Отшельник 2
Шрифт:
— Если ограничиться Ригой, то конечно же дорого. Но присоединение Смоленска и его ближайших окрестностей к Любекскому королевству окупит все возможные затраты в первые же пять лет. И это, Иоганн, при самом неблагоприятном прогнозе. Я же вообще рассчитываю на три года.
— Кто ещё в деле?
— Ганс Чёрная Голова даёт пятьдесят тысяч, Вилли Белый Мельник — ещё сорок, Марк Сахарная Гора и его общество тайных содомитов — восемьдесят тысяч, я сам вкладываю сотню, а Арнольд Чёрный Егерь вообще даёт двести тысяч.
— Но он же тупее
— И что? Неужели тебе помешает глупый поц на троне, за спиной которого мы будем спокойно делать свой гешефт?
— Ой-вей, Михаэль, ты хочешь получить гевалт на тухес из-за своего длинного языка?
— Я добрый сын матери нашей католической церкви, Иоганн, особенно в шаббат! Но сегодня пятница, поэтому я тебя спрашиваю как католик католика — сколько ты готов вложить в наше дело?
— А сколько будет стоить титул в новом королевстве?
— Сто двадцать, и ты герцог Новгородский. Извини, но герцогом Смоленским планируется назначить меня.
— Я не знаю, Асканио, почему вы уговариваете меня подписать эту буллу. Вы можете сказать правду?
— Ваше Святейшество…
— Я подразумеваю размер полученной вами мзды, Асканио. Да, я объявлю о начале нового Крестового похода, но извольте поделиться неправедно полученными доходами. И не думайте отделаться жалкой десятиной, я рассчитываю на половину, тем более деньги нам скоро очень пригодятся.
— Ваше Святейшество…
— Не перебивайте меня, Асканио. Под вашим командованием все войска Папской области… согласен, это немного. Но у Святого Престола достаточно золота и серебра, чтобы собрать под свои знамёна величайшую в мире армию! Будет достаточно золота, если вы… ну, вы понимаете? Тем более богатства варварской Московии быстро окупят любые вложения.
— От Рима до Смоленска…
— Не забивайте мне голову подробностями, Асканио. Вам воевать, вы и принимайте решения по таким мелочам. А я буду молиться, чтобы Господь покарал нечестивцев, осмелившихся незаконно завладеть золотом, принадлежащим всему христианскому миру. Аминь, Асканио.
Глава 6
Неприятности ждали Андрея Михайловича в двадцать первом веке, о чём возвестил телефон, звякнувший при переходе между мирами. Самарин посмотрел на сообщение о пополнении счёта и с чувством выругался — некто Борис Ефимович Н. перевёл на его счёт одиннадцать рублей и двенадцать копеек.
— Пидарасы…
— Где? — встречающий Великого Князя Беловодского любимовский староста Филин клацнул затвором автомата. — Кого мочить, пресветлый княже?
Попытки отучить любимовского старосту от громкого титулования не имели успеха — он прекрасно знал о происхождении Андрея Михайловича, но был искренне уверен, что способность открывать переход между мирами является проявлением божьего благоволения и ставит её обладателя гораздо выше не отмеченных господом местных владык.
— Они здесь! — Самарин ткнул пальцем в экран смартфона.
Будучи человеком крайне консервативных взглядов, Андрей Михайлович отказывался покупать модные среди неприличной тусовки девайся с огрызком яблока, и традиционно отдавал предпочтение корейской технике. Корейцы, кстати, тоже те ещё извращенцы, но хотя бы не задирают цены в попытке окупить свои перверсии.
— Так что случилось, княже? — Филин понял, что именно сейчас пристрелить никого не нужно, и решил выяснить подробности. — Стрелку забьём, али просто так замочим беспредельщиков?
— Мочить мы никого не будем, — Самарин на ходу от ворот в прошлое с своему дому нашёл нужный номер и ткнул пальцем в экран. — Валерий Павлинович?
Абонент на другой стороне линии ответил эмоционально и явно обрадованно, но его энтузиазм был убит короткой фразой Андрея Михайловича:
— Извините, но некто Борис Ефимович Н. вынудил меня поднять расценки в четыре раза.
В трубке что-то захрюкало, но Самарин остался непреклонным:
— Валерий Павлинович, я уважаю вашу саркому, но тут дело принципа — или вы остаётесь живым, а я получаю компенсацию за понесённые убытки, или мы мирно расходимся и забываем о существовании друг друга.
— …
— А это значит, что я скоро выпью коньячку за ваш упокой.
— …
— Павлиныч, твою мать ласково… Я же сказал, что тут дело принципа, и просто его скальп на моём поясе меня не устроит.
— …
— А вот это на твоё усмотрение.
Самарин нажал отбой и нашёл номер следующего абонента, претендующего на избавление от болезней чудодейственным любимовским воздухом:
— Геннадий Андреевич, недоброго дня вам. Это Самарин беспокоит.
— …
— Что, сразу узнали? А вот это печально, не быть мне богатым.
— …
— Да, Геннадий Андреевич, в том числе и за ваш счёт. Хочу огорчить, но из-за некоего Бориса Ефимовича Н. приготовленную вами сумму следует умножить на четыре.
— …
— Нет, Геннадий Андреевич, мы с вами старые коммунисты, и оба прекрасно понимаем, что торг здесь неуместен.
— …
— Нет, меня не интересует депутатский мандат от вашей фракции, но я искренне надеюсь, что господь бог, Карл Маркс и Фридрих Энгельс совместными усилиями накажут некоего Бориса Ефимовича Н, что позволит вернуть расценки на мои услуги до прежнего уровня.
— …
— И вам всего доброго, Геннадий Андреевич. Слава труду, как говорится.
Самарин убрал телефон в карман, а Филин, благодаря интернету определившийся в политических пристрастиях, вздохнул:
— Расстрелять бы оппортуниста, княже…
Утро принесло новые неприятности — позвонивший участковый сообщил, что в Любимовку выезжает с обыском группа из следственного комитета.
— И какого хрена они собираются искать? — максимально вежливо поинтересовался Самарин.