Отряд (Аш - Тайная история - 2)

Джентл Мэри

– Нет!

Аш даже не могла сказать, что перед ней: олень с грязными, заляпанными кровью боками и налитыми кровью вращающимися глазами; или животное со шкурой цвета молока и золотыми глазами. Она замерла.

Кто-то потянул ее за руку.

Она смутно это ощущала; чувствовала, как кто-то отдирает пальцы ее рукавицы один за другим от эфеса меча.

В руке уже не ощущалась тяжесть оружия. И от этого она опомнилась совсем.

Вперед вышла Флора дель Гиз, неловко держа меч правой рукой. Женщина в камзоле и рейтузах, капюшон откинут назад, несмотря на холодный воздух. Она пошла по кругу направо. Аш заметила выражение ее лица: настороженное,

собранное, отчаянное. Глаза блестят, под золотисто-соломенными волосами; вся ее высокая поджарая фигура в боевой готовности, движется рефлекторно "Конечно, она ведь из аристократической бургундской семьи, она с детства охотилась" - и когда Аш открыла рот, чтобы запротестовать - почему ее лишили меча, черный волкодав сделал ложный выпад налево, и Флора вошла в круг.

Так быстро, как это бывает на поле боя, Флора вытянула руку и схватила упавшего на колени оленя за один рог. Острая кость скользнула по ее руке.

– Флора!
– вскрикнула Аш.

Волкодав выпустил из пасти ягодицу и вцепился в заднюю ногу. И зубами прокусил сухожилие оленя. Тело оленя вздрогнуло и стало заваливаться набок.

Флора дель Гиз, все еще не выпуская из руки рог, подняла меч Аш с колесиком-эфесом и ткнула кончиком в лопатку оленя. Она вогнала его в тело оленя, налегла всем своим телом, Аш слышала, как она кряхтит. Брызнула кровь, Флора втолкнула меч поглубже, меч вошел глубоко под лопатку и дошел до сердца.

Аш не могла сдвинуться с места.

Все так и рухнули одной кучей: Флора на коленях, задыхаясь; олень поперек нее, из его тела торчал острый металлический клинок с эфесом; волкодав грыз заднюю ногу, в неподвижном холодном воздухе слышался только хруст кости.

Олень дернулся еще раз и умер.

Медленно остывая, текла кровь. Из расслабленного тела оленя на холодную землю вылились остатки экскрементов.

– Уберите от меня эту чертову собаку!
– слабым голосом проговорила Флора, и тут же с удивлением воззрилась в лицо Аш:

– Что?

Аш уже щелкнула пальцами, призывая к вниманию охотника:

– Ты! Встать! Дай сигнал смерти. Пусть все придут сюда для разделки.* [Церемониальное снятие шкуры и разделка туши убитой дичи, часто делается прямо на месте убийства.]

Свои пустые руки она заложила за пояс для меча, сама онемев от удивления.

– Флориан, на каком этапе разделки делается предсказание по внутренностям? Когда мы узнаем, есть ли у нас герцог?

За кустами боярышника вспышкой мелькнул яркий цвет: чья-то бархатная шляпа. Через секунду появился всадник, с ним пешие; двадцать-тридцать бургундских дворян и дам; и другие охотники подхватили призыв рога, гудели в свои рога, пока хриплый звук не отразился от скалы и не разнесся далеко и широко по всей чаще.

– Нет у нас герцога, - сказала Флора дель Гиз полузадушенным голосом.

Аш насторожило вот что: внезапно наступившая тишина в голове; никаких хоров не грохотало, только мучительное молчание. И это все объяснило ей.

Флора отвела глаза от своих окровавленных рук, погладила шею убитого оленя. Аш взглянула ей в лицо и увидела в нем: момент прозрения. Она до крови прикусила губу.

– Герцогиня, - объяснила ей Флора, - у нас есть герцогиня.

