Отшельник
Шрифт:
– Вот её наперсный крестик, она завещала его тебе.
Развязав платочек, мать вынула золотое распятие старинной работы на темной тесемке и одела его сыну.
– Бабушка хотела, чтобы крестик напоминал тебе о ней. Положив крест на ладонь, парень внимательно посмотрел на него и поцеловал. Алёша прикрыл глаза, он вспомнил ласковую улыбку бабушки и сверкающий на солнышке, висящий у неё на шее золотой крестик. – Обещаю, бабуля, не забуду, он всегда будет со мной…
Обед закончился, прочитали благодарственные молитвы и женщины стали собирать со стола посуду, повисла пауза. Алексей понял, что мать стесняется расспрашивать его, поэтому сам решил изложить ей свой план на ближайшее будущее. Необходимо
– Утро вечера мудренее! Давай, отсыпайся, – похлопав сына по плечу, Полина начала стелить постель…
Никто не ведает заранее, что ждет его завтра, послезавтра и в ближайшие дни, не знал и Алексей. Первый день на свободе, в мягкой постели в полной темноте ему не спалось. Как быть дальше? Как построить свою жизнь? Он пока не знал. Но одно уже твердо решил – без Бога его жизненный путь не имеет смысла.
Яркий солнечный лучик, проскользнув сквозь занавеску, пробежал по старым обоям, остановился на лице Лёши, заснувшего только под утро, парень сразу открыл глаза (привычка вставать в 6 утра, выработанная годами, давала о себе знать). Поняв, что больше не уснуть, Алексей взял полотенце и прошел в душевую комнату. Да, ничего здесь не изменилось за прошедшие годы: те же трубы с растрескавшейся краской и проступившей сквозь неё ржавчиной. Рыжая, местами расколотая кафельная плитка на полу, та же дверь со скрипучими навесами. Всё было по-прежнему, словно он и не отлучался из дома …
Началась повседневная суета: визит в милицию, в паспортный стол и в конце недели в военный комиссариат. С группой ребят Алексей, взяв «бегунки» пошел по кабинетам проходить медицинскую комиссию. Первого врача прошел быстро, зрение у него было «соколиное», наследственное от бабушки, которая в 70 лет без очков вдевала нить в игольчатое ушко. В других кабинетах также никакой патологии у парня не обнаружили. И вот группа ребят встала перед членами призывной комиссии. Приказали раздеться до трусов и построиться в шеренгу. Председателем комиссии был майор медицинской службы, фронтовик: человек выше среднего роста, широкоплечий, с бритой головой. На его гимнастерке красовались ордена, многое рассказывающие о его воинской доблести. Он брал в руки бланк, нараспев произносил фамилию, призывник отзывался, комиссия выносила вердикт «Годен».
Настала очередь Алексея.
– Я, – сказал он, услышав свою фамилию. Оторвав взгляд от бумаги, военврач посмотрел на призывника, и вдруг его глаза вспыхнули гневом, он весь затрясся, поднявшись со стула, бросился на Алексея.
– Это что за мракобесы в советском обществе? – подлетев к парню, он ухватился за крестик, пытаясь его сорвать. Словно импульс ужаса коснулся присутствующих, все замерли в ожидании чего-то страшного. Парализованный от неожиданности призывник вдруг понял, что является причиной негодования героического фронтовика, и в последний момент перехватил ладонь эскулапа.
– Это же бабушкин подарок! – закричал он.
– Ах ты контра! – орал врач, пытаясь выдернуть из захвата кулак с зажатым в нем крестиком. Майор резко дёрнул свою руку, на которой повисло худое тело бывшего заключенного, потеряв равновесие, оба рухнули на пол и покатились, продолжая бороться. Очевидно, кто-то из членов комиссии нажал «тревожную кнопку», и в дверь ворвались двое военных с оружием. Они под руки подхватили
***
Через час, еще не осознавшего всей трагичности ситуации паренька, доставили в отдел КГБ. Посадив в одиночную камеру без окон, словно забыли о нем. Излюбленный метод комитетчиков – воздействие на психику арестованного. Кормили один раз в сутки, поэтому Алексей смог сосчитать, сколько дней пребывает под стражей. На седьмой день его привели в кабинет к следователю и начали допрос. Молодому человеку инкриминировали религиозную пропаганду и нападение на должностное лицо…
– Ты веришь в Бога? – задал вопрос следователь. – Да. – В твоем положении такой ответ – бред сумасшедшего. Ты сам себе добавляешь срок. Напиши отказ от веры в Бога, мы тебе переделаем статью, и годика через два-три ты вернешься домой. В противном случае загрузишься по полной.
Алексей молчал, мысленно он молился, понимая, что всё это происки дьявола, и вопрошал ко Господу, дабы Он укрепил его, не дал смалодушничать. Следователь вызвал конвоира:
– Уведите арестованного, пусть подумает – где Бог и где он.
Затем еще несколько дней парня уговаривали отречься от веры в Бога, но он твердо стоял на своем. В итоге его отправили в тюремную психиатрическую больницу, «на обследование».
В ночь перед этапом, лежа на нарах в своей камере, Алексей читал Иисусову молитву и придремал. Приснилась ему бабушка Мария: она была молодая, одетая в свое любимое васильковое платье, лицо её сияло. – Крепись внучок, тебя ждут испытания, запомни: ты сильный, – и бабушка ушла. Алексей проснулся, на душе было тепло и радостно, это был не просто сон, и он это понял. Уснуть больше не удалось. Оставшееся время прошло в молитве, под утро громко лязгнул засов металлической двери.
– Подследственный, с вещами на выход! – гаркнул охранник. И вновь все закрутилось: «воронок», «вагон столыпинский» и снова «воронок», конечной остановкой которого была психиатрическая клиника.
И вот начались его мытарства: Алексей голый стоял в просторной большой комнате, посреди которой за массивным дубовым столом сидел доктор. По обе стороны от «больного» стояли санитары – крепкого телосложения парни с отсутствием интеллекта на грубых физиономиях. Они больше напоминали палачей, приведших очередную жертву к эшафоту, нежели медицинский персонал. Парень ощутил себя подопытным кроликом перед началом эксперимента. В таких ситуациях, когда неоткуда ждать помощи, даже атеисты начинают вопрошать к Богу.
– Господи, дай мне сил не отречься от тебя! – взмолился он.
Вдруг у Алексея появилась уверенность в том, что он все стерпит, ради того, кто создал все видимое и невидимое и даровал ему жизнь. На ум пришли слова бабушки: «Запомни: ты сильный». Не имея большого духовного багажа за плечами, Лёша имел сильную веру в Творца, и это его укрепляло.
– Да будет воля Твоя, – парень не заметил, как произнес это вслух.
Доктор, все это время что-то писавший, оторвался от бумаг и перевел взгляд на пациента.
– Вы что-то сказали? – с сарказмом спросил он.
Парень молчал.
– Типичный случай, – продолжил врач, используя дежурный набор фраз.
– Итак, вы считаете, что Бог есть? – юродствуя, начал свой «спектакль» коновал. Ответа не последовало. Один из громил, стоящий по правую сторону от парня, врезал ему кулаком в солнечное сплетение: – Отвечать надо, когда тебя спрашивает доктор! – вставил он свое «веское» слово. Словно рыба, выпрыгнувшая из аквариума, Алексей судорожно открывал рот, пытаясь вдохнуть воздух. Лицо покрылось испариной и начало синеть, в самый последний момент дыхание восстановилось, но ноги уже не держали, и паренек повалился на пол.