и скрежетом тотчас затормозить на красный свет. А перекресток от остановки находился метрах в двадцати…
Толпа пассажиров завопила, затрясла кулаками. И вдруг Тина увидела, как два тихих на вид паренька, судя по всему, студентики, перемигнулись, шагнули к груде камней, приготовленных для ремонта бордюра, и, подхватив по паре изрядных булыг, сноровисто запустили их в сторону наглого «Ленд-Круизера», сопроводив свои
– Бей проклятых буржуинов!
Один булыжник прямиком угодил в стекло, а через него – в салон. Другому повезло меньше – он всего лишь расплющил диск запасного колеса. Однако камнеметатель тотчас исправил упущение: подхватил с земли новое оружие пролетариата и без промаха влепил его в самодовольную автомобильную задницу – к удовольствию многочисленных зрителей.
Впрочем, ликующие крики толпы несколько поутихли, когда «Ленд-Круизер» вдруг ринулся задним ходом и резко замер около остановки.
Может быть, если бы водитель ехал помедленней, его кто-нибудь и пожалел бы. Но он, разумеется, снова окатил пассажиров с головы до ног. Право, не стоило ему с такими словами выскакивать из этой роскошной, хоть уже и малость покалеченной тачки!
В одну минуту он не только оказался с ног до головы обрызган мутной водой из лужи, но и заляпан жидкой грязью, щедро скопившейся на размытых газонах. И все-таки он пер напролом, как бык… если только можно себе представить быка, изрыгавшего матерщину и грозившего местью какого-то Серого Папы, который весь этот такой-то и такой-то городишко раком поставит.
Теперь уже не только студенты потянулись к оружию пролетариата. И неизвестно, какой гнусной уголовщиной ознаменовался бы этот день, если бы не выяснилось, что и здесь замешана женщина.
Дверца автомобиля распахнулась, и показалась изящная черная туфелька и тонкое колено, обтянутое черным чулком. А затем на мостовую скользнула высокая черная фигура в блестящем черном дождевичке. Она окинула разъяренных людей весьма недружелюбным взглядом, однако возмущение толпы как-то сразу поуменьшилось. Высокая, худая, небрежным изяществом движений девушка напоминала модель, вышедшую на подиум. Вдобавок была очень хорошенькая: бледное лицо, удлиненные карие глаза, косая черная челка, блестящая, как вороново крыло.
Девушка прямо по луже, высоко поднимая ноги, прошла к орущему водителю, молча взяла его за рукав и потянула за собой.
Из него будто выпустили пар. Повиновение было беспрекословным! Он последовал за своей хорошенькой спутницей, как бы даже сделавшись меньше ростом.
Обе дверцы захлопнулись, и «Ленд-Круизер» изготовился к броску через перекресток, над которым уже мигал желтый свет.
В то же мгновение Тина сорвалась с тротуара и метнулась наперерез какому-то «Москвичу», который неторопливо трюхал к светофору, не вызывая всплесков народного гнева.
– Подвезите! – рванула она дверцу.
– Куда? – осведомился маленький, аккуратненький дяденька, блокируя ручку и лишь слегка
Тина увидела его скучное лицо и неприветливые глаза.
– Вон за той машиной! – махнула она рукой вслед «Ленд-Круизеру», который уже миновал перекресток и вовсю набирал скорость.
– Сколько? – спросил маленький, и в его тусклых глазах забрезжило некоторое оживление.
– А сколько надо? – снова нетерпеливо дернула дверцу Тина.
– Ты мне ручку не сломай! – сердито сказал водитель. – А то вообще никто никуда не поедет, зато заплатит за ремонт. Сколько надо, говоришь? От двадцати до сотни, в зависимости от расстояния. Ну а если совсем далеко, то мне заправляться надо будет, так что еще за бензин.
– О господи! – Тина в отчаянии вытянула шею: «Ленд-Круизер» растворился в тумане. И тут из этого же самого тумана выплыло видение – трюмо, стоявшее в ее собственной прихожей, а на тумбочке – ее собственный кошелек, забытый сегодня утром дома.
Она еще раз всмотрелась вперед. «Ленд-Круизера» и след простыл…
– Девушка, да плюньте вы на этого жлоба, вон трамвай подошел! – весело сказал кто-то рядом.
Тина тупо оглянулась на одного из давешних народных мстителей, окинула взглядом толпу, штурмовавшую переполненные вагоны, и молча отошла к обочине. Стала, отвернувшись и от трамвая, и от «Москвича», и от людей, и от себя самой – идиотки, а может быть, просто сумасшедшей…
Ее трясло, хотелось закричать во весь голос, чтобы извергнуть из себя черный ком страха.
Какое-то время она стояла, ничего не видя перед собой, потом муть в глазах постепенно рассеялась. Тина попыталась даже усмехнуться: надо же, только обычная забывчивость помешала ей броситься в погоню за призраком! – но тут же нахмурилась.
«Ленд-Круизер» с пробитым стеклом не был призраком. И водитель его, едва не устроивший побоище на остановке, тоже производил впечатление очень даже реального мерзавца. И, значит, не была призраком девушка с длинными карими глазами и волосами, блестевшими, будто вороново крыло…
Тина узнала ее сразу, с первого взгляда. Это была та самая девушка, которая стреляла в Валентина, которая убила Валентина!..
Во сне.
После серого, дождливого дня и такой же мокрой ночи утро выдалось великолепное, сверкающее. Солнце сияло везде: на небе, в лужах, в капельках, повисших на влажной молоденькой листве…
Тина стояла на набережной и всматривалась в бегущих мимо людей. Половина была с собаками – на таких она и вовсе не обращала внимания. Насколько ей было известно, собаку Виталий не держал. А впрочем, может быть, и держал, Тина ведь вообще ничего не знала о нем, как выяснилось. Ни номера телефона или пейджера, ни адреса. В администрации губернатора сказали, что никаких сведений о московских социологах у них нет. Они вообще появляются как красно солнышко. Выполнили задание, получили деньги – и до свидания.