Ответ Империи
Шрифт:
— Сначала расскажите, что это за идея с двойниками, с несуществующей операционкой, и что вы от меня хотите иметь на самом деле.
— Узнаете… Впрочем, вы можете и не рассказывать. Марсель! — и он всплеснул руками. — Как я сразу не понял, вот башка…
— Что еще за Марсель?
— Марсель Леверье, французский студент. Филолух. Мальчишка. Прицепился к Инге на одной из международных выставок, влюбился с первого взгляда — ох уж это мне пацанское самолюбие, — потащился за ней в Брянск. Инга говорила, что окончательно отшила его, и он уехал. Значит, соврал… Но вы не бойтесь, на убийство из ревности он не потянет, кишка не та. Видать, хотел пугануть Ингу
— Да я вообще не беру в голову все эти странные истории. Вы извините, если я больше не смогу вам ничем помочь, то я пошел, устраиваться надо.
— Я бы на вашем месте не торопился, — медленно проговорил Мозинцев. — Я бы на вашем месте сейчас тоже все отрицал.
— Что именно отрицал?
— Да пустяки, мелочи всякие. Может, вы эти деньги на улице подобрали, а историю придумали, чтобы не искать владельца.
— Какие деньги?
— Те, что Финозову продали. Я, кстати, перекупил. Двойник — тоже, в жизни бывает всяко-разно. Файлы на ноутбуке Шульца, диск, который он заметить успел — да ошиблись немцы или провокацию устраивают. Вот так бы я говорил. Все это не главное. Главное, что у вас, Виктор Сергеевич, здесь нет прошлого. Не только документов — их можно потерять, их стырить могут, но у вас прошлого здесь нет, и мы с вами это прекрасно знаем. Нет людей, которые подтвердили бы ваше предыдущее существование ни у нас, ни у них. Так что насчет подпольного гастарбайтера из ЕС — это тоже липа, и компетентным органам это доказать раз плюнуть. И что они тогда будут думать?
— Вам бы, Егор Николаевич, романы писать. Еще пять минут — и вы убедите меня, что я шпион Уругвая.
— Вы не шпион, у вас подготовки нет.
— Спасибо за доверие.
— Пожалуйста. Вы случайно попали в другое время.
— Совершенно правильно, — ответил Виктор голосом с крайней степенью вежливости, которая обычно выдает в собеседнике дипломата или психиатра, — вы победили, сдаюсь. Я турист из Российской Федерации, у нас теперь путешествуют на машинах времени, случайно отстал от группы. Интересующий вас товар остался в машине, но где-то… — и он посмотрел на часы, — где-то уже через час за мной должны вернуться, и я заодно отдам вам этот диск. Сейчас мне надо как раз идти, а не то разминемся, так что не прощаюсь, потому что еще зайду.
Он спокойно и уверенно встал с кресла, вышел в гостиную и протянул руку за плащом на вешалке.
— Никуда вы не пойдете, — раздалось за спиной.
Виктор оглянулся и увидел направленное на него дуло пистолета. Куцый, похожий на зажигалку довоенный "Байярд" в руке Мозинцева, в этой квартире с антиквариатом и компьютером, выглядел странно, и вместе с тем как-то органично, словно в сцене из старого советского фильма.
"Доигрались…"
Конец первой части.
Часть II. Слон в муравейнике
— Теперь о главном. У нас до сих пор нет четких предположений, какие последствия должен вызвать объект. Нет даже достоверных прогнозов.
— А если он ничего не вызовет? По "принципу ветки"?
— Тогда бы его не было. Поймите, дело не в физическом эффекте. Это информационное оружие, чисто информационное. Под объектом мы понимаем только то, что способно оказать воздействие на принятие решений на достаточно высоком уровне. Либо мы
— То-есть, вы полагаете, объект действует по кем-то заложенной в нем программе?
— Программой может быть сам объект. Любая мелочь, которая может оказать воздействие. В конце концов, почему они уверены больше нас, что "Дрозд" в Брянске? Откуда утечка?
— Это мы сейчас тоже проверяем.
— Помните: у нас мало времени. Мы даже не знаем, насколько мало.
1. Деловые люди
— Сядьте в кресло, — жестко сказал Мозинцев, указав стволом "Байярда" в нужном направлении.
"Удивительно. С пестиком и на "вы". И откуда он достал эту семейную реликвию?"
Виктор Сергеевич спокойно подошел к креслу и сел, откинувшись на высокую спинку и положив руки на подлокотники.
— Нервы, Егор Николаевич. Ствол без глушака, дом хрущевский. Услышат.
— Не верите, что выстрелю?
— Верю. Штыру-то кто замочил?
— Штыру я не мочил! — внезапно охрипшим голосом воскликнул Мозинцев. — Штыра дурак! Ему дали куш, он должен был на дно лечь! А он марафет достал и коньки отбросил!
— А следствие прорабатывает версии о насильственной смерти.
— Кто сказал?
— Егор Николаевич, не у вас одного знакомства. Кстати, о том, что я пошел к вам, знают. В вашем возрасте в бега ударяться… Кстати, заведите себе нормальный ствол. Лучше ТТ, он мощный, и потом выкинуть не жалко.
— Откуда такие познания у компьютерщика?
— Там, откуда я прибыл, у всех такие познания. "Спрут" смотрели с комиссаром Катаньей? Тихое и скромное место по сравнению с нашим РФ.
— РФ — это что?
— Российская Федерация. Союз распался, начался, как пишут в газетах, криминальный передел собственности. Так мы продолжим за наш бизнес? Тогда ствол уберите.
— Ладно, — Мозинцев сунул пистолет в карман жилетки. — Бежать вам все равно некуда. А насчет бизнеса — мы и так знаем, где диск. В камере на вокзале. Даже номер ячейки знаем.
— Отлично. Взрывотехников уже послали?
— Каких взрывотехников?
— Ну, я же не такой дурак. Заминировано там.
— Только не надо говорить, что вы бывший офицер ГРУ. Не верю.
— Не офицер. Это, Егор Николаевич, обычные реалии нашего бизнеса. Взрывать друг друга, киллеров нанимать, на худой конец, просто с гранатой в бардачке ездить, для безопасности. Что, не верите? Зря… Вас бы к нам на недельку. Беспредел у нас, в натуре. Вся страна между бандитов поделена, да еще и террористы, вот то, что вы по телику смотрите в Пакистане, то теперь у нас. Пояс шахида знаете? Берут пояс, зашивают взрывчатку, шарики, чтоб осколков побольше, промывают мозги бабе, чтоб ничего не соображала, надевают пояс — и куда народу больше. В метро, на базар или еще куда.
— Это что, как Индиру Ганди, что ли?
— Какая Ганди, у нас тут этих Ганди… Вы знаете, что у нас две войны в Чечне, резня в Абхазии, в Средней Азии войны?
— Не верю. Фуфло это.
— А в XP верите? Ладно. Сейчас дам вам код, идите и вскройте ячейку. Нет вас — нет проблемы.
Мозинцев в упор смотрел на Виктора, и было трудно понять, о чем он думает. Внезапно он улыбнулся.
— Хорошо. Приятно с умным человечком дело иметь. А раз так, то вы понимаете, что в Союзе вам делать нечего.