Отражения

Ступников Александр Юрьевич

Особенно опасны для человека карьеристы, которым свыше сорока лет. Это значит, они проиграли свою предыдущую жизнь и теперь стараются наверстать упущенное. После сорока грешить опасно — не останется времени каяться. Карьерист об этом не думает. Он рвет свои подошвы и мелет судьбы подчиненных как соковыжималка. Покиньте его без сожаления.

Нет ничего приятнее в жизни подчиненного, чем самому подавать заявление об уходе. Это единственный почти открытый способ послать его туда, куда начальника никто, кроме вас, послать не отважится.

Поэтому большинство начальников рассматривают ваше заявление об уходе как личную неудачу.

Этим недоумкам, которые, похоже, даже спят в галстуках, кажется, что именно они решают за вас все и могут шантажировать увольнением или выговором. На самом же деле, любой нормальный подчиненный про себя знает, куда начальник может засунуть свой выговор.

А вот заявление об увольнении по собственному желанию вы имеете честь засунуть ему сами. Разве это не повод для радости?

Не стесняйтесь доставлять ее себе, поскольку на новом месте другой начальник все равно с вами посчитается за предыдущего.

И в заключении, всегда помните, что начальнику не нужно иметь голову. У него уже есть задница. И этого ему достаточно.

Но единственный способ понять, кто вы есть на самом деле, если вы действительно есть — это стать начальником самому себе. Для этого надо только одно — То, что посоветовал инструктор израильской армии новобранцам.

«Что самое главное в танке?» — спросил он призывников. «Толщина брони,» — сказал один. «Мотор и скорость,» — предположил другой. «Скорострельность пушки», — добавил третий.

«Нет, — ответил инструктор. — Самое главное в танке — не бздеть…»

Вот так и в жизни…

Страна омовения (Корея)

На открытый рынок Сеула я набрел случайно, по дороге к бывшему королевскому дворцу. Увидел — и зашел. Вокруг была толчея, но упорядоченная и не криминальная. Такие вещи чувствуешь сразу. Людей, понятно, много — место такое. Как везде в мире. Я встал в уголке, у какого-то прилавка, чтобы оглядеться, выкурил сигарету и вдруг не увидел нигде ни мусорного ящика, ни тумбы. Постоял с окурком в руке и тихонечко бросил его под ноги. И этот момент увидел осуждающий взгляд какого-то корейца справа, а слева — услышал реплику. — Чего они? — подумал — Белых не любят, что ли? Неорганизованных европейских туристов ни до, ни, как оказалось, после я здесь почти не встречал. Но еще через пару часов разобрался. И стало стыдно. В Корее курят много. Но на улице, даже в небольших городках или на транзитных автостанциях только в специальных местах. Они выглядят как остановки, нередко укрытые от дождя. Несколько тумб для окурков и мусора. И их достаточно много. И на рынке — тоже. Выходит, это я повел себя как дикарь. Больше глупых ошибок с моей стороны здесь не было. А от Кореи — только свет и искренняя доброжелательность ее жителей. Деликатных и работящих — как нигде.

Их редко встретишь в туристических автобусах Европы и мира. Они работают и вкалывают. В год кореец работает дольше всех — 2447 часов. Больше, чем американец и, тем более, европеец. Они здесь все чем-то заняты. Нация такая. А отпуска фантастически маленькие. Люди здесь уважают и держаться за любую работу, независимо от заработка. Предпочтительно на большие корпорации или государство. Средний заработок — около полутора тысяч долларов. Понятно, уже из этого, что страна не дешевая. Перенаселенность создает и сильную конкуренцию на рынке труда. Но отсиживаться

дома — здесь не принято. Это даже не вопрос денег — «так» не живут. Почти треть молодежи учиться в высших учебных заведениях.

Но на новой, первой работе, здесь, как в российской армии — «дедовщина». Новичок беспрекословно бегает за сигаретами, приносит, что скажут, и даже делает чужую работу в свое сверхурочное время. И, если он себя покажет сдержанным и способным подчиняться, его приглашают на совместные походы в пивной бар после работы. Это обязательная и почти ежедневная традиция, отлынивать от которой нельзя. Этакое корпоративное братство. Иначе можно потерять работу, поскольку оторвешься от коллектива. Единственный выход и «отмазка» — женитьба.

Значительная часть кореянок и сегодня, выйдя замуж, оставляют работу и занимаются домом. Меньше, чем это было еще десять лет назад. Но традиция существует. Деньги в дом, как принято, в основном, приносит мужчина. А иначе — кто он?

В первый год об отпуске на работе говорить считается неприличным. Как и просить о повышении зарплаты. После первого года и только по инициативе начальства новичку могут дать три- четыре дня оплачиваемого отпуска. Со временем, количество таких оплачиваемых перерывов вырастает до двух и даже до трех. В год. По несколько дней. Короче, в Корее все время работают. Но не жалуются, а радуются этому.

Понятие «любимая работа» или «для души» не очень приемлемо. Зато и сегодня в стране сильны профсоюзы — единственный реальный защитник трудящихся от наглости хозяина. В Сеуле, похоже, рабочие протестуют часто. И нередко — ожесточенно. Демонстрация — лучший способ сбросить накопившееся напряжение. И показать, что ты — не один. А «мы» — не быдло.

У вокзала столицы, прямо на площадке перед входом в здание, но не мешая, проходила демонстрация младших медицинских работников. Молодежь протестовала против увольнений и требовала повышения зарплаты. Сначала пару сотен юношей и девушек в одинаковых красных повязках сидели и скандировали лозунги, выкидывая вверх сжатую в кулак руку. Между лозунгами перед ними выступали артисты, которые танцевали и пели ритмичные революционные песни. Сама стилистика акции протеста поначалу похожа на мини- концерт, но политически направленный.

В стороне, не вмешиваясь, стояла экипированная щитами и дубинками полиция. На случай спонтанных беспорядков. Но самих демонстрантов окружали крепкие ребята из своей собственной охраны, которые следили и за участниками, и за возможными провокациями. Через час речевок и песен, уже не менее тысячи довольно решительных молодых людей, которые непонятно откуда взялись, с плакатами и надписями на груди, выстроились в колонну. На другой стороне площади так же, но «стенкой», стояли представители власти, с дубинками, в черном и голубом.

Демонстранты, в сопровождении полиции с двух сторон, организованно пошли прямо через проезжую часть по улице куда-то к месту главного протеста. Цепь полицейских охраняла их со стороны проезжей части. Друг на друга они не смотрели, словно и не видели.

Но позже, на другой день, в центре Сеула я нарвался на более жесткие столкновения. Правда немедленно доброжелательный улыбчивый дядька, подсевший ко мне на парапет подземного перехода неподалеку, увидев видеокамеру, предложил сигарету и посоветовал не дожидаться продолжения. Мол туристу это не очень интересно. И я намек понял…