Отверженный ??? Часть III
Шрифт:
— Это что?
— Ягоды, — ответила она. — Размяла и в воду закинула, не бойся не ядовитые. Я просто по соку скучаю. И по мороженому. А так считай смузи-лайт.
Дети. Какие же они ещё дети. Могут корчить из себя кого угодно, но фактически у них губы ещё к соске тянутся.
— Гадость, — буркнул я и вернул фляжку.
— Чего ты всегда смурной такой?!
— Я не смурной.
— Нет, а какой тогда? Всегда хмуришься, губы сжаты, глазами зыркаешь, а как на тебя посмотришь, наоборот взгляд опускаешь. Странный ты, Икари-кун.
— Выражение эмоций запрещены в Габутай, —
— Мне кажется, что ты меня дуришь, Икари.
— Назад пойдем? — сменил я тему.
— Не, скажут, что весь день халтурили. Лучше тут посидим. Вроде как, программу отрабатываем.
— Ну-да, ну-да. Я не против.
— Так и… О чем хочешь поговорить? — повернулась она ко мне.
— Ни о чем, — честно ответил я.
— Нет, так не пойдет. Давай говори честно, — о чем? О еде, свободе, уроках… о сиськах?! Вы же парни, любите сиськи обсуждать, да?
— Не уверен, — вздохнул я. — Ну ладно, хочешь болтать, болтай. Сколько ты в Габутай?
— Второй год.
— И как стала заместителем Асуры?
— Просто, я бываю весьма убедительна, — улыбалась она. — А ещё я хорошо учусь, особенно в контактных науках.
Я не стал уточнять, что она имела в виду под этим странным выражением, даже не хочу знать.
— Как она тебе?
— Жесткая, — задумалась Тао, — холодная, прямо как ты. Расчетливая, а ещё она стерва.
— Что за история у нее с Кенджи?
— Он давно на неё глаз положил, так говорят. Только вот он её не интересует, поэтому отношения между группами стали, мягко говоря, натянутыми. Я, если честно, не знаю, хочет ли Кенджи её заполучить или уничтожить, да я думаю, он и сам не знает.
— Что ты можешь о нем рассказать?
— О Кенджи? Боюсь, это не ко мне, я слишком плохо ориентируюсь в этих всех семьях, правилах борёкудан и прочем дерьме. Я-то и якудза быть не хочу, если честно.
— Тогда что здесь забыла?
— Ну, или так, или арестное заключение, пока не стукнет 20. Мне 17 сейчас, это ещё три года в тюрьме с обязательными работами. Ну его к черту, здесь веселей.
— О вашей группе ходят слухи…
— О том, что мы все малолетние проститутки? — засмеялась она. — Нет, не все. Кто-то работал в массажных салонах или банях, но большинство здесь не поэтому.
— И ты?
— Некоторое время я работала помощницей хостес, в одном злачном «розовом салоне».
— И чем ты там занималась?
— Хостес подавала знаки, а я должна была реагировать. Два пальца, — шампанское, ладонь ребром, — виски. Если проводит пальцем по горлу, — таблетки, трет нос — дорожку кокса, ну и так далее. Интересная работа, но платили мало, да и если в облаву поймают с набитыми карманами запрещенных веществ, салон повесит все на тебя. Поэтому я ушла работать куклой.
— Куклой…
— Да, мне было 15 лет, нужны были деньги, жить было негде, и я была жутко тупой. Поэтому пошла туда. Знаешь сколько можно поднять на несовершеннолетнем теле? Ты офигеешь. Работа была непыльной, салон престижный, платили очень неплохо. И я не оказывала услуги интимного характера, если ты об этом подумал.
— Тогда я не понимаю.
— Меня наряжали как хентай косплейщицу, —
— А как ты сюда попала?
— А ты как думаешь? — усмехнулась она. — Один из клиентов слишком далеко зашел. Начал трогать там, где нельзя, в трусики полез… Я попыталась вырваться, но он очень настойчивый был. Шиматтэ, чертов мудак. Ну я его и полоснула ножом по лицу, я же не совсем тупая, чтобы без оружия работать. А в итоге, — обвинение в проституции, умышленное нанесение вреда чужому здоровью, нападение с применением холодного оружия… В общем, полный список, — 5 лет в тюрьме с каторгой на чертовых мандаринах. Вербовщица сказала, что в Габутай меньше правил, мне скостят срок, да ещё и выпускать будут, я не задумывалась.
Идея о том, что там на свободе люди платят за то, чтобы нюхать чужие подмышка казалась не просто абсурдной, но дикой. И они меня психопатом называют.
Я отдал ей наполовину выкуренную сигарету, она выхватила её и затянулась, мечтательно глядя на блестящую реку.
— А Асура, она как сюда попала?
— Это лучше тебе у неё спросить, — осторожно ответила Тао. — Ей не понравится, что я говорила о ней за спиной.
А ведь Асура и правда их держит в железном кулаке. Нужно будет сказать Ягами, чтобы менял панибратскую стратегию руководства, вот как нужно. Чтобы боялись даже слова сказать о старшине.
— Ничего больше узнать не хочешь? Например, были ли у меня клиенты, которым я позволяла не только трогать, мм? — игриво спросила Тао.
Я не успел ответить. Только открыл рот, как услышал дребезжащий стрекот.
— Дрон! — крикнула Тао.
Мы, не сговариваясь, кинулись к вещам, похватали деревянный реквизит и принялись им размахивать. Из-за еловой лапы вынырнул квадрокоптер, сделал круг и завис над рекой, направив объектив в нашу сторону.
— Вот мелкий ублюдок! — ругалась Тао, проводя атаку. — Так и висит, не улетает. Придется драться для виду, пока у него заряд не сядет.
— А ты не думала, что у него микрофоны есть? — спросил я уворачиваясь. — Он же тебя слышит!
— Получай, онорэ! — мгновенно переключилась она и принялась нападать с удвоенной силой.
Я отбил её рубящий сверху и оттолкнул, мы закружились, отрабатывая ударную серию. Неожиданно она поднырнула под меч и врезала снизу, я еле успел отпрянуть назад, древко пролетело в сантиметре от моего подбородка.
Она перешла в яростное наступление, стараясь найти слабые места в обороне, я осторожно отступал, время от времени блокируя её размашистые выпады. Мечи столкнулись, и мы сошлись в парировании, оказавшись близко друг к другу.