Отродье ночи (Шорохи)
Шрифт:
— Конечно. Но ты забываешь, что Фрай, безусловно, прошел через руки по крайней мере одного владельца похоронного бюро. Скорее всего, двоих. Даже та кровь, что еще оставалась в теле, была выкачана и вместо нее введен жидкий бальзам.
— Ты уверен?
— Он был либо набальзамирован, либо кремирован. Иначе его бы не повезли в Санта-Хелену. Это закон.
Хилари подумала над его словами, потом сказала:
— Но все-таки, а если это тот самый случай, один из десяти миллионов? Что если смерть констатирована ошибочно? Что если коронер не выполнил своих обязанностей? И что если Фрай поднялся на столе гробовщика, когда тот приготовился бальзамировать труп?
— Ты хватаешься за соломинку, Хилари. Подумай, если бы все случилось так, как ты говоришь, нам бы уже все стало известно. Если бы гробовщик обнаружил, что мертвец на самом деле живой человек, — случай фантастический для обескровленного тела, — нуждающийся в срочной медицинской помощи, он бы тотчас повез его в ближайшую больницу. Он бы обязательно позвонил коронеру. Или из больницы обязательно позвонили в Лос-Анджелес. Мы бы тотчас об этом узнали.
Хилари поежилась. Хилари задумалась. Она, опустив голову, смотрела на пол и нервно покусывала нижнюю губу. Наконец, она сказала:
— А что известно о шерифе из Напа Каунти?
— Я узнал его имя — шериф Лавренски. Но пока никакой информации не поступало.
— Почему?
— Он не отвечает. Избегает разговоров. Не отвечает на звонки.
— Разве вам не стало ясно, что здесь какая-то загадка? Шериф что-то знает. Он наверняка заодно с...
— О каком сговоре ты говоришь?
— Я... я не знаю.
Тони, надеясь переубедить Хилари, мягко, настойчиво продолжал. Он верил, что Хилари не устоит против убедительных доказательств.
— Сговор Фрая и Лавренски с самим Сатаной? Сговор с целью обмануть самое Смерть? Сговор, чтобы выйти из могилы и жить вечно? Бред какой-то! Чепуха! Тебе так не кажется?
— Нет, — злобно ответила Хилари. — Мне так не кажется.
— О черт возьми, я не понимаю, что здесь происходит! Черт знает что такое.
— Тони! Здесь замешан шериф. Когда Фрай был жив, он солгал, чтобы оправдать его. А сейчас он избегает вас, потому что не может объяснить свое странное поведение. Тебе не кажется это подозрительным?
— Нет. Он просто здорово опростоволосился. Как офицер, отдавший много лет службе, шериф допустил очень серьезную ошибку. Он просто поверил в безупречную репутацию Фрая, который, по его мнению, не мог совершить убийство. И позвонив ему домой и не получив ответ, Лавренски успокоился. Правда, он солгал нам, думая что полиция чего-то там напутала. Не могли в Лос-Анджелесе интересоваться Фраем, подумал он. Но Лавренски ошибся и ему совестно за допущенную ошибку.
— Ты так думаешь?
— Все так считают в участке.
— У меня другое мнение.
— Хилари...
— Я видела Бруно Фрая.
Вопреки ожиданиям Тони, Хилари не успокоилась, но еще больше разволновалась, чуть ли не бредя мертвецами и тайными заговорами. Тони перешел к более решительным действиям.
— Хилари, ты не видела Бруно Фрая. Его здесь не было. Он мертв. Мертв и в могиле. В дом забрался другой. Ты очень испугалась. Ведь этого не может быть.
Хилари вырвала руку из его ладоней и шагнула назад.
— Я ничего не перепутала. Фрай был здесь. Он сказал, что вернется.
— Поверь, мне, я знаю, что может прийти в голову человеку, которого сильно напугали. Искажается восприятие, память...
— Ты мне хочешь помочь или нет?
— Конечно, я помогу тебе.
— Как? Что нам делать?
— Для начала я доложу о проникновении в дом неизвестного и нападении.
— Тебе не кажется это, по крайней мере, странным? — резко спросила Хилари. — Когда я скажу им, что на меня напал мертвец и пытался убить, меня тотчас изолируют и отправят на медицинское обследование. Ты знаешь меня лучше других, но даже ты сейчас думаешь, что я сошла с ума.
— Я так не думаю, — поспешил с ответом Тони, чувствуя в ее голосе нарастающее раздражение. — Ты просто потеряла над собой контроль.
— Черт! Дьявол!
— Хилари, послушай. Когда придут полицейские, ни слова не говори им о Бруно Фрае. Успокойся и возьми себя в руки.
— Я уже успокоилась!
— И постарайся вспомнить внешность нападавшего. Вспомни детали. Ты сама удивишься, когда поймешь, что это было на самом деле. Остынь, соберись и ты осознаешь, что это был не Фрай.
— Нет, это был он.
— Большая степень сходства и...
— Ты говоришь, как тогда Фрэнк Говард, — злобно ответила Хилари.
Тони не сдавался.
— Тогда ты, по крайней мере, обвиняла живого.
— Ты такой же, как все! — голос Хилари дрогнул.
— Я хочу помочь тебе.
— Дерьмо!
— Хилари, не оставляй меня.
— Ты это сделал первый.
— Ты не справедлива.
— Докажи.
— Я здесь. Что еще нужно?
Хилари была очень нездорова: у нее горький опыт предательства и лжи со стороны тех, кого она любила и кому доверяла. Как же надо настрадаться, думал Тони, чтобы вот так переживать. Мучаясь старыми душевными ранами, Хилари требовала безоговорочной веры и снисхождения. Как только он начал высказывать сомнения по поводу ее рассказа, Хилари тотчас ушла в себя и не слушала его доводов. Но, черт возьми, Тони точно знал, что нельзя оставить Хилари в таком состоянии, и единственное, что он может сделать, — это мягко повернуть ее к действительности.
— Фрай был здесь, — настаивала Хилари. — Фрай, и никто другой. Но я не скажу об этом полиции.
— Хорошо, — спокойно согласился Тони.
— Потому что не собираюсь ее вызывать.
— Что?
Он последовал за Хилари через разгромленную столовую.
— Ты должна об этом сделать заявление.
— Я ничего не должна.
— Тогда страховая компания выплатит страховку.
— Меня это меньше всего волнует, — сказала Хилари, входя в гостиную.
Хилари, осторожно ступая, прошла по хрустящим осколкам и направилась к лестнице. Тони шел за ней.