Отряд под землей и под облаками
Шрифт:
Сердце Нуты стиснула жалость, вся ее злость прошла. Она была рада, что племянник вернулся, что он снова дома. Она схватила его за руку.
— Нейче, какой же ты! — воскликнула она. — Горюшко мое, где ты был так долго? Что мне с тобой делать?
Тут поднялся Паппагалло, растянув физиономию в довольной ухмылке.
— Подождите, сударыня! — сказал он. — Вы еще успеете поговорить. А сейчас я его кое о чем спрошу. — И он повернулся к мальчику: — Скажи, а где твой товарищ?
Вид у Нейче был испуганный и покаянный. Инспектор уже по глазам его определил, что это тот самый мешок, из которого, действуя
Мальчику вначале даже в голову не пришло что-либо утаивать. Он надеялся, что так его скорее освободят.
— Павлек? — спросил он. — На Соче.
— Так, на Соче, — удовлетворенно повторил инспектор. — А что он делает на Соче?
— Спит.
— Так, спит, значит? Ясно! Где же он спит?
До сих пор Нейче от страха ничего не соображал. Инспектор задавал свои вопросы добродушным тоном, умильно улыбаясь, и мальчик чуточку приободрился. И тут же осознал, что совершил предательство. Сердце забилось часто-часто. Они хотят узнать, где спит Павлек, чтоб схватить его спящим! И Павлек сразу поймет, что он сбежал и предал его. «Черные братья» не простят ему, что он нарушил клятву. Страх перед гневом товарищей пересилил страх перед инспектором.
— Ну, где же он спит?
— Не знаю. — Нейче опустил глаза.
— Значит, не знаешь? Врешь, вы были вместе, ты не можешь не знать! Где он?
Перепуганный Нейче в полной растерянности посмотрел на тетку, словно она могла ему помочь.
— Не знаю, — повторил он чуть слышно.
— Нет, ты знаешь, просто не хочешь говорить, — заключил раздраженно инспектор и подмигнул агенту. — Ладно, пусть так. Не хочешь говорить — пойдешь с нами.
И не успел Нейче осознать, что происходит, как агент уже держал его за руку. В отчаянии Нейче бросил взгляд на тетку и заверещал, как заяц, угодивший в капкан.
— Отпустите его, сударь! — молящим голосом закричала Нута. — Нейче, скажи лучше… Сударь, он скажет… все скажет…
— Разумеется, скажет, — произнес инспектор сурово и насмешливо. — Я в этом не сомневаюсь… только не тут… Пошли!
Нейче безутешно зарыдал и покорно, как овечка, дал себя увести.
15
Спал Павлек всегда очень крепко. Дома, под теплым одеялом, его пушкой не разбудить. Но в ту ночь он несколько раз просыпался от холода, правда не до конца. Съежится еще больше, подтянет колени к подбородку и снова заснет. На рассвете, когда раздались первые птичьи трели, зубы его начали выбивать дробь.
Он сел и протер глаза. Со сна он никак не мог понять, где он и каким образом очутился в этой берлоге. Но скоро все вспомнил, оглянулся, рассчитывая увидеть Нейче, и с удивлением обнаружил, что тот исчез. Место, где Нейче с вечера лег, было пусто. Это окончательно прогнало сон. Он вскочил на ноги, осмотрел блиндаж, кусты. Ничего… Горячая волна прошла по его телу.
Нейче исчез ночью. Этого можно было ожидать. В город подался, трусишка, к тетке. Что последовало за этим, легко себе представить. Попал в капкан, как заяц. И поручиться, что он ничего не скажет, нельзя. Горечь залила сердце Павлека.
Убежище перестало быть надежным. Наверняка уже известно, где он провел ночь. Может, агенты уже продираются сквозь кусты, чтоб схватить его, как барсука в норе. Он напряг слух, однако ничего подозрительного не услышал. Только шумела река да птицы приветствовали новый день.
Павлеку отчаянно захотелось пить. Жажда мучила его еще с вечера и всю ночь, а от волнения стала еще сильнее… Вдруг у него блеснула надежда, что Нейче, может быть, пошел пить. Захотел пить и спустился к реке. Наверное, он там…
Павлек пробрался через кусты к Соче и спрятался за скалой, чтоб осторожно и незаметно осмотреть окрестности. Рука его сжимала револьвер, оттопыривавший карман. Вряд ли бы он стал стрелять, но одна мысль об оружии прибавляла ему мужества. Никого… Слабая надежда, что, возможно, Нейче здесь, рухнула. На другом берегу две женщины, громко переругиваясь, полоскали белье.
Он лег животом на белый песок, оперся на ладони и долго и жадно пил. Потом плеснул водой в глаза — прогнать остатки сна. Смочил также волосы и пригладил их рукой, чтоб своими лохмами не вызывать лишних подозрений. Он почувствовал голод, но сейчас было не до еды. Мысли его были заняты побегом.
Бегство Нейче огорчило его, но в то же время облегчало ему задачу. Робкий и малодушный, Нейче был бы ему только обузой. Надо будет выбраться наверх, потом тропой перейти поля и, минуя редкие, разбросанные дома, подняться на склон Шка?бриела. Когда город окажется далеко внизу, он сможет вздохнуть свободно. Что будет потом, его не заботило. Он был уверен, что перед ним откроется широкий мир.
Но тут Павлек подумал о товарищах: ведь он бросает их! Хотя чем сейчас он может им помочь? Как и вчера вечером, перед тем как сон окончательно сморил его, мысль его остановилась на Филиппе. На душе заскребли кошки. Перед Филиппом он чувствовал себя виноватым.
Вчера, мчась сломя голову к блиндажу, он не подумал о нем. Филипп, наверное, даже не подозревает о том, что произошло. Удивляется, почему Тонин не пришел к нему, чтобы вместе отправиться на задание. Ерко не выдаст. И Тонин будет молчать. Вот о Нейче этого не скажешь. Но если Нейче не взяли, кто знает, как все обернется…
Душу Павлека раздирали противоречия. Бежать сразу или все-таки вначале предупредить Филиппа и, может быть, взять его с собой? Филипп не чета Нейче, лучшего товарища в дорогу нельзя и пожелать. С ним хоть на край света! Довольно долго Павлек сидел, следя за расходившимися кругами на воде. Вдруг он вскочил. Решено: он вернется в город и предупредит Филиппа, если еще не поздно, а если поздно, как-нибудь вывернется и уйдет один…
Павлек вышел на тропу и тут вспомнил про револьвер. Идти в город с револьвером глупо. Если схватят и начнут обыскивать, не поздоровится. Но и расстаться с оружием ужасно не хотелось. Он было уже замахнулся, чтобы кинуть его в реку, но рука бессильно опустилась. Не хватало духу. Лучше зарыть. Если им с Филиппом удастся бежать, они придут сюда и откопают его. В дороге он еще как пригодится!
В песке возле воды Павлек отвалил камень, выкопал углубление и положил туда револьвер. Но прежде вложил в барабан все патроны. Потом засыпал углубление песком и вернул на место камень. Внимательно оглядевшись, он постарался точно запомнить расположение тайника, чтобы потом легче было его найти.