Шрифт:
Отражение.
1
Одновременно с полной остановкой поезда Илья соскочил на перрон неизвестной вокзальной станции. Твердое асфальтовое покрытие встретило его армейские ботинки достаточно уверенно и, если можно так сказать, дружелюбно. Люди, высадившиеся вместе с ним на станции, словно в сказке, в считанные минуты растворились на закрытом перроне: кто вошел в одноэтажное здание вокзала, кто исчез в обоих направлениях от путей. Илья аккуратно поставил дорожную сумку на землю рядом с собой и огляделся по сторонам. Поезд с десятью вагонами все также стоял на месте. Людей нигде не было и только ближе к голове состава было видно, как полная проводница вышла покурить на перрон.
За спиной Ильи послышалось движение и стук о вагонные ступени. Он развернулся и увидел человека с трудом спускающего на землю чемодан с верхней ступени вагона. Все так же медленно Илья стал направляться к прошедшему мимо минутой назад вагону, внимательно вглядываясь в человека.
Это была женщина лет пятидесяти, одетая в строгое пальто кирпичного цвета и черных женских сапогах на каблуках. Илья на мгновение представил, как она будет в таком наряде нелепо выглядеть в этой таежной глубинке, учитывая, что еще неизвестно, есть ли в этом городке асфальт. Ее растрепанные, слипшиеся русые локоны волос постоянно мешали, падая прямо на лицо. В ответ она лишь постоянно сдувала их с лица, чтобы свободно видеть. Женщина была немного рассеянной и суетливой, что придавало ей некоторый шарм и сбавляло ее возрасту с десяток лет. Ее растрепанность при аккуратной одежде полностью соответствовала человеку, занимающегося научной деятельностью. Ведь Илье и было указано в директиве сопровождать некого доктора наук. Только вот никто не говорил, что это будет немолодая женщина.
– Может поможете с чемоданом?
– Она посмотрела сверлящим нервным взглядом на Илью.
– Это же вы меня сопровождаете? Я правильно говорю?
Последние слова нервной женщины были произнесены тоном, с которым обращаются либо к непослушным детям, либо к психически нездоровым людям.
– А что, здесь есть еще кто-то?
– Илья улыбнулся и демонстративно осмотрелся вокруг.
– Ничего смешного не вижу, молодой человек. Идея ехать в разных вагонах, конечно была моей (не могу терпеть в купе еще кого-то). Ну а если уж вы меня сопровождаете, то вы не очень-то и замучились искать меня эти два дня по вагонам. А вы вроде как не просто сопровождающий, а типа обеспечиваете мою безопасность.
– Женщина язвительно улыбнулась, сдув прядь светлых волос с лица.
– Меня, кстати, Вера Семеновна зовут.
Илья поставил тяжелый чемодан из черного кожзама весь потертый с торцов на землю и подал руку женщине.
– Да, вы правы, я не искал вас по вагонам на протяжении всего пути. Так и мой контракт начинается только после того как я прибуду в этот мухосранск, или как его, Землегорск-12? Так что, условия договора я читаю внимательно.
– Он опять улыбнулся женщине.
– Мое имя - Илья. Будем знакомы.
Женщина пробормотала себе под нос, что-то о бестактности молодежи и спустилась на землю, опираясь на руку Ильи. Дальше они пошли до входа на вокзал в полном безмолвии. Разговаривать друг с другом никому из них не хотелось. Вера Семеновна мечтала о гостиничном
Пройдя через мрачное помещение вокзала, они вышли на территорию местной привокзальной площади. Людей здесь было немного. Несколько продавцов рядом с торговыми киосками "толкали" местную выпечку в антисанитарных условиях. Пятеро таксистов громко смялись и курили справа от выхода, упершись задами на свои же старенькие японские автомобили. Один из них увидев вышедших на площадь новоприбывших, неспешно направился к Илье с Верой Семеновной. Учитывая, что поезд через город проходил два раза в сутки, приезжающих и отъезжающих естественно было не много. Таксист, не успев что-то доброжелательное сказать гостям города, сразу получил резкие слова от женщины с лохматой копной на голове.
– Нам в гостиницу "Черный Угол". Наличных нет. Только перевод по телефону.
Молодой таксист в синем трико из девяностых сморщил лицо и не отвечая ничего молча пригласил недружелюбных гостей к своей ржавенькой белой тойоте. С сумкой на плече и тяжелым чемоданом в правой руке Илья первым направился к автомобилю.
Такси тронулось с места. Илья в отличие от закрывшей мгновенно глаза попутчицы стал вглядываться в улицы незнакомого городка. В машине заиграл невеселый шансон. Молодой таксист вел автомобиль одной рукой, другой при этом опирался на водительскую дверь с закрытым стеклом.
На улицах также было немного людей. Вечерних вывесок почти не было. Машина проезжала районы двух и трехэтажных сталинок. Попадались пятиэтажки хрущевской оттепели с ржавыми ограждениями балконов. На что сразу обратил внимание Илья, это на отсутствие детей на улицах, словно весь город был наполнен взрослыми людьми и стариками. Такси проехало мимо полуразваленного местного театра с забитыми на окнах неотесанными досками. Затем позади осталась полупустая базарная площадь и единственный в этом городе большой универмаг. Далее машина несколько минут двигалась вдоль бетонного забора с ромбами. По другую сторону от проезжей части стояли разноплановые грязные дома частного сектора что придавало городу еще более депрессивное настроение. Неожиданно для пассажиров машины таксист заговорил, обращаясь к сидящему на переднем сидении Илье.
– Первый раз у нас в городе? Вижу, что первый.
– Таксист горделиво улыбнулся. Город у нас конечно не такой как вы привыкли видеть.
– С чего вы решили?
– Ответил Илья.
– Не, ну нет, там супермаркетов и прочего... Короче грязный городишка, где в советское время кроме завода по лесопереработке ничего и не было. Все и жили только этой лесопилкой. Пока в девяносто пятом Ельцин его не продал китайцам, которые развалили его напрочь. Народ и побежал с городка. Мы кстати сейчас вдоль забора этого монстра и едем.
– Таксист махнул головой вправо. Все бы так и было, если бы пятнадцать лет назад здесь не построили Институт. Тут и люди стали возвращаться, и всякие фраеры в пиджаках да костюмах появились. В общем, зажил городок прежней жизнью. И воинскую часть здесь поставили. Она то и охраняет этот институт. Походу он тоже...того...
– Кто он?
– Ну он - институт. Тоже, военный, по ходу.
– Таксист засмеялся и от его смеха машину не на шутку стало бросать из стороны в сторону на полупустой дороге.
Илья развернул голову в сторону пассажирского сидения. Вера Семеновна открыла глаза от громкого смеха бестактного таксиста и посмотрела сквозь стекло на проносящиеся мимо стволы тополиных деревьев. Сейчас в вечернем свете ее взгляд был уже не такой раздражительный, а только уставший. Профиль ее немолодого лица с растрепанной прической длинных волос смотрелся сейчас достаточно женственно и презентабельно. В какой-то момент Илья осознал, что слишком долго смотрит на попутчицу, уставившуюся в окно автомобиля и развернул голову в противоположную сторону.