Отряд (Аш - Тайная история - 2)
Шрифт:
– Я не безумен, - отвечал Леофрик на том же языке. Аш видела озадаченные лица Фридриха и де Амбуаза; второй француз, Комин, загадочно улыбался.
Она оглянулась на де Вира. Англичанин кивнул. Аш дождалась, пока взгляды французов и германцев обратятся к ней и начала отстегивать ремень салада. "Пора помешать кашу в горшке!" Она сняла шлем и тряхнула короткими локонами, показывая себя визиготскому отряду.
– Великий боже, они близнецы!
– воскликнул Шарль де Амбуаз. Бургундская наемница и генерал визиготов? Голоса, лица... что же это?!
– Сестры, как я слышал, - отрывисто
– Лорд Гелимер, его милость король Франции захочет также узнать, почему ваши генералы сражаются в этой войне на обеих сторонах! Если это война, а не интрига, направленная против Франции!
– Эта женщина, Аш, - отступница, - пренебрежительно бросил Гелимер.
– Вот как?
– голос Шарля де Амбуаза прозвучал так оглушительно, что маленькая рабыня съежилась и прижала к груди пестрого зверька. Француз просто кричал на короля-калифа: - Неужто? И что я должен сказать моему повелителю Людовику? Что вы в заговоре с Бургундией и что эта притворная война ведется вами на две стороны! Что Бургундия, исконый враг Франции ваша союзница! И, хуже того, - француз выбросил руку, указывая на Джона де Вира, - во всем этом участвуют англичане!
Аш прыснула. Никто не услышал ее в хохоте, насмешках и поздравлениях де Виру, в кошачьем концерте, который устроило копье Томаса Рочестера, пока его командир утирал слезы, рыдая от смеха.
Ладонь Гелимера огладила его завитую бороду.
Когда стихли аплодисменты, вопли и выкрики: "Чума на лягушатников!", он спокойно заметил:
– Стали бы мы держать свои легионы под стенами союзного города и стремиться стереть его с лица земли?
Словно очнувшись от звука голоса Гелимера, лорд-амир Леофрик снова пронзительно затянул:
– Ее спросите! Аш! Аш!
Между досками потолочных перекрытий просочилась струйка земли, пролилась на его лицо, и он с криком отшатнулся, задыхаясь, уставил взгляд на Аш.
– Скажи ему! Скажи повелителю, королю-калифу! Камни пустыни обладают душами. Великий голос вещает, говоря через моего каменного голема, и она слышит его...
– голос Леофрика упал, лицо опечалилось.
– Как могла ты из-за этой пустяковой войны умолчать о такой угрозе?
– Я...
– Аш осеклась, почувствовав за своим плечом плечо Флоры и заметив, как многозначительно поглаживает свою палицу де Вир.
– Скажи ему!
– выкрикнул Леофрик.
– Дочь моя предала меня, и я прошу тебя, молю тебя...
– он вырвал обе руки у священников и выпрямился, глядя прямо в глаза Аш.
– Империя предана, мы все скоро умрем, мужчины и женщины, визиготы и бургундцы... скажи моему повелителю, что ты слышишь!
Аш снова почувствовала на себе пристальный взгляд Гелимера. Она обвела взглядом лица визиготов, иностранцев; замерла на мгновенье в нерешительности.
Тихое шипение греческого огня. Виоланта, баюкая пеструю крысу, взглянула на Аш из-под неровной челки - что было в ее взгляде? Женщина-рабыня хваталась за рубашонку девочки, поскуливая, как собачонка.
– Ладно.
– Аш положила руки на пояс, поближе к рукоятям меча и кинжала. Слова приносили неимоверное облегчение.
– Может, он и не в себе, но не выжил из ума. Послушайте его. Он сказал
Гелимер нахмурился.
– В пустыне...
– Аш запнулась, тщательно подбирая слова, - в пустыне к югу от Карфагена есть големы-пирамиды. Вы, лорд-калиф, сами видели их, когда мы проезжали там.
Красные губы калифа в мохнатом гнезде бороды дернулись, и Гелимер прикрыл их пальцами.
– Это памятники нашим святым предкам. Ныне Господь благословил их Холодным Пламенем.
– Вы их видели. Они выстроены из речного ила и камня. Из камня. Как ваш каменный голем.
Он покачал головой:
– Бред.
– Нет, не бред. Ваш амир Леофрик прав: я слышала их. Это их голоса говорили с вами через каменный голем. Это их советы привели вас сюда. И поверьте, им нет дело до вашей империи!
– со странным чувством освобождения она взглянула на седобородого визигота.
– Амир Леофрик не безумен. Это дьяволы; во всяком случае для нас они - дьяволы. Они не успокоятся, пока весь мир не покроют тьма и смерть, царящие сейчас за пределами Бургундии.
Она, в общем-то, не надеялась его убедить. И видела по его лицу, что ей это, скорее всего, не удалось. И все-таки ей стало легче, словно, высказавшись, она сбросил с себя тяжелый груз. Она смотрела на Гелимера из-за шеренги янычар и не могла отвести взгляд.
– Что более вероятно?
– спросил он.
– Что все эти разговоры о дьяволах - правда, хотя каждый может видеть, что сам Бог помогает нам? Или что в Доме Леофрика созрел изощренный заговор против трона, в котором участвует и его рабыня-генерал, подчинившаяся его воле? А вы, капитан Аш, должны были умереть в моем дворце, рассеченная на части ради знаний, которые могли бы мы извлечь из вашего тела. И такая смерть ожидает вас, когда я возьму Дижон.
– Если...
– сухо поправила Аш.
Флориан вставила из-за ее плеча:
– Она говорит правду, лорд-калиф. В пустыне есть големы, и вы одурачены ими.
– Нет. Только не я. Я никем не одурачен.
Он снова подал знак, и один из державших Леофрика священников выпустил его руку и протолкался к женщине-рабыне, стоявшей рядом с Виолантой. Женщина отшатнулась от него, скуля и всхлипывая, но священник ухватил ее за железное кольцо на дряблой шее и вытащил вперед.
– Милорды из Франции и Святой Римской империи, - заговорил король-калиф.
– Вы сами видите, что милорд Леофрик нездоров. Вы видели, что его дочь-рабыня, наш генерал, также не в своем уме. А теперь вы слышите безумные речи этой бургундской наемницы. Вот в чем причина тому, господа. Я привел сюда эту женщину, чтобы вы сами могли видеть и рассудить. Это Аделиза, мать обеих этих юных женщин.
Священник пнул рабыню, и она перестала всхлипывать. Наступила полная тишина: Аш слышала только тихое шипение в ушах. Томас Рочестер сжал ее плечо.
– Если такова матка, - усмехнулся Гелимер, - удивительно ли, что весь помет бешеный?
Аш уставилась на тупое лицо рабыни. Черты под складками жира чем-то напоминали очертания лица Фарис - сходство было настолько тошнотворным, что до сих пор Аш просто не позволяла себе замечать его. Старуха, лет пятидесяти-шестидесяти, тусклая седина скрыла прежний цвет волос.