Холодный ветер свистел в кустах боярышника и разносил запах дерьма, и крови, и собак, и лошадей. За одну секунду умолкли все голоса вокруг Аш, смолкли мужчины и женщины, пешие и конные. Также смолкли рога охотников, провозвестивших смерть оленя. Все молчали, но грудь у каждого вздымалась

от глубокого дыхания, в холодном воздухе дыхание каждого превращалось в белый пар. Раскрасневшиеся лица были полны изумления.

По узкому проходу между кустами боярышника въехали на гнедых меринах два тяжеловооруженных всадника в ливреях Оливье де Ла Марша. За ними сам де Ла Марш. Он тяжело спустился с коня. Бросил поводья своим людям. Аш повернула голову, когда бургундский заместитель герцога прошел мимо нее с оживленным грязным морщинистым лицом.

– Ты, - сказал он.
– Ты женщина.

Флора дель Гиз сбросила с колен тело оленя. И встала. У ее ног упал черный волкодав. Она оттолкнула его от тела белого оленя носком сапога, и он заскулил, и это был единственный звук, слышный в тишине. В бледном свете осеннего солнца Флора щурилась, глядя искоса на Оливье де Ла Марша.

Вежливо и официально он спросил:

– Кто убил оленя?

Аш заметила, как Флора трет глаза окровавленными руками и оглядывает стоящих вокруг за де Ла Маршем: всех великих дворян Бургундии.

– Это сделала я, - сказала Флора расслабленным голосом.
– Я поймала и убила оленя.

Аш озадаченно смотрела на своего хирурга. Шерстяной камзол женщины и рейтузы были грязными, пропитанными кровью животного, разорваны шипами и ветками; в ее волосах застряли сучки, шапочка утеряна где-то в дикой скачке. Щеки Флоры раскраснелись от того, что она оказалась в центре всеобщего внимания; и Аш деловито вышла вперед, схватила свой меч и развернула его клинок, чтобы вытащить из тела оленя; и при этом, прикрываясь этими действиями, тихонько сказала Флоре:

– В чем вопрос? Хочешь, чтобы я тебя вытащила из этого?

– Да уж неплохо бы, - обнаженной рукой Флоры взялась за руку Аш, одетую в холодный металл.
– Аш, они правы. Это я уделала оленя. Я герцогиня.

В голове у Аш не прозвучало ни слова от Диких Машин. Надо рискнуть, и она шепнула:

– Годфри, они... тут?

– Велики сетования в доме Врага! Велик...

Сердитые голоса заглушили его слова; голоса, налетающие, как буря, с большими раскатами гнева, но она не понимала ни слова: они гневались на языке, некогда использовавшемся людьми, для которых Гундобад был ясновидящим, - но они слабы, так и буря ослабевает где-то за горизонтом.

– Ну, Карл умер, - заявила Флора абсолютно уверенным тоном. Несколько минут назад. Я это почувствовала, когда нанесла смертельный удар. Я поняла в тот момент.

Хоть солнце и было по-осеннему слабым, но оно ощутимо грело открытое лицо Аш.

– Кто-то - герцог или герцогиня, - вздохнула Аш.
– Кто-то... кто-то снова им мешает. Но я не знаю, почему! Непонятно мне это!

– Я не знала, пока не убила оленя. И только тогда...
– Флора посмотрела на Оливье де Ла Марша, крупного мужчину в кольчуге и ливрее, за ним стояли вооруженные силы Бургундии.
– Теперь я знаю. Дайте мне минуту, мессиры.

– Ты - женщина, - потрясение произнес де Ла Марш. Он обернулся к своим толпящимся позади него мужчинам и женщинам.
– Не герцог, а герцогиня! У нас герцогиня!

От их приветственного вопля у Аш захватило дыхание.

Видно, это какой-то политический трюк, такой была ее первая мысль; но она исчезла при звуке приветственных криков. Все лица - от охотника до крестьянки и до внебрачных детей герцога - сняли неподдельной радостью.

И кто-то делает что-то - что же такое мог делать Карл? Неизвестно что, но оно сдерживает Дикие Машины.