Отражение

Джиллиан Алекс

– Марта, мне нужно идти. Я рад, что ты в порядке. И мне искренне жаль, что ты одинока. Я здесь проездом, ненадолго. Слишком поздно для возобновления семейных уз. Поздно и ненужно. Ни тебе, ни мне, – Макс Эванс встал. Взгляд его был холоден и неприступен, – Не нужно искать меня и звонить. Ничего личного.

Извини.

– Подожди, а та девочка, которую удочерила Соня…. С ней все хорошо?

– Ее судьба тебя тоже не касается. До свидания, Марта.

Женщина поднялась, чтобы проводить гостя до дверей.

– Когда-то я была похожа на тебя. Гордая и неприступная. Думала, что справлюсь в одиночку. Решила не быть обузой, бросила всех, кого могла. И что теперь, Максим? Посмотри на меня. Нравится тебе такое отражение?

– Ты безумна, Марта, – Макс криво усмехнулся, протянул руку и пожал костлявую ладонь своей бабушки. – Мне очень жаль. Жаль, что ты не узнала об этом раньше. Нам нельзя иметь семью.

– Но моя дочь была здорова… – с болью в голосе произнесла Марта. На морщинистом лице отразилось глубокое страдание.

– Она просто оказалась носителем больных генов. Прошу, Марта, если тебе не безразличен я и ради памяти Софии, не напоминай мне о том, что я такое. И почему.

– Но ты не обречен, – воскликнула старуха. Глаза ее болезненно заблестели.

– Я – бомба замедленного действия, Марта. И все, что я могу сделать – это оказаться, как можно дальше от близких мне людей, до того, как рванет.

– Мальчик мой, прости…, – женщина вцепилась в руку Макса, но он с силой освободился от ее пальцев и выбежал из квартиры.

Машина с личным водителем ждала у подъезда, но Максимилиан Эванс решил пройти несколько улиц пешком. Ему нужно остыть, привести мысли в порядок. Успокоиться. Встреча

с Мартой напомнила ему о том, от чего бежала семья Эвансов в другую страну. Как пощечина из прошлого. И именно сейчас, когда он почти перестал ждать.

Глупо! Глупо! Как глупо! Самонадеянно! Нельзя спрятаться от реальности. Укрыться на другом конце мира и начать с белого листа. И все же эти годы… он почти поверил, что беда прошла мимо, врачи ошиблись. И чудовище никогда не проснется.

Но оно жило. Господи, оно жило внутри и сейчас там, царапает сердце и душу ржавыми когтями, кричит глухим голосом. Рвется наружу. Макс резко остановился у одной из московских неоновых витрин. Поймал взглядом свое отражение. В памяти всплыло лицо Марты, и еще одно… детское, невинное, красивое и такое безжалостное.

«Давай поиграем, Макс? Готов побегать от смерти?»

Мужчина тряхнул головой, отгоняя наваждение.

– Эй, босс, дождь начинается, – притормозив, окрикнул Макса водитель наемной машины, – может, ну его. Вы и так в прекрасной форме.

Эванс глянул на него так, словно впервые за вечер увидел по-настоящему.

– Да, Саш. Поехали.

***

Анжелика спала. Уснула. Кто бы мог подумать…. Ироничная улыбка скользнула по губам Макса. Не сбежала. Он знал, что она останется. Нашел взглядом стеклянный стакан с розой. Все женщины предсказуемы, а эта больше других. Наивная, романтичная. Кто он в ее глазах? И почему она готова принять его любым? Какая странная привязанность! И все же он не хочет отпустить ее, хотя должен. Обязан дать девушке свободу. Позволить быть счастливой и любимой. А с ним ее ждет только боль. Она не заслужила.

Конец ознакомительного фрагмента.