Отвергнутая королева
Шрифт:
Третья ошибка – Энора. Внезапный интерес Льяра к змее, к которой он всегда относился всего лишь, как к навязанному другу…
Катарин уже видела подобное «помутнение», сопоставить два и два было просто, пусть и заняло какое-то время. Правда, здесь темная действовала не так, как со мной, через служанок, она сначала подобралась к Эноре, а потом уже заменила змею собой. Спать с собственным дядей Шайни все-таки не планировала, в общем-то и не спала, свалив все на настоящую змею. Феромоны, очередные плетения и зелья, найденные в архивах старого города, сработали
Энора умерла на следующий же день. Ее тело, истерзанное и изодранное тенями, Шайнила бросила гнить на дно того самого ущелья. Сама же заняла место змеи. Опаивала Льяра, приходила к нему во снах, голосом хаоса нашептывая, вкладывая мысль о том, что Равен опасна, о том, что она хочет раскрыть Шхассаду правду о собственном происхождении, что готовит заговор. Темной казалось забавным, что василиск убьет племянницу собственными руками. Не только ее, конечно, еще и пару советников. Тех самых, что когда-то убили теней Шайнилы по приказу Мираша.
Но тут надо отдать должное Альяру: он все-таки насторожился. Понял, что что-то не сходится, что все изменилось слишком резко, поэтому и не спешил с выводами и решениями. Но Зайнаша к Катарин все-таки швырнул, все-таки не смог бороться с собственными заскорузлыми опасениями.
Ну да и хрен с ним, за свои ошибки, повелитель Шхассада будет расплачиваться сам, перед собственной гордостью в том числе.
Четвертой ошибкой стал я. Темная не предполагала, что я буду искать Равен, не думала, что окажусь в Сарраше и уж тем более не верила в то, что Рин меня простит, что вообще подпустит к себе. Шайнила не учла ведьму пустоши и закрытую память Равен, не учла мои чувства к Катарин. Вообще в них не верила, если уж на то пошло.
Ну и последнее, но не маловажное, несмотря на всю свою продуманность, на всю свою гениальность темная по какой-то совершенно непонятной мне причине понятия не имела, кто такой лорд-наместник Инивура. Откуда он пришел и что может знать.
Ее темная марионетка, заклинания искажения, заклинания, подстегивающие ненависть и злость, скрытые под мороком, напитанные хаосом, не стали для меня большим сюрпризом. Они же помогли понять, кого на самом деле скрывает маска Шайнилы.
Вообще казалось, что Катарин я теперь узнаю, где угодно и под любой личиной. Ее движения, интонации, взгляд. Я выучил урок еще в первый раз, спасибо.
– Алистер, - узкая ладонь, опустившаяся на спину, и тихий голос оторвали от окна и заставили повернуться, чтобы тут же притянуть Равен к себе ближе.
Кстати, пора прекращать звать ее Равен…
– Устала? – всмотрелся я в сиреневые глаза и немного бледное лицо, Рин.
Она только плечами пожала, уткнувшись лбом мне в грудь, сцепляя палицы за моей спиной в замок, словно спряталась в моих руках.
– Там столько всего, - прошептала моя королева. – Так много… Хорошо, что есть ведьма пустоши, хорошо, что она согласилась помочь.
Ага, как будто у ведьмы действительно были варианты, как будто ей их кто-то предоставил. Но озвучивать собственные мысли я все же не стал. Есть вещи, о которых Катарин знать совершенно ни к чему. Эта из их числа.
Только еще ближе притянул к себе теневую, обнял еще крепче.
– Ты странно одет, - нахмурилась Рин, отстраняясь от меня, оглядывая с подозрением с ног до головы. – Что…
– У тебя пять лучей, чтобы тоже переодеться и присоединиться ко мне здесь, - улыбнулся я, легко поцеловав манящие губы.
Теневая отступила еще на шаг, склонила голову к плечу, продолжая меня рассматривать, не торопилась отвечать или соглашаться.
– Я хочу увидеть, как коты Данру вернут солнце в пустыню, - снова улыбнулся я, теперь и сам отступая на шаг от Рин. Она удивленно вскинула брови, непонимание отразилось на миг на лице, а потом теневая все же кивнула и через миг уже скрылась в комнате. Я же снова остался ждать у балконной двери.
На самом деле плевать мне было на котов Данру, и на пустыню. Меня волновала Катарин и хмурая складочка на высоком лбу, тени под глазами, бледное лицо. Меня волновало, что она все время торчит у темной, волновало, напряжение и беспокойство во взгляде. Волновало, что мы никак не можем поговорить…
И сегодня я собирался это исправить. И, как ни странно, помочь мне должна была старая легенда и традиции Шхассада.
– Ракшас? – удивленно пробормотала Катарин, разглядывая тонконогого, нетерпеливо дергающего ушами красавца. – Мы куда-то едем, Алистер?
– Едем, - я подхватил теневую на руки, помогая устроится в седле, скользнул пальцами по изящной лодыжке. – Точнее ты едешь, я побегу рядом.
– Что ты задумал? – сощурилась подозрительно Рин. Выглядела растерянной и настороженной одновременно, пальцы правой руки она крепко сжимала поводья, а левой гладила сноровистое животное, заставляя меня прятать понимающую улыбку.
Она слишком давно не сидела верхом на ракшасе, слишком давно не мчалась на нем наперегонки с ветром. Соскучилась. Я заметил, как напряглась ее спина, как пока только чуть ноги сжали лоснящиеся в свете светляков и луны бока, как предвкушение отразилось в сиреневых глазах.
– Я уже говорил, - пожал плечами и перекинулся, вызвав недоуменные взгляды украдкой со стороны стражей и слуг дворца.
– Почему ракшас, Алистер?
– склонила Катарин голову к плечу, выхватывая из-за пояса черный ниам.
– Потому что он быстрее, чем любой ящер, - ответил я и потянулся, разминая мышцы и готовясь к ночной прогулке.
Ночь пока была удивительно тихой и спокойной, почти умиротворяющей. Ветер из пустыни все еще был теплым, но не безобразно горячим, с центральной площади за стены дворца долетали соблазнительные запахи жарящегося мяса, чего-то сладкого и конечно же местного вина.
– Все это… немного настораживет, - искренне, но коротко улыбнулась Катарин, и в который раз за этот суман заметил, как промелькнула в глазах моей королевы тень скрываемых эмоций, как сжались на мгновение губы.