Цветёт твой кактус на окне —В иголках матовое чудо.Петляет мох среди камней,Растёт берёза из-под грудыЗабытых в поле валунов.Дрожит на крыше подорожник.Кувшинки кружится челнок,Скользит по речке осторожно.Забилась птица под карниз.Засел лист вишни в паутине.Старик, влекомый жизнью вниз,Бредёт, пока во тьме не сгинет.И ты посмотришь вслед ему,Как уходящему актёру.И сам проникнешь в эту тьму,За небытья крутую гору.
«В подворотнях кирпичных материй…»
В
подворотнях кирпичных материй —Живописцев учебный этюд.Из расщелин асфальтовых прерийНезабудки в потёмках растут.В мозаичных узорах калитка.Призрак прошлого спит в простыне,Барабанящей парусом хлипкимПо отбитой мячами стене.Стол дощатый, скамейка в бурьяне.Остов ржавый футбольных ворот.На помеченной цепью полянеЗапаркован бензиновый взвод.По каким-то домам непонятнымРазошлись впопыхах игроки.На деревьях, дрожащих невнятно,Раскрывает весна лепестки.Ты идёшь по тропинке, скользящейМежду клумбами стройных цветов.Разрывают твой вечер изящноОчертания школьных дворов.Где-то тут, под трепещущим клёном,Рисовал ты мелками звездуНа асфальте, как в чистом альбоме,И летел сквозь ночную грядуК удивительным дальним планетам,Но вернулся в свой солнечный двор.Не нашёл здесь друзей силуэтов —Только детский игривый простор.
«Пред образом твоим…»
Пред образом твоим,Пред масляным распятьем,Стою, судьбой творим,Стою один опять я.Стою, читая стих,Усыпан цветом вишни.Хоть ветер праздный стих,Меня почти не слышно.Меня тут вовсе нет.Я – пыль на поле битвы,Истерзанный куплетВозвышенной молитвы.Стою, прильнув челом,К намоленной иконе,И тот, кто под стеклом,Ни слова не проронит.Но смоляной слезой,В ночи мироточащей,Он успокоит взорМой поздний и скорбящий.Скажу вновь взапертиНе «Харе» и не «Кришна»,А «Отче наш, прости»
«Объять необъятное небо…»
Объять необъятное небоРуками, а может, во снах.Всё это нежданная небыль,А может, дорога тесна,Увиты репейником тропыВ твоих обречённых полях,И кажется в сумерках, что тыНад рощами куришь кальян,Плывёшь в трансцендентном потоке,Вплываешь в воздушный дацан.Но сам ты воспитан на роке,Прочёл сотни книг до конца,Но мало их. Есть Гималаи,Снегами прошитый Бутан.Отправь свой конверт Далай-ламе,Монахам на горный почтамтИ снова в разрушенный городВернись, как паломник к реке.Ты жил здесь с реальностью в ссореИ будешь здесь жить налегке.
«Картина в тёмном интерьере…»
Картина в тёмном интерьере,В ветвистой патине багет.Открыты в зал из спальни двери.Тебя как будто в доме нет.Есть шорох ветра на балконе,Обложки книжной перелив.В углу на сгорбленной иконеЛик Серафима молчалив.Молчишь и ты. Бормочут краски,Плывут слоями, как слеза.Сказать бы что-то, но напрасноВорвёшься словом в тот пейзаж.С холста едва, неповторимоТечёт рекой притихший звон.Перстом небесным СерафимаНа жизнь ты с ним благословлён.
«Звучала музыка в саду…»
Звучала музыка в саду.Тьмой зашифрованный оркестрВ листвой усыпанном прудуИграл на чём-то интересно:Не то на гибком камыше,Не то на вёслах у причала,И посвятил он песнь душе,Что здесь жила и одичала.Ночами стелется онаВуалью белой вдоль аллеи.Тумана следом пеленаПлывёт, сверчков наивных трелиИз заколдованной травыЕё в пути сопровождают.Здесь в тёмном царстве нет живых,А утром здесь благие дали,Звенит ухоженный простор,Как тетива тугого лука,И где-то дремлет тайный хор,Пока не слышно страшных звуков.
«В кафе у Кафедрального собора…»
В кафе у Кафедрального соборатуристы за глинтвейном налегке.Плывет корабль, взвинчивая скорость,по реке.Воскресный день торжественно морозен.Заснежены собора витражи.По крышам ветер веником елозит.Скажи,что завтра или, может, очень скоропридём сюда. Нам будет веселей.Растает снег на дремлющих просторах.Развейпо острову ненужные сомненьяи в реку брось каштана жухлый лист.Декабрьский город в солнечном затменьичист.
«Есть в поздней осени покой…»
Есть в поздней осени покойПроспектов тёмных, перекрёстков.В листве, дрожащей вразнобой,Мелькают улицы неброско.В пустынных парках тишина.В тумане небо растворилось.Как будто жизнь прошла одна,А воскресенья не случилось.Как будто снова поутруОдно и то же, и спросоньяСледишь, как в сумерках умрутБлагие вести межсезонья,Падёт в промозглые сады,На гладь озёр и рек затихшихНадежд сгоревших чёрный дымВ живых столбцах четверостиший.
2. Сувенир
«Ты мой домашний сувенир…»
Оле
Ты мой домашний сувенирБез ослепительной обёртки.Щебечешь утром на весь мир:«Омлет готов», – и кофе горький,Как я люблю, стоит давно,Накрытый блюдцем пестроватым,И в щёлку, в летнее окноЛетит дымок витиевато,Цепляя астры лепесткиНа подоконнике раздольном,И хлеба белого кускиРумянит тостер добровольно.Ещё лежу, брожу во снахНа утрамбованной подушке.Но запах кофе, как весна,Цветёт на кафельной опушке,Сквозит ванильным ветеркомВ дверном проёме, на балконе.Встаю разбуженный, тайкомИду на кухню, твой поклонник.
«Построй мне дом из камыша…»
Построй мне дом из камышаВдали от пристаней картонных.Повесь под крышей жёлтый шар —То будет солнце для влюблённых.Я нарисую на полуБукет цветов замысловатых,Зелёным заштрихую луг,Пущу овец пастись крылатых.За ними пёс сторожевой,Играясь, пустится в погоню,И улетят они за мной,Оставив прошлое в загоне.Я буду добрым пастухом,Владельцем дум младого стада.Твой камышовый лёгкий дом —Такая прочная отрада,Что вряд ли сдвинешь ты егоИ никогда не перестроишь.Овец наивных хороводТы плёткой в стойло не загонишь.Вернёшься в поле на зареС сумой и флейтой деревянной.Пасётся стадо на горе,