Отзвуки ярости

Кононова Алина Владимировна

Крока уже не было видно под опутавшими его тенями. Котик давно затих где-то в темноте.

Они посмели тронуть тех, кого я люблю.

Они должны были получить по заслугам.

Я начала играть.

Тени ушли не сразу. Они пытались сопротивляться, они были отважны. Они тянулись

к моей кровати, душили Крока, но чем дальше я играла, тем слабее они становились. А я не сдерживала себя, я старалась быть громкой и злой. Чтобы все слышали мою музыку, чтобы все почувствовали мою силу!

И тени отступали. Шуршание становилось всё тише, пока не исчезло совсем. Слишком быстро и просто, я даже не дошла до кульминации. Неправильно.

Я опустила саксофон. Крок тряхнул головой, клацнул зубами и посмотрел на дверь.

За ней раздавался какой-то звук, вроде сбитого дыхания.

Я чуть не упала, запутавшись в одеяле, но саксофон не выпустила. Щёлкнули замки, скрипнула створка.

Соседка в сером халате стояла на площадке. Волосы распущены, пальцы скрючены, показывая когти. И она тяжело, устало дышала, глядя на меня.

– Ты...
– выдохнула она.
– Кто ты..? Как ты только..?

Я не стала её слушать. Я не собиралась больше слушать её!

Поднеся мундштук к губам, я резко выдохнула последнюю фразу.

Когтистой рукой соседка схватилась за сердце. У неё светились зелёным глаза, пока она стонала, сползая по стене на пол. Но я уже не слушала её.

Захлопнув дверь, я бросила саксофон на кровать и подбежала к Котику.

Крок уже сидел рядом с ним. На рыжей шерсти Котика расплывалось кровавое пятно, он медленно дышал, не открывая глаз. Но он был жив. Слава всем богам, он был жив.

Я аккуратно положила руку ему на голову, второй обняла Крока. Всё закончилось. Я доиграла, и всё закончилось.

Рядом с ними мне не было страшно.

Эпилог

Через

три дня ко мне постучались полицейские. Моя соседка, Любовь Васильевна, умерла от сердечного приступа ночью. Она, видимо, почувствовала что-то не то, и вышла на лестницу, говорили мне. Там и умерла, прямо на площадке. Я ничего не слышала?

– Простите, нет. У меня той ночью котёнок с подоконника упал и разбил голову, я ездила в круглосуточную ветеринарку.

– И ничего не видели?

Я покачала головой.

Никто ничего не видел и не слышал. Ни шорохов, ни моей музыки. Но это было к лучшему.

Я закрыла за ними дверь квартиры. Котик с повязкой на голове мирно спал. Крок, в облике игрушки, сидел на подоконнике.

Я расчехлила саксофон. Мелькнула мысль о том, чтобы сыграть что-то траурное в память о старой злобной ведьме, но я передумала. Не хотелось портить себе настроение.

Вместо этого я сосредоточилась, отыскивая в себе импульс той самой силы.

Мне не терпелось узнать, что ещё я могу сделать с помощью музыки.

1