Отряд-4. Битва за небеса
Шрифт:
– Так и не лезьте.
– Стараемся. Но на нас давят. Мы все-таки здесь сила. Не забывай.
– Забыть об этом трудно. Но нам, наверное, легче, у нас есть Леонид Макарович. Личность вполне самодостаточная и редкая. Власть для него всего лишь инструмент, но никак не повод для самообожания. Мы ему только помогаем, а он нам не мешает.
– Да, Макарыч – достойный мужик. Хоть и бывший журналист. Значит, у вас все хорошо?
– А вы приезжайте в гости, сами увидите.
– Отличная мысль! Я тебя за язык не тянул. Кстати,
– Тебе обязательно нужен повод, чтобы встретиться?
– Не обязательно. Но, тем не менее, он есть.
– И что за повод?
– Очень веский. Тебе, если я правильно помню, через десять дней исполняется двадцать пять лет. Я не ошибся?
– Ни хрена себе, память у некоторых. А ведь и правда исполняется…
Вот так, слово за слово, они и договорились, что Велга организует застолье, а Хельмут Дитц, Рудольф Майер, Курт Шнайдер и Карл Хейниц приедут его поздравить, а заодно и повидаться со всеми.
И теперь весь отряд, а также чуть ли не половина племени Леонида Макаровича и приглашенная делегация Охотников сидели под навесом на свежем воздухе за составленными буквой «П» щедро накрытыми столами.
Вот они, рядом.
Старина Хельмут Дитц. Обер-лейтенант вермахта. Некогда смертельный враг, а ныне закадычный друг. Длинный, худощавый, блондин-саксонец родом из Дрездена. Великий циник и не менее великий романтик. Фаталист и большой ценитель женщин, умеющий добиться взаимности. Всегда доводит начатое дело – будь это бой или дружеская пирушка – до конца.
Рядовой Валерка Стихарь. Неунывающий синеглазый ростовчанин. Невысокий, ладный и ловкий, со стороны похож на подростка. Отлично метает нож. Временами нахальный до наглости и бесшабашный до дурости. За словом и шуткой в карман не полезет. С ним, если и пропадешь, то с музыкой.
Рудольф Майер. Руди. Тоже рядовой, пулеметчик. Родом из Гамбурга, бывший докер. Сильный, широкоплечий крепыш с прямыми черными волосами. Всегда считает, что дальше будет только хуже, но готов, если надо, противостоять хоть богу, хоть дьяволу. Упрямый ворчун с добрым сердцем.
Миша Малышев, рядовой. С Дальнего Востока. Двухметровый богатырь, таежный охотник. Кому-то может показаться неуклюжим, но это обманчивое впечатление. Обладает силой и ловкостью медведя, попадет из обычной трехлинейки в пятикопеечную монету с пятидесяти метров. Дружелюбный мечтатель.
Курт Шнайдер, опять же рядовой. Рыжеволосый, зеленоглазый, жилистый и выносливый. Злой в бою и в работе. Заводится с пол-оборота и по любому вопросу имеет собственное мнение. Храбрый и умелый солдат.
Сержант Сергей Вешняк с Рязанщины. Старше всех в отряде – в этом году ему исполнится тридцать лет. Основательный немногословный крестьянин. Надежный, как сама земля. Простодушен и мудр той самой мудростью, которую принято называть народной. Верит в бога, но свою религиозность напоказ не выставляет. Скромен в быту, несгибаем в бою.
Ефрейтор Карл Хейниц. Худой
И, наконец, Аня Громова. Нынче Малышева. Наша белая колдунья, травница и теперь уже жена Миши. Три месяца назад родила прелестную дочурку. Красивая, добрая и умная. Идеал женщины, повезло нашему таежному медведю, что и говорить.
Это был тот самый стол, за которым они сидели почти год назад и впервые слушали рассказ вождя племени о том, что произошло на этой Земле.
Только в тот раз, припомнил Велга, держались мы плотной группой, опасаясь внезапного нападения или другой какой неожиданности. А теперь боевые друзья-товарищи явно расслабились и чувствуют себя в полной безопасности. Оно и правильно. Серьезные проблемы устранены нашими же силами, и новые, хочется надеяться, в ближайшее время не возникнут. Вот и славно. Значит, сегодня гуляем, а завтра день сам покажет, чем заняться.
Тосты за здоровье именинника следовали один за другим, и где-то после шестого Велга начал половинить, чтобы окончательно не захмелеть. Даже при наличии обильной и разнообразной еды-закуски свекольный самогон, произведенный умельцами из племени Леонида Макаровича, был способен лишить ориентации в пространстве и выбить с нравственных позиций кого угодно. Даже прошедших огонь, спирт и воду бравых разведчиков Второй мировой войны.
Кстати, о тостах, подумал Велга. Самое время сказать ответный, а то как-то неудобно получается. Он плеснул себе в стакан и поднялся.
– Слово предоставляется имениннику! – немедленно сообщил Дитц. – Говори, Саша. Очень надеюсь, что ты не станешь нас благодарить. А то мы подумаем, что уже тебе надоели.
– Черт с вами, – согласился Велга. – Тем более что я вам и так ежедневно благодарен за то, что вы есть. Но вот выпить отдельно за здоровье нашего хозяина Леонида Макаровича я предлагаю всем. Потому что, если бы не он, вряд ли бы мы сидели сейчас за этим столом и чувствовали себя как дома в самом прямом и приятном смысле этих слов. За вас, Леонид Макарович!
Велга чокнулся через стол с вождем.
– Спасибо, Саша, – растроганно сказал тот. – Я рад, что вам здесь хорошо.
– А уж как мы этому рады, Макарыч, и передать невозможно! – воскликнул Валерка Стихарь. – Ты для нас прям как отец родной, век мне левбердона не видать! За тебя!
И ростовчанин лихо опрокинул в рот содержимое стакана.
– Ну, все, – заметил негромким баском сидящий рядом с Велгой отец Пётр, накладывая себе на тарелку жареной свинины с хреном. – Раз Валера начал поминать левый берег Дона, значит, чинная часть застолья подошла к концу, и теперь начнется наша русская гульба.