Отряд «Холуай». Из жизни моряков-разведчиков Тихоокеанского флота
Шрифт:
Странно, вот ни разу не думал, что наш Поповских хреновый водолаз. Спусков боевых у него достаточно. А тут водолаз-срочник про него такие вещи рассказывает.
Дитер в один гребок поднырнул к трубе и, даже не останавливаясь и не выходя на воздух, словно торпеда, пролетел узкую трубу, развернулся под водой, снова пронырнул и вышел на поверхность возле меня. Совершенно спокойным голосом, как будто и не находился с полминуты под водой, продолжал рассказывать:
– Главное, под водой вообще не суетиться, только начал мельтешить, дергать ластами и ручками – всё! Ты пропал! Запас кислорода расходуется намного быстрее, мышцы непроизвольно забиваются, ты устаешь, как после десятки. Короче, главное – НЕ СУЕТИСЬ!
Сейчас продышись, ложись на воду и опускайся
– Как нырнёшь, ложись спокойно, балансируйся, руки вдоль тела, я тебя за ноги буду держать и толкать потихоньку вперед, а ты вообще не дёргайся, а тихонько, сначала одну руку протяни вдоль тела вперед, ладонью веди по телу, а потом назад, потом также другую. Потом протяни обе поочередно, потом – вместе. Всё! На первое погружение достаточно. Пока идешь без маски, глаза не открывай, бассейн грязный.
Я поджал ноги и ушёл под воду, выпрямился и вытянул руки вдоль тела. Дитер меня потихоньку толкал вперед, я выполнил все его указания, потом меня чуть потащило назад и я всплыл.
– Нормально, всё – сейчас будешь делать короткие гребки, вот так, одними кистями рук, руки вдоль тела вытянуты. Ну, давай, просто нырни – я посмотрю…
Я снова погрузился и начал грести одними кистями. Если приноровиться, то гребки получаются довольно мощными, амплитуда движений намного меньше, ведь руки почти не задействованы, кислород расходуется намного меньше. Всплытие.
– Нормально, сейчас еще раз, только уже без ног, я тебя толкать буду по разным курсам.
Снова под воду, толчок в ноги, я гребу, снова толчок, всплытие… иииии. Черт, я на другой стороне трубы!! Как?
Рядом абсолютно бесшумно всплыл Дитер и ехидно произнёс:
– Ну и что пялишься? Я тебя еще на первом погружении в трубу заталкивал, когда ты руки вытягивал, а сейчас ты её сам прошёл.
Вот тебе и педагог, Дитер Болен – Дмитрий Болев, за пятнадцать минут он сделал то, что не могли сделать ни Марков, ни Поповских, ни доктор за несколько дней. Я выглядел ошарашенным и глупо улыбался.
– Не скалься, карасик, всё это полумеры и только начало, сейчас держи, – он отстегнул с пояса маску с первого комплекта и протянул её мне, – сейчас надевай и под воду, я тебя заталкиваю в туннель и держу за ноги…
Ух, а я-то думал это всё, на этом и закончим. Пришлось нацепить маску на голову и начать «вентилировать» легкие. Надышался до легкого шума в голове и ушел под воду, вытянулся, в ноги меня мягко толкнуло, перед глазами поплыли чуть зеленоватые кафельные плитки бассейна, и меня втолкнуло в трубу. Сердце забухало, в низ живота скатился комок холода. Вот она, труба, темно-коричневая поверхность, чуть подернутая зеленью мелкопористых водорослей, которые постоянно очищают при обслуживании бассейна. Чуть вытяни руки в сторону – и вот они, стенки. Виски сдавило, захотелось побыстрее сделать мощный взмах – гребок руками и вырваться наружу, на открытую воду.
Вспомнилось «не суетись», удержался от гребка и начал рассматривать мазки водорослей в трубе. Интересно, как они сюда попадают, наряд как ни старается, драит, скоблит, а они регулярно прорастают. Отвлекшись на посторонние мысли, я с удивлением ощутил, что мне не страшно, на виски уже не давит. Чуть довернув кисти, я сделал всего один гребок, Болев отпустил мои ноги, и я заскользил в тоннеле, внимательно рассматривая стенки трубы. Меня силой гребка почти что вынесло наружу, и в этот момент я всем телом ощутил давление воды снизу, и в голове явственно зазвучала музыка и пропела звездулька восьмидесятых «Каролина». Даже не успев обдумать странность посетившего меня чувства, я чуть не дернулся от страха, но не успел среагировать. Буквально в паре сантиметров подо мной проскользнул Болев. Сделав еще один гребок руками, я вышел на воздух и, сдвинув маску на лоб, уставился на своего «преподавателя». Увидев мою испуганную физию, Дитер хрюкнул и произнес:
– Ну, чего вылупился, нормально все, места в трубе полно, не дернулся – молодец, хвалю. Давай снова, теперь входи толчком и проходи на инерции.
– А что у тебя на плеере играет? – поинтересовался я в паузе между глубокими вдохами.
– А баба какая-то, «Каролина», что ли, слышал под водой?
– Ага, думал, брежу.
Я снова ушёл под воду и толчком отправил себя в трубу, пронесся на довольно приличной скорости, не выныривая, развернулся и снова толчком в трубу.
Потом еще минут десять я переныривал тоннель и на спине, и боком, толчками, гребками, сразу за Дитером или впереди него, проныривал под ним или выше его. Под конец занятия перенырнул трубу на одном «вдохе» четыре раза подряд и довольный вылез на бортик рядом со старшиной.
– Дима, а откуда ты все эти штуки знаешь? Вас, минёров, поди, гоняют по этому делу?
– Ха! Гоняют, конечно, не то слово! Врачи-спецфизиологи лекции свои проводят с занятиями! Только я до службы на флоте в институте отучился два курса на гидрографа и со школы в клубе подводного плавания занимался у нас в Одессе. Ты думаешь, французские костюмы здесь выдают? Нет, это мне по блату кореша с института достали, они тут на практике на «научнике» были.
Он с гордостью похлопал по шильдику на груди. Поболтали еще пару минут, я отжал мокрую робу, обулся и побежал обратно в расположение роты, гордый своей несомненной победой над «клистирофобией». В понедельник меня должны были допустить к занятиям и проверить мою пригодность к дальнейшей службе в «боевом» подразделении.
Выходные прошли весьма для меня неплохо. В воскресенье пришёл Марков и увез всю группу в город на экскурсию. Несмотря на просьбы Федоса и мой умоляющий взгляд, заместитель командира меня со всеми не взял, видно посчитал, что уже совсем «отрезанный ломоть» и не стоит со мной возиться. Сперва я даже обиделся, но потом, оставшись в гордом одиночестве, неплохо выспался, написал пару писем домой. Во время обеда меня выдернули на камбуз. Я бодро отрапортовал коку Мотылю о своих успехах, от пуза наелся хрустящего и отлично прожаренного минтая с картофельным салатом, напился киселя и был озадачен – найти рубль и через пятнадцать минут быть в расположении у «маслопупых». Пара бумажных рублей, завернутых в носовой платок, у меня лежали в форменке, потратить их в ближайшее время возможности не было, и расстаться с одним рублём было абсолютно не жаль. Ну что же, за хорошее отношение со стороны «годков» и старших придётся платить – такова нелегкая доля «карася». И как же я тогда жестоко ошибся! Рубль понадобился для того, чтобы попасть в «святая святых». По дороге меня встретил Мотыль и, забрав у меня мое «бумажное состояние», повел за собой. У обеспеченцев в «ленинской» каюте явно что-то затевалось. И это что-то никак не совмещалось с требованиями различных уставов! Знакомый мне по «ночному совещанию» главстаршина грузин выставлял «фишки» на входе и инструктировал вахтенных матросов. Мотыль достал мой рубль, присовокупил к нему свой и передал всё старшему мичману-обеспеченцу, присутствовавшему в «ленинской». Наконец суета закончилась. Мичман рассадил всех на «баночках», как в кинотеатре, предупредил о соблюдении молчания, о том, что не «дай бог узнает замполит», потушил свет, отодвинул в сторону школьную доску и… Я чуть со стула не упал. За доской в нише шкафа стоял большой телевизор и видеомагнитофон!
– Первый фильм «Коммандо», второй – «Горячая жевательная резинка», – объявил один из матросов.
Мичман начал нажимать кнопки, экран засветился, и началось. Вот это выходной! Спасибо тебе, мичман Марков, что не взял меня со всеми! Мне и тут – ой как неплохо!..
После просмотра я, ошарашенный и горевший желанием с кем-нибудь поделиться впечатлениями, побрел к себе в роту. Старший призыв остался на месте в каюте и, выпроваживая остальных, о чем-то нашёптывали старшему мичману. Скорее всего, сейчас после нашего ухода будут смотреть какую-нибудь «Греческую смоковницу». Эх, я бы тоже посмотрел, да не положено и все тут.