Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома
Шрифт:
Мне же на ум вдруг пришло еще одно воспоминание.
Помню, отец учил меня читать. И чтоб уроки были мне интереснее, он за успехи вознаграждал меня монетами.
За особое прилежание давал золотой. За небольшие огрехи — так и быть, серебряшку.
Ну, а если я откровенно ленилась, то наградой мне были самые старые, самые тертые и зеленые медяки.
Золото я любила. Я берегла эти монеты, складывая в копилку. Когда мы ездили на ярмарку, я сама покупала себе платья, туфли, красивые
С серебряшками я бегала в лавку со сладостями, когда мы выезжали в город.
А ненавистные медяшки, которые и в руки-то было стыдно брать, я прятала ото всех за отходившей плиткой.
Мои пальцы привычно нащупали ее, чуть нажали на край. Плитка, кувырнувшись, оказалась у меня в руке, а за ней…
— Клад, клад! — заверещала Рози, хлопая в ладоши.
Да, для нас это был настоящий клад. Наверное, дороже сережек, дороже обручального кольца с крупным камнем!
Я выгребла трясущимися руками целую горсть медяков.
Своих ненавистных, зеленых медяков!
— Это какие-никакие, а деньги, — чуть не заливаясь слезами, произнесла я. — Вряд ли какой-нибудь лавочник откажется их принять.
— Так если не надо продавать сережки, — подала голос Ивонна, — то может, я схожу? Сережки-то, люди могут подумать, что я украла. А медяки… Вряд ли кто скажет, что у меня в кармане не может быть пары монет.
— Пожалуй, так будет даже лучше, — согласилась я. — Я доверяю тебе, Ивонна. Ты даже лучше меня знаешь, что купить. А мы с Рози тогда приступим к уборке.
Ивонна поморщилась.
— Негоже знатной девице возиться в грязи, — проворчала она. — Руки портить…
— Я больше не знатная девица, — ответила я. — Забыла? Так что не переживай за мои руки!
***
Камин, который мы топили, располагался как раз под этим крылом здания. Не скажу, что мы протопили его основательно, но пол ледяным не был, да и в комнатах было заметно тепло.
Спровадив Ивонну и усадив Рози с Итаном в одной из спален на кровать, я укутала их как следует.
Поделив честно с Рози оставшийся ломоть хлеба, мы позавтракали. И оставшийся кусок сахара я Рози отдала.
— Но я слышала, — возразила Рози, нерешительно глядя на лакомство, — что бабушка Ивонна велела вам отдать его… или ребенку.
Я усмехнулась.
— Ну, во-первых, она сейчас принесет еды. Купит и принесет. А во-вторых, кто главнее, я или бабушка Ивонна?
Рози задумчиво посмотрела на меня и ответила:
— Пожалуй, все же вы. Иначе не было бы у нас этого чудесного дома.
И тотчас же с жадностью принялась грызть сахар. Бедняжка. Наверное, она и мечтать не могла, чтобы было вот так — без крика, без побоев и без страха.
— Чудесного? — улыбнулась я. — Так дом тебе нравится?
— Конечно, — уверенно ответила Рози, кивнув головой. — Он, конечно, грязный. Зато большой, красивый и весь-весь наш! Да и госпожа Зина сюда никогда не осмелится прийти…
Рози оглянулась на дверь, желая убедиться, что ее бабушка точно ушла, и таинственным шепотом произнесла:
— Бабушка Ивонна часто рассказывала страшную сказку про нее и про этот дом.
— Что за сказка?
— Про то, как призраки этого дома до смерти напугали госпожу Зина!
— Вот как? И как же?
— Они схватили ее под руки и таскали под потолком! — страшным шепотом ответила Рози. — А потом заставили ее маршировать по стенам! Швыряли друг другу, ну как мяч! Бабушка Ивонна сама видела! И то, как госпожа Зина ударялась о стены и падала вниз! И то, как снова взлетала к потолку и там болталась!
— Какое пылкое воображение, —проворчала я. Думаю, эти байки Ивонна рассказывала Рози, чтобы утешить ее после очередного избиения.
Немудрено, что Рози так понравился дом, «наказавший» ее мучительницу.
— И что, всю ночь ее таскали духи?
Рози отрицательно покрутила головой.
— Это было днем. И продолжалось до тех пор, пока хозяин не взмолился и не пообещал дому, что госпожа Зина покинет дом навсегда. Поэтому они уехали.
Преинтересная история!
Жаль, я не помню подробностей, из-за чего мы покинули этот дом.
Не помню вообще.
— Ладно, достаточно болтовни! — скомандовала я. — Будем убираться!
Для начала я определила, где будут наши комнаты.
Себе я определила комнату справа от ванной, Ивонне с Рози — слева.
Когда мы будем топить у себя, то нагреем и ванну. Там всегда тепло будет.
А мне с маленьким Итаном это очень важно! Его ведь надо купать каждый день.
Одну из своих старых сорочек я пустила на тряпки. Набрала полведра золы в остывающем камине, развела щелока.
Этим щелоком я залила ванну и долго терла ее, соскребая грязь с полированных медных стенок, пока они не стали розовато-оранжевыми и не заблестели.
Промыла я и стены, и пол в небольшой комнатке, и засиженное голубями окно.
В углу отыскалась старая щетка. Я как следует прополоскала ее в мыльной воде, вымыла из щетины паутину.
Этой щеткой выскребла многолетнюю всю пыль из углов, оттерла до чиста плитку на полу.
Пол из серого, грязного, превратился в оранжево-коричневый. Он был выложен керамической плиткой, обожжённой в печи, с красивым эмалевым рисунком. Под ногами эта плитка не скользила, и ступать по ней, по чистой было приятно.