Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома
Шрифт:
Я так и встала посреди тротуара.
— Серое платье с крестом, говоришь? — еле вымолвила я.
— Ну да, — простодушно продолжила Рози.
— Сестра Умиротворения!
Рози снова кивнула.
— Кажется, так их зовут, — согласилась она. — Добрые, но глупые и доверчивые создания.
— Это еще почему? — удивилась я.
— Потому что госпожа Зина ее обманула. Вот так запросто. И та и поверила, будто в жизни не слышала вранья! И не подозревает
— Обманула?!
— Она чай толком не пила. Все хныкала и жаловалась, что совсем не может есть. Что живот болит уже месяц. И рвет. И эта, с крестом, ей поверила! И дала какое-то лекарство. Сказала, что принимать его надо осторожно. А когда она ушла, госпожа Зина тут же слопала целую свиную отбивную в жирной подливке! Вот так болит у нее живот!
У меня от волнения голова закружилась.
Болезнь, которой не было, лекарство, которое было не нужно…
Что и для кого приобрела мачеха?!
Я словно наяву увидела ее гадкую усмешку, ее мутные желтые глаза.
Надо бы законнику рассказать об этой странности. Он наверняка докопается до правды.
Вернуться назад? Но мы проделали уже такой большой путь. И корзина у меня тяжелая. Да и Рози с ее костылем болтаться туда-сюда трудно.
— Ну ничего. На обратном пути обязательно к нему зайдем, — пробормотала я. — Ладно. Уж об этом я не забуду!
Мы продолжили наш путь до указанной лавки, но кое-что нарушило наши планы.
— Врач! — воскликнула я, остановившись под вывеской. — Давай зайдем к нему? Мы же хотели твою ногу показать. Может, он поможет нам смастерить шину.
— Шину? — переспросила Рози. — Это что такое?
— Ну, приладит две прямых палочки, примотает их бинтом, чтоб они держали ножку прямо, — ответила я.
И мы решительно вошли в двери дома местного лекаря.
Но тот принял нас неласково.
— Шина? — переспросил этот почтенный джентльмен высокомерно, осмотрев меня с головы до ног. На его худом желчном лице выписалось презрение. — Это кто поставил диагноз? Кто сделал назначение?
— Я, — простодушно ответила я. — Да вы сами посмотрите. У девочки нога вывихивается из сустава. Я и сама наложила бы шину, но изготовить ее…
Он гневно замотал головой.
— «Посмотрите» будет стоит вам пару серебряных! — язвительно произнес он. — Или вы думаете, что я веду прием и ставлю диагнозы бесплатно?!
— Но…
— А! Вы, глупая молодая деревенская девчонка, решили, что я должен полагаться на диагноз, который вы поставили! Так?! — продолжил он издеваться.
— Нет, но…
— А наложение шины, — продолжил этот вредный доктор, — будет стоить вам еще один серебряный! Так что вы из своей деревни пришли не по адресу, дорогая! Возвращайтесь в ваше село обратно и идите к местному кузнецу. Вероятно, он вам привяжет палку к ноге, ха-ха!
У меня все клокотало внутри от его издевки.
— Три серебряных! — ахнула Рози. — Госпожа! Это так дорого!
Доктор снова усмехнулся.
— Госпожа! — фыркнул он. — Что за захолустье, где госпожа — это любая девка, которая в состоянии купить кусок хлеба? И эти ничтожества еще лезут, указывают мне, как работать!..
Я оглянулась на Рози.
— Это он тебе ногу вправлял?
— Нет, — ответила она, опасливо выглядывая из-за моей юбки. — Тот был молодой и добрый. А этот старый, и от него воняет, как от протухших яиц!
Она показала разъяренному доктору язык и спряталась за моей спиной.
— Вон, вон! — заорал этот странный лекарь. — Не мешайте мне работать! Скоро придут клиенты за микстурами! Пошли вон!
Да мы бы и ушли.
Но тут снова открылись двери, и к врачу ввалились сразу несколько человек.
Притом с криками, с плачем и воем.
Так стремительно, что мы с Рози оказались прижаты в углу. Потому что в комнате сразу стало тесно.
А посетители, все так же вопя и рыдая, уложили на лекарский стол бледного мальчишку.
И одежда его была окровавлена.
— Господин врач, помогите! — взвыла полная женщина, заламывая руки. По виду, простая крестьянка из хорошей, зажиточной семьи. — Мы хорошо заплатим! Очень хорошо!
— Бык ему рогом вспорол живот, — сухо выдавил из себя мужчина. Вероятно, отец. Одет тоже добротно. Наверное, фермер или мясник… — Мы сразу к вам. Живот перемотали, и к вам. Это ведь не смертельно, доктор?
Третий мужчина, верно, помощник или наемный работник, молча стоял, уронив руки. Будто в случившемся есть доля его вины.
— Позвольте мне самому решать! — фыркнул врач. Он важно прошел к застекленному шкафу, достал железную коробку с инструментами, и так же неторопливо прошел обратно к столу.
Мальчишка стонал и извивался, прижимая ладони к животу.
И мужчинам насилу удалось уговорить его открыть рану.
Врач убрал тряпки и присвистнул.
— Не жилец, — как отрезал он. — Кишки наружу.
Мать так и взвыла. Отец ухватил ее за плечи, стараясь успокоить ее истерику.
А я, вытянув шею и рассмотрев ранение, не отдавая себе отчета, воскликнула:
— Черта с два! От этого не умирают!
Родители с безумной и яростной надеждой обернулись ко мне.
— Вы чего, госпожа?! — зашептала Рози, дергая меня за юбку. — Хотите, чтоб они подумали, что лекарь их обманывает и отдубасили его?!
— Пять стежков наложить, — резко продолжила я, сделав шаг к столу, — и он до ста лет доживет